Грани
Шрифт:
– Олег, здравствуйте! – Я подошла к начальнику вплотную, но он смотрел куда-то сквозь меня.
– Ой, Соня, это вы?! Здравствуйте! – проговорил он, озадаченно глядя на меня.
– Я так плохо выгляжу или наконец-то стану богатой? – поинтересовалась я.
В ответ он лишь мрачно усмехнулся. Я вошла в зал. Кто вообще придумал проводить презентации по выходным?! Сегодня суббота, я могла бы побыть весь день с дочкой, а вместо этого вынуждена торчать здесь, мило улыбаться и делать вид, что мне безумно интересно слушать абсолютно пустые разговоры.
Я здоровалась с теми редкими людьми, с которыми прежде пересекалась, но по большей части просто автоматически улыбалась. Мысли мои витали где-то далеко. В последнее время я постоянно ощущала какую-то хроническую усталость. Я все меньше спала, все чаще срывалась на ребенка и мужа. В выходные мне хотелось просто лечь и лежать, не смотреть телевизор, не читать книг – ничего, только бы меня никто не трогал. Наверное, последнее повышение меня окончательно подкосило. Необходимость постоянно соответствовать явно завышенным требованиям окружающих, недоверие со стороны мужчин-коллег, которые были гораздо старше меня, все это непрерывно держало в напряжении, с которым я никак не могла совладать. На прошлой неделе моя терапевт прописала мне принимать антидепрессанты, приговаривая, что за границей это абсолютно нормальное явление. Но я все никак не решалась приступить к их приему, мне казалось, что после того, как я начну их принимать, обратного пути не будет. Я прекрасно понимала, что это все глупые домыслы, но переступить психологическую черту не могла.
Неожиданно из ниоткуда нарисовался высокий мужчина в черном строгом костюме и, мило улыбнувшись, спросил:
– Вы ведь Софья Филатова?
Я ответила утвердительным кивком, лихорадочно пытаясь понять, откуда он знает мое имя.
– Сонечка, мы с вами встречались на презентации моей компании, вы не помните? – поинтересовался незнакомец.
– Помню, – соврала я не моргнув глазом, – только подзабыла ваше имя!
– Анатолий, меня зовут Анатолий. – Он протянул свою визитку. – Компания «Энджел», лето прошлого года.
Если честно, ни его имя, ни название его фирмы мне ни о чем не говорили, что меня несколько пугало. Обычно моя память, хотя бы на лица,
– Да-да, теперь я припоминаю! Рада вас видеть, Анатолий! – улыбнулась я своей самой очаровательной улыбкой.
Мне хотелось сказать что-то умное про презентацию, на которой я вроде как присутствовала, и я вгляделась в карточку, чтобы попытаться понять, чем занимается его компания. Однако визитка была крайне аскетичной, логотип компании представлял собой два крыла и название, выписанное красивым шрифтом. Исходя из названия «Энджел», а по-нашему «Ангел», можно было подумать, что компания занимается чем угодно, начиная от ремонта машин и заканчивая социальной помощью.
Я попыталась рассмотреть лицо собеседника, но в ресторане было не очень светло, а он при этой моей попытке как-то занервничал.
– Соня, мне пора бежать. Если у вас возникнут какие-то проблемы, звоните мне, хорошо? – И с этими загадочными словами он направился к выходу. Я ничего не успела ответить. Вся эта ситуация казалась мне полным абсурдом. Кто это? Какие проблемы? С чем? И откуда он меня знает, если я явно видела его в первый раз?
Чтобы как-то отвлечься, я подошла к начальнику, который беззаботно беседовал с нашими ключевыми клиентами, и, подхватив бокал с подноса проходившей мимо официантки, постаралась выкинуть все произошедшее из головы. Визитку машинально сунула в карман джинсов.Я в который раз сомкнула веки, понимая, что это никак не поможет мне уснуть. Вот уже несколько часов я безуспешно пыталась заснуть, но это мне никак не удавалось. Проблемы со сном у меня начались еще в юности. Уже тогда я начала замечать, что любое нервное переживание – неважно, хорошее или плохое, – заставляет меня терять сон. Когда мы только начинали встречаться с Владом, я, к своему собственному удивлению, не теряла покой и совсем не нервничала. Все в нем казалось мне таким привычным, таким естественным, я совершенно не стеснялась его и не уставала от него вопреки отношениям с другими мужчинами, которые напрягали меня.
Я вспоминала в те месяцы всех своих бывших кавалеров и думала о том, почему отношения с каждым из них у меня не сложились. Однозначный ответ я не могла дать. Кто-то ушел из-за того, что в тот момент я была недостаточно умна или богата, другие находили меня слишком красивой, третьи – находили в моей внешности массу недостатков. Меня боялись, я боялась… Их лица менялись и сливались в единый бесконечный круг, пока наконец я не встретила его.
Когда мы познакомились, мне исполнилось восемнадцать лет. Скажем так, возраст не самый оптимальный для того, чтобы создать семью. Или, по крайней мере, задумываться об этом. Неудивительно, что я не очень стремилась стать женой, но такие мысли все чаще посещали меня, не без влияния окружающих, постоянно твердивших что-то про биологические часы, смерть в одиночестве и прочую ерунду. Просто потрясающе, насколько на девочек давят всякой социальной чушью, заставляя их иногда делать совершенно необдуманные поступки. Конечно, в большинстве случаев я отмахивалась от этих разговоров, как от назойливых мух. Я очень хорошо училась, работала, но все почему-то были уверены, что без мужчины мое счастье не может быть полным. Не то чтобы я этому противилась, просто, по большому счету, не чувствовала недостатка надежного плеча рядом. Естественно, как и полагается всем одиноким девушкам моего возраста, я иногда плакала вечерами по выходным в обнимку с банкой мороженого. Но ведь такое случается и со вполне счастливо замужними дамами.
Влад казался идеальным кандидатом в мужья: не слишком высокий, симпатичный, даже нет, скорее обаятельный, эдакий душа компании. Он работал менеджером и, по рассказам его матери, имел неплохие перспективы. К слову сказать, в этом она не ошиблась.
Влад не напоминал фейерверк. Он не мог заявиться под окна с огромным букетом цветов или дорогим подарком, отвезти в самый дорогой ресторан, пригласить на выходные погулять в Париж или Прагу, или вообще куда-то пригласить. Он совсем не умел удивлять.
Положа руку на сердце, отношения наши начались на пустыре. Да, это именно то правильное слово. Не было ни ярких и бурных эмоций, не было желания взять человека за руку и не отпускать ее. Я старательно внушала себе, что здоровые отношения так и начинаются – без взрывов и всплесков, но верилось в это с трудом, и периодически я скучала хотя бы по призраку эмоций. Понятно, что ни о какой любви даже не шло речи. Для нас обоих просто наступил момент, когда нам стало скучно жить в одиночестве, пора было что-то менять. К сожалению, мы восприняли это превратно и немного поторопились. Но обычно такие вещи понимаешь постфактум. Вообще, очень многое в этой жизни понимаешь не сразу, и, наверное, в этом есть какой-то смысл. Иначе многое начисто лишилось бы своего значения.
Сейчас мой брак вспоминался мне какими-то отдельными картинками, причем далеко не всегда абсолютно безрадостными. Конечно же, были в нем и хорошие моменты, но ключевое слово, которое приходило на ум, когда я думала о Владе, было «отчуждение». Я очень хорошо помню момент, когда уже после развода первый раз собиралась в отпуск и мне предстоял длительный перелет. Я немного нервничала, потому что собиралась ехать одна и опасалась скуки. Я начала вспоминать наши прошлые, совместные с Владом поездки: что мы обычно делали, как общались, и как-то сразу успокоилась. Я поняла, что от того, что поеду одна, даже при самом плохом раскладе ничего не изменится.
Меня пронзила мысль, что, хотя мы много времени проводили рядом, мы не были вместе . На самом деле такое происходит сплошь и рядом. Вы вроде бы живете под одной крышей, выходите куда-то вдвоем, но вы не вместе. Вечером каждый садится за свой компьютер или телевизор или утыкается в свою книгу на пляже, и лишь изредка вы перекидываетесь парой слов, в основном по делу, о предстоящем походе в магазин или о поездке к свекрови или теще. Иногда такое поведение бывает следствием излишне долгой совместной жизни или наличия двоих-троих детей, которые порой не дают сосредоточиться друг на друге. Но чаще всего так происходит потому, что вы просто не подходите друг другу. У вас нет общих интересов. А может, в какой-то момент вы перестали работать над отношениями, пытаться вместе расти, учиться чему-то, и тогда один из вас уходит далеко вперед, а второй остается позади, не понимая, что случилось и куда подевалась та девушка или тот юноша, которому давалась клятва в вечной любви и верности.
Я не могу сказать, что в произошедшем присутствовала только вина Влада. Отношения рушатся, равно как и строятся, усилиями двоих. Иногда на меня накатывает какая-то волна, и я даже начинаю думать, что было бы, если бы мы не расстались. Но такое длится мгновения. А потом я понимаю – другого исхода быть не могло. Конечно, я много работала и, быть может, мало уделяла ему времени, но ведь я старалась, я продолжала играть роль примерной матери и жены, пекла пироги, готовила праздничные ужины, всегда с готовностью слушала его. А потом, постепенно, все эти качества начали отмирать за ненадобностью. Я ощущала, что, по большому счету, они никому не нужны.
Вот сейчас я так просто пишу об этом, но ведь так было не всегда. Первые полгода я сильно переживала. Я ругала себя последними словами за то, что разрушаю брак, казалось бы, без причины, с идеальным, с точки зрения большинства моих друзей и родственников, человеком. И из-за чего? Я не могла найти логического объяснения. Его не было. Все происходило на уровне эмоций, ощущений. Я просто поняла, что не смогу так дальше жить, я очерствею, сойду с ума, погружусь в кромешную темноту, смирюсь. А я никогда не умела смиряться. Казалось бы, что может быть проще: закрыть глаза и монотонно выполнять одни и те же действия каждый день, не думая о последствиях, не вдаваясь в философские размышления. Но всегда случается что-то, что выбивает из колеи, какая-то пара мгновений может перевернуть всю твою жизнь. Конечно, в миг, когда подобное происходит, ты еще не понимаешь, что ступаешь на другой путь. Только оглянувшись назад, спустя годы, это становится отчаянно заметно. Но в тот момент ты просто ощущаешь сильный сквозняк внутри, думаешь о том, что должна сделать какой-то шаг, разорвать привычное течение жизни.
И я сделала шаг. Сейчас я даже не могу точно сказать, какой из них был самый первый, правда. Есть пара ключевых моментов. Тогда я, возможно, даже не понимала, что это были шаги не по направлению к Владу, но от него. Я думала, что помогаю нашим отношениям пережить реинкарнацию, обрести второе дыхание. В действительности, наверное, уже тогда я все решила, просто еще боялась себе в этом признаться. Ведь развод начинается задолго до того, как люди расстаются друг с другом.…Очень хорошо помню тот день. Когда мне плохо, когда я теряюсь и не могу принять решение, я начинаю ходить на концерты классической музыки. Не знаю, откуда эта привычка, наверное, еще из детства. В таких местах с тобой никто не пытается знакомиться, на тебя не смотрят оценивающе, даже если ты слегка раскачиваешься, слушая красивую мелодию. Самое забавное, что в обычной жизни я классику не особенно люблю, у меня нет ни одного диска с записями. Всегда слушаю ее только живьем. И только когда мне плохо. Тогда я ходила в консерваторию почти каждый день. И вот в один из вечеров, не помню, кто и что играл, единственное припоминаю, что выступал какой-то симфонический оркестр. Так вот, музыка была очень тревожная, и это вполне соответствовало моему внутреннему настрою. Я слушала, в моей голове все быстрее вертелись мысли, а потом, в один момент, я вдруг встала и вышла из зала с четким осознанием того, что я знаю ответ. Мы больше не можем продолжать в том же духе. Просто не имеем права с каждым днем делать друг друга все несчастнее. Я решительно спускалась сначала по боковым лестницам (всегда беру билеты в бельэтаж, там самая приятная атмосфера), вдыхала запах старого дерева и пыли, и мне становилось все тревожнее, страшнее от того, что же будет дальше. Сейчас я приеду домой и скажу ему, что нам нужно расстаться. А что потом? Как он отреагирует, как я буду жить, будет ли он общаться с дочерью, смогу ли я содержать нас обеих на тот случай, если он не захочет нас финансировать. Мне стало ужасно страшно. И в тот момент я вдруг мысленно обратилась к Богу, может быть, первый раз в своей жизни. Но я просто не знала, кого еще можно попросить помочь в такой ситуации. Я попросила его: «Господи, если ты существуешь, помоги мне! Может, я редко молилась в последнее время? Сейчас я принимаю, пожалуй, самое важное решение в свой жизни! Я хочу разрушить свою размеренную жизнь, и ради чего? Ведь нет никаких «объективных причин», чтобы делать это. Мои друзья и родственники, скорее всего, в очередной раз назовут меня сумасшедшей, когда узнают, что я собралась разводиться. Что мне делать? Правильно ли я поступаю? Дай мне знак, прошу тебя!» И в этот момент мой взгляд упал на номерок от пальто, который я все время
Потом я спустилась по лестнице, отдала номерок гардеробщику, и он, глядя на мое озадаченное лицо, сказал:
– Смотрите-ка, вы уходите раньше, видимо, дела какие-то… Ох уж эта наша современная жизнь, постоянно куда-то спешим, торопимся. Кошмар! Но ведь вы, наверное, везучая, если вам попался такой номер. Вам выпал счастливый номер. Пользуйтесь шансом! – И он, посмеиваясь, скрылся в недрах раздевалки, не дождавшись моей реакции.
Вечером я приехала домой и все сказала Владу.
Я понимала, что если останусь еще хотя бы на одну секунду в этой квартире, где все словно душило меня, то сойду с ума. Я понимала, что теперь, когда все кончено, за ребенком присмотреть никто не сможет, но осознавала, что если не вырвусь из дома, то просто задохнусь от бессилия и злобы. Боль сдавила виски и не отпускала, сердце сжалось, казалось, до размеров горошины. Что же будет дальше? Смогу ли я выжить? И если смогу, какой я стану после этого?
Я уже не осознавала, что делала. Я просто открыла дверь и пошла вниз по лестнице. На улице, как оказалось, шел дождь, я так ушла в себя, что даже не заметила этого. На мне была футболка и легкие тренировочные брюки, явно не по погоде, но это неважно, сейчас все казалось таким маленьким, по сравнению с тем горем, которое так внезапно накатило на меня. Оно поглотило меня всю, я захлебывалась в нем, я не могла дышать. Моя жизнь остановилась в тот момент, когда я приняла окончательное решение. Нет, скорее она разделилась на две половины – до и после. Холодный дождь больно хлестал по щекам, ветер задувал все сильнее. Но мне было все равно, казалось, что отныне так будет всегда.
Ветер задувал все сильнее, но мне становилось только лучше от этого. Может, я простужусь, у меня начнется воспаление легких, и я умру от него, и мне не придется проходить все эти бракоразводные процедуры, выслушивать сочувственные речи друзей, которые будут говорить, глядя в пол, что все наладится и я еще встречу нужного человека.Мне казалось, что холод каким-то волшебным образом успокаивает меня. Он проникал глубоко под кожу, доходил до сердца и вызывал состояние глухого умиротворения, внутренней отстраненности, одним словом, ту самую гамму эмоций, которые обычно вызывал во мне мой разрушенный брак.
Все слишком быстро поменялось. Я была преуспевающей женщиной, жила в общем и целом в «нормальной, счастливой» семье, ребенок… И потом – вроде абсолютно на ровном месте – жизнь полетела под откос. Забавно, я наблюдала за всем этим как будто со стороны, словно меня это вообще не касалось. Я добровольно крушила свою жизнь, видела, как ее падение набирало обороты, но у меня не было сил его остановить.
И именно в такие моменты понимаешь, что иногда лучше, если человек изменяет, но при этом всеми своими помыслами, идеями, духом находится с тобой, чем когда ты живешь с ним, будучи уверена в обоюдной верности, но при этом чувствуешь себя безумно одинокой. Что лучше? В идеале, конечно, и верность, и понимание. Но если выбирать между пониманием и верностью, я выбираю понимание.
Ведь мы никогда не изменяли друг другу. Все было очень спокойно. Но я не чувствовала участия, что ли, даже нет, это неправильное слово. Скорее у меня не было ощущения, что я – Женщина. Я зарабатывала деньги, строила карьеру и никогда не чувствовала за собой тыла. Конечно, в наше время нельзя пребывать в расслабленном состоянии, но, с другой стороны, необходимость постоянно решать проблемы так изматывает. Хотелось ощутить, что Влад сможет взять на себя решение каких-то вопросов, даже если мне не пригодится его помощь, даже если он фактически не смог бы ничего сделать, хотелось просто услышать, что он готов помочь.
У нас были разные цели. Разные взгляды на жизнь. Я поняла это еще очень давно, когда мы только познакомились в институте. Мы оба не хорошие и не плохие, просто очень отличаемся друг от друга. Наверное, его друзья часто критиковали меня, а мои не раз припоминали все недостатки Влада. Но критикуют всегда и всех. Некоторые умудряются критиковать даже Бога.
Если я ничего не говорила бывшему мужу, это не значит, что все было хорошо. Я просто позволила себе уйти в забытье и запретила своему сердцу чувствовать ради того, чтобы забиться в псевдотихую гавань. Но притворяться до бесконечности нельзя. Внушать себе, что ты счастлива, когда тебя не понимают. Говорить себе, что ты дышишь, а значит – жива, хотя эмоционально ты уже давно умерла.
А если серьезно, можно составлять списки плюсов и минусов и убеждаться в том, что этот человек тебе идеально подходит по ряду параметров, а потом осознать, что чувства в конце концов выступают на первый план, и ты приходишь к выводу, что гораздо важнее расти рядом с ним, чувствовать, что твое сердце бьется. Ведь иногда, даже если тебе изменяют, ты испытываешь больше любви, нежели в браке со стопроцентной верностью.
Я вдруг осознала, что если бы мы остались вместе, то все бы только ухудшалось. Наши отношения ассоциировались с хорошим только потому, что мы вовремя разошлись.
С этими мыслями я и не заметила, как дошла до противоположного конца района и немного успокоилась. Майка промокла насквозь, от холода меня трясло мелкой дрожью, но я уже не ощущала так явственно внутреннее беспокойство, даже нет, «беспокойство» неправильное слово, скорее панику, состояние, граничащее с безумием, которое я испытывала, покидая дом.
– Только бы дочка не проснулась! – неожиданно для себя произнесла я вслух.…Я ехала в машине, кажется, это была «Волга». Печка работала плохо, было холодно, особенно мерзли ноги. Я чувствовала, что каждый палец медленно деревенеет. Но меня это мало заботило. Гораздо больше меня интересовал водитель. Он явно был здесь не к месту. На нем было дорогое тонкое шерстяное пальто, руки казались очень ухоженными, только вот его лицо в полумраке машины я не могла разглядеть.
– Все ответы однозначны! – сказал странный таксист. – Либо «да», либо «нет».
Я немного смутилась, потому что не помнила, чтобы я ему задавала какие-то вопросы или спрашивала его мнение о чем-то. Хотя таксисты часто бывают очень надоедливыми и высказывают свою точку зрения по любому поводу и без. Однако его слова почему-то дошли до меня. Я задумалась над тем, что он сказал.
– Тогда почему же я так часто не знаю ответ, если все так просто, – возразила я, – у меня в жизни была масса ситуаций, когда я сомневалась в правильности однозначной реакции. В отношениях, допустим. Иногда практически невозможно предугадать, что будет, если прямо сейчас закончить их, или, наоборот, быть может, лучше стоит их продолжать.
– Все «но» и «если» придумываем мы сами, пытаясь уйти от очевидного ответа. Любые отношения имеют свое значение, просто иногда это значение становится очевидным уже постфактум, – подытожил он, и я не знала, что на это возразить. Поэтому предпочла промолчать.
Никогда не задумывалась, зачем нужны те или иные люди в моей жизни, наверное, потому, что боялась спросить себя и так и не узнать ответ, потому что его просто не было.
