Гражданское право
Шрифт:
Вернемся теперь к характеристике права оперативного управления, принадлежащего финансируемