Гражданские войны в Риме. Побежденные

Циркин Юлий Беркович

Что касается местного населения, то, как уже говорилось, лузитаны и, может быть, некоторые другие народы признали Сертория своим верховным вождем, а для кельтиберов он был патроном. В целом же отношения между Серторием и аборигенами были оформлены в виде союза между полководцем и местными общинами. Зимой во время перерыва в военных действиях Серторий собирал съезды представителей таких общин, на которых рассказывал о своих делах, давал распоряжения относительно подготовки к новым военным действиям, собирал подати. Союзные общины были обязаны поставлять войско, оружие и подати, которые все же существовали, хотя и были меньше обычных. Взамен полководец благодарил за труды, раздавал награды и побуждал собравшихся убеждать население, как важна для Испании его победа. В необходимых случаях он оставлял в городах гарнизоны и брал заложников, хотя без особой нужды старался этого не делать.

Своей столицей Серторий избрал

Оску. Оска была расположена в сравнительно мало романизованной области, которая поддерживала Сертория, и в то же время вблизи основного театра военных действий на востоке и северо-востоке Испании. В случае возможности оттуда легко было начать поход в Италию. Кроме того, этот город был важным экономическим центром. В нем уже давно находился активно действующий монетный двор, и оскские денарии были широко распространены во всей восточной части Ближней Испании. Этот монетный двор использовал и Серторий. Он выпускал большое количество монет, но не римского, а местного типа, и, вероятнее всего, они служили в первую очередь средством расплаты с местными общинами, ибо Серторий предпочитал не забирать, а покупать у местных жителей то, что ему было необходимо для войны.

В Оске Серторий открыл школу для детей местной знати, которые получали римское образование. Программа образования и даже римская одежда детей содержали изрядную долю демагогии, тем более что дети служили ему и заложниками. Но и в этом случае школу надо рассматривать в общем русле «испанской политики» Сертория: он как бы показывал местной аристократии те возможности, какие она получит в случае его победы. Возможно, что он серьезно рассчитывал сделать в будущем из этих юношей свою опору в провинции. Серторий использовал и гражданскую политику, давая наиболее отличившимся испанским воинам римское гражданство, и наличие в Испании Серториев свидетельствует о том, что позже римское правительство признало эти акты мятежного полководца.

Итак, можно говорить, что держава Сертория имела двойственный характер. С одной стороны, это была легальная, с его точки зрения римская, власть, действующая в изгнании и опирающаяся на римское же войско. С другой — это был союз испанских общин, возглавляемый Серторием, со значительной частью которого он был еще связан патроно-клиентскими отношениями. Обе части державы скреплялись личностью самого Сертория. Для него самого главным было положение во главе римской эмигрантской общины, а союз испанцев — лишь орудием в гражданской войне. Он не только не допускал никого из местной знати в сенат, но, даже собирая из местных воинов армию на римский манер, во главе воинских частей ставил только римских командиров. Но обойтись без своих местных союзников он не мог и был вынужден идти им на значительные уступки.

Объединив под своим командованием значительные силы, состоявшие и из римских эмигрантов, и из аборигенов, Серторий развернул военные действия. Гиртулей наголову разбил войска Кальвина, и Кальвин погиб в сражении, а сам Серторий с успехом сдерживал Метелла. Положение было столь грозным, что в Риме решили принять чрезвычайные меры. Было решено направить в Испанию еще молодого, но уже прославившегося Гнея Помпея. Он еще не занимал никаких общественных должностей и даже не был сенатором, но тем не менее его возвели в ранг проконсула. В этом качестве он довольно быстро собрал новую армию и в конце 77 г. до н. э. появился на Пиренейском полуострове. С этого времени именно Помпей стал главным врагом Сертория.

Серторий стремился создать единый фронт борьбы с сулланским режимом. Исходя из правила, что враг моего врага — мой друг, он пошел на переговоры с понтийским царем Митридатом. Разбитый Суллой, Митридат не отказался от своих попыток создать мощную державу, спорящую с Римом за власть на Востоке, и попытался воспользоваться гражданской войной в Италии для возобновления войны. Он был быстро разбит, и мирный договор восстановил довоенное положение. Теперь Митридат подготовился тщательнее и решил вступить в переговоры с Серторием. Непосредственными инициаторами переговоров стали два римских эмигранта Магий и Фанний, находившиеся при дворе Митридата. В свое время они были воинами в армии Гая Флавия Фимбрии, которая была направлена против Митридата антисулланским правительством. Фимбрия сумел одержать ряд побед, но Сулла, торопившийся развязать себе руки для борьбы в Италии, заключил с Митридатом мир, а затем сумел переманить на свою сторону большинство солдат Фимбрии. Вскоре после этого сам Фимбрия покончил с собой, а часть его воинов, не желавших перейти на сторону Суллы, перебежала к Митридату, надеясь, видимо, с его помощью свергнуть сначала диктатора, а затем его преемников. Среди них и были Магий и Фанний, которые решили объединить все антисулланские силы, т. е. Сертория на Западе и Митридата на Востоке. В таких условиях они становились

участниками продолжающейся гражданской войны, а не прислужниками чужого царя. Митридат легко согласился с инициативой и направил их своими послами к Серторию, который и ввел послов в сенат, а затем настоял на заключении договора с понтийским царем. Заключая договор, Серторий явно действовал как преемник и в настоящее время глава законного правительства республики, находившегося в изгнании в Испании.