У нас возникают разные отношения, отношения мужчины и женщины, но в процессе их развития сценарии зачастую меняются. В моей жизни время от времени такое происходило. Сначала ты воспринимаешь кого-то как спасательный круг, ты впиваешься в него, пытаясь не допустить отдаления, а потом, в определенный момент, чувствуешь, что больше не нуждаешься в нем, и потихоньку начинаешь ослаблять хватку. Для меня самым сложным всегда было не обнаруживать свои эмоции на начальном этапе, когда так хочется это делать. Когда я с кем-то знакомлюсь, я готова совершить погружение без акваланга на несколько километров, отчетливо понимая, что не смогу уплыть даже на сто метров вниз, просто не хватит воздуха. Но мне нравится растворяться в человеке, иначе зачем вообще нужны чувства? Потом, устав и падая от изнеможения, я выбираюсь на берег и понимаю, что… разочарована. Потому что большая часть из того, чего я опасалась, оказалась правдой. Ведь в глубине души мы всегда знаем все ответы, просто боимся их озвучить. Если сесть и в тишине спросить себя о том, что будет дальше, непременно услышишь ответ. Только вот совершенно не факт, что он вам понравится. Значит, таксист все-таки прав. Мы знаем многое наперед, просто тщательно скрываем это от себя.…Я открыла глаза и увидела, что лежу на заснеженном открытом пространстве, а вокруг меня разложено множество магнолий. Я всегда так любила эти цветы! Мне кажется, это самые прекрасные творения природы. Они совершенны во всем, идеальная пропорция цвета, формы и аромата. Я глубоко вдохнула и ощутила, как их дурманящий лимонный аромат проникает сначала в нос, потом в легкие, затем куда-то дальше, внутрь меня, растекается по венам, артериям, по всему телу. Я закрыла глаза. Можно лежать так часами и наслаждаться этими ощущениями.
Удивительно, но меня совсем не поразило сочетание этих южных цветов и снега, равно как и то, что мне абсолютно не было холодно. Я зачерпнула белоснежные льдинки рукой и просыпала их обратно сквозь пальцы. Ощущение влажности и холода по-прежнему отсутствовало.
Мысль о том, что я не знаю, где нахожусь, резко вернула меня к реальности. Я с ужасом осознала, что вообще ничего не помню. Как меня зовут, сколько мне лет, где я жила, события последних дней, словно все это стерли умышленно. Мне раньше казалось, что, когда теряешь память, она уходит урывками, кусками, не вся сразу. Я ужасно испугалась. Вообще – ничего. Но ведь я не чувствовала себя новорожденной. Я осмотрела свои руки, ноги, пощупала лицо и поняла, что я явно не отношусь даже к категории «дети», так что какая-то информация явно должна была иметься в моей голове. Кто я? Где я? Ничего не понимаю.
Я попыталась встать и оглядеться, но мое тело не хотело меня слушаться. Я повернула голову и увидела, что лежу посередине огромного озера, по берегам которого растут сосны и ели.
– Эй, кто-нибудь, помогите! Что происходит? – вяло выдавила из себя я. – Где я? Есть кто-нибудь? Ау?
Но ответа не последовало. Я снова попыталась встать, но у меня ничего не получалось. Мне стало еще страшнее. Возникло ощущение, что раньше я знала ответы на большинство вопросов, а теперь пребывала в состоянии полного неведения о чем бы то ни было. Внезапно меня окатил поток холодного ветра. Я вспомнила, как ехала в каком-то транспорте, кажется, это было метро. Напротив меня стоял человек, не помню, мужчина это был или женщина. В руках он держал пакет, на котором была изображена магнолия, такая большая и красивая, что я невольно залюбовалась ею, а ниже красовалась надпись: «Come with me». Я задумалась, помню, о том, что это могло бы означать, но никаких идей в голове не появлялось. Я просто тупо уставилась на тот пакет и проехала свою остановку.
Значит, какие-то воспоминания у меня все же были. Просто они спрятались куда-то очень глубоко.Глава 2, в которой я только начинаю реализовывать свои мечты
19 июня
Я проснулась оттого, что мне померещилось, скорее нет, я твердо ощутила – рядом со мной кто-то есть. Я практически физически ощущала это каждым волоском не только на голове, но и на теле, и я была уверена, что это кто-то незнакомый мне, но он или она пришла с добрыми намерениями. Я не решалась открыть глаза еще несколько минут, но потом нащупала в темноте выключатель, медленно нажала на кнопку и открыла один глаз, пристально вглядываясь в то место, откуда, как мне казалось, исходило ощущение чьего-то присутствия. Но, как я и ожидала, в комнате никого не было. Несмотря на это, я продолжала испытывать все то же странное чувство, будто кто-то смотрит на меня в упор. Я села на кровати и попила воды, уставившись перед собой.