Границы реальности
Шрифт:
Получалось, что Джо является единственным свидетелем тайного сговора, но, кроме того, и лакомым куском – именно потому Генрих до сих пор не мог его убрать. Джо представлял слишком большую ценность как носитель древнего безграничного знания, непостижимого аналитическим и концептуальным умом. Знание могло быть использовано как во вред, так и во спасение. Джо понимал это, а потому не мог позволить Генриху завладеть им.
Генрих проиграл сражение, но не войну. Враг перешел от пассивных форм ведения сражений к активной фазе. Теперь следовало ожидать
О методах Генриха Джо только догадывался, но он смог прикоснутся к главному – цели игры со смертью. Подобное повторялось не раз, однако сейчас на карту поставлено гораздо большее, чем обычно, а силы обоих противников возросли до небывалых высот.
«Пока я обретал совершенное знание, он – освоил могущественные методы, и теперь, хоть многое и зависит от нас с ним, гораздо большее возлагается на человечество в целом, чем на каждого из нас», – подумал Джо.
– Я должен докопаться до сути и остановить его, пока не поздно, пока ещё есть время.
Земля давно привлекала иные цивилизации, и не все из них гуманоидные, как зачастую люди представляют. Многие, наоборот, являются существами не из плоти и крови или иных видов материи – а тварями иных планов, иных миров. Именно такие существа, умеющие шагать по граням реальности состыковывающихся миров, незримо вторгаются в жизнь людей.
Церковь, инквизиция в прежние времена называла таких индивидуумов одержимыми, сегодня их классифицируют как душевнобольных-хроников, не подходящих ни под один из диагнозов.
Джо повидал и таких, они не представляли опасности, так как подобная одержимость достаточно низкого порядка. Существо-захватчик обладало сильной волей, но не имело способностей к адаптации, а потому не могло угрожать интересам даже социальной группы, не говоря уже о государственных или общечеловеческих целях. И напротив, такие экземпляры, как Генрих, становились, по сути, неискоренимой сердцевиной структур иных реальностей. Веками твари накапливали опыт развития в чужеродной для них среде – адаптировались и проникали во все слои жизни, контроль становился жестче.
Проблема лишь в одном – таких, как Генрих, – единицы, а этого ничтожно мало для перехвата инициативы и возможности реализации эволюционного скачка. И профессор, и де Анжу – оба осведомлены на этот счёт. Именно поэтому Генрих и заручился поддержкой тех, кого засек «Кассини». Тех, кто прячет основные силы в астероидном поясе Койпера, в непосредственной близости от Земли – и вне досягаемости сенсоров земных челноков.
Временные союзники намеревались ударить в тот момент, когда на Земле начнутся бедствия и её население будет наиболее уязвимо – как физически, так и психологически.
Джо устало улыбнулся. Кто же он на самом деле: профессор калифорнийского университета или писатель эпохи ренессанса, а быть может, тот храбрый азиатский монарх, объединивший свою страну и создавший империю, что процветает уже тысячи лет? Кем он был на самом деле? Джо не мог дать ответа на этот вопрос, потому что являлся одновременно всеми ими – и никем.
Вспомнились слова наставника Дона Пабло, не устававшего повторять: «Прошлое дано для того, чтобы из него творить будущее в настоящем. Только сейчас ты живешь, только сейчас ты реален, остального – НЕТ».
«Это не выразить словами, – решил Джо, – это можно лишь прожить и лишь тогда – понять».
Размышления профессора подходили к концу. Длинный нос чёрно-белого «Шевроле» практически уперся в шлагбаум, возле которого стоял вооруженный патруль ВВС. На обочине маячит припаркованный «Хаммер», из кузова торчат два крупнокалиберных пулемета «Браунинг M2HB – QCB» с быстросменным стволом и инфракрасным прицелом. Такое оружие могло сделать решето из средней руки седана всего за какие-то 7–8 секунд.
Джо заглушил мотор, вышел из машины наружу, в нос ударил едкий запах табачного дыма, а в бок уперлось дуло короткоствольного автомата «FN SCAR-H», обычно поступающего на вооружение спецподразделений.
– Эта военная база находится под исключительной юрисдикцией ВВС, и копам здесь делать нечего, – резко сказал капрал Бэйтс, которого сослуживцы прозвали Бульдогом.
– Ваши документы, сэр, – более спокойно прибавил сержант Орсон, высокий парень на вид лет двадцати пяти, – въезд на базу всем, кто не принадлежит к обслуживающему персоналу, строго запрещён.
– Мне нужно увидеть генерала Андерсона, Вильяма Андерсона, – ответил Джо, неторопливо вытащил из заднего кармана удостоверение офицера полиции Лос-Анджелеса – Картера Диаза.
– Какие у вас дела к генералу, мистер Диаз? – спросил тотчас же сержант, бывший пошустрей и сообразительней капрала-Бульдога.
– Личного характера, я не намерен обсуждать их с вами. Сообщите, пожалуйста, генералу о моем приезде. А ещё лучше, дайте мне поговорить с ним лично.
– О! Важная птица, лично знаком с генералом! – наконец нашёл, что сказать, капрал Бейтс, убрал автомат от спины Джо. – А что вы скажете, мистер полицейский, на то, что въезд на территорию базы строго воспрещён всем, кто не принадлежит к персоналу?
– Об этом мне уже сообщил ваш коллега сержант Орсон, – улыбнувшись, ответил Джо. – Лучше дайте мне поговорить с генералом.
Бульдог не на шутку разозлился, лицо побагровело, а кончики ушей, наоборот, поблекли.
– Вам отказано, – процедил сквозь зубы капрал, – если вы и вправду так хорошо знакомы с генералом – то свяжитесь с ним сами.
– Замечательная мысль, – кивнул Джо, – вы мудрый человек, капрал, как там ваша фамилия? Я обязательно сообщу её генералу при встрече, чтобы он мог похвалить вас за ответственное несение службы.