По условиям договора, Серторий соглашался признать за Митридатом Каппадокию и Вифинию в Малой Азии, которые, хотя и находились под сильным римским влиянием, официально были независимыми царствами. За это Митридат давал Серторию 40 кораблей и 3 тысячи талантов денег. Объединение врагов создавало огромную угрозу для римского правительства. Возможно, что какие-то известия о предполагаемом союзе послужили решающим аргументом для отправления в Испанию Помпея с новым войском. Одновременно правительство развернуло широкую пропагандистскую кампанию для дискредитации Сертория. В ход была пущена версия, согласно которой Серторий якобы отдавал Митридату не только Каппадокию и Вифинию, но и римскую провинцию Азию. Сенат, по-видимому, объявил его врагом римского народа, что официально ставило его вне закона. Воспользовавшись тем, что значительная часть войска Сертория состояла из испанцев, сенат счел войну с ним не гражданской, а «внешней». Это значило, что все, кто хотя бы сочувствовал Серторию, становились предателями родины.

Однако полностью убедить римское общественное мнение эта пропаганда не смогла. Значительная часть плебса ждала Сертория. Благожелательно относились к нему средние слои римского населения и муниципальная аристократия, т. е. верхушка италийских городов, получивших после Союзнической войны полное римское гражданство. В каких-то связях с мятежным вождем находилась и часть собственно римской знати, оппозиционная к существующему режиму. Все эти круги населения видели в Сертории не мятежника, а единственного еще активно действующего вождя антисулланской «партии», использующего Митридата, пиратов, испанцев как орудия в борьбе с сулланским сенатом. Но все же сила инерции, заданной сулланским террором, была еще столь сильна, что оказать какую-либо реальную помощь Серторию его сторонники в Риме и Италии не могли. Дело решалось на полях сражений в Испании.

Для того чтобы не дать реально объединиться силам Сертория и Митридата, Помпею было необходимо взять под полный контроль средиземноморское побережье Испании. Это понимал и Серторий. Уже при первом известии о прибытии в Испанию сил Помпея он произвел перегруппировку своих сил. Гиртулея, который до этого воевал в основном в Ближней Испании, он направил для наблюдения за действиями Метелла с тем, чтобы не дать объединиться войскам Метелла и Помпея. Асам сначала укрепился в северной части Пиренейского полуострова, а затем двинулся к побережью Средиземного моря. К этому времени Помпей пересек реку Ибер и выступил против войск Перперны. Перперна был вынужден отступить к Валенции, единственному городу побережья, который недвусмысленно поддерживал Сертория. Валенция была в свое время основана для лузитан, сражавшихся под командованием Вириата и после его убийства и поражения лузитанской армии переселенных на восток полуострова, ее населяли преимущественно потомки бывших воинов Вириата, которые поддерживали своих сородичей, воюющих под знаменами Сертория. Отступление Перперны фактически отдавало все побережье в руки Помпея. Поэтому Серторий решил взять дело в свои руки и с основными своими силами направился к побережью. Армии Сертория и Помпея встретились около города Лаврона.

Лаврон не занимал особо важного стратегического положения, но он твердо стоял на стороне Помпея, и для Сертория было важно взять этот город, чтобы показать свою силу остальным городам побережья. Лавронцы не захотели сдаться, и Серторий осадил город. Помпей пришел ему на помощь. Но отряд, посланный Серторием, уничтожил фуражиров Помпея, а когда сам Помпей бросил в бой армию, Серторий, предварительно спрятав часть своей армии в засаде, с остальной вступил в бой. Когда казалось, что враг одолевает, спрятанная часть армии ударила по войскам Помпея с тыла. Он был полностью разгромлен, потеряв в этом сражении 10 тысяч солдат и весь обоз, а жители Лаврона, видя полное поражение Помпея, сдались Серторию. Вопреки законам войны Серторий не стал уничтожать или порабощать жителей Лаврона, а отпустил их, но город сжег, дабы подорвать престиж Помпея и вызвать разочарование деятельностью этого полководца среди местных жителей. Вскоре Серторий смог одержать еще одну победу. Узнав, что квестор Помпея Меммий сумел все-таки взять Валенцию, он двинулся на этот город и окружил его. Меммий надеялся на помощь Помпея, но тот после поражения под Лавроном отступил за Ибер. Серторий овладел Валенцией. Однако полностью достичь своих целей Серторий все же не смог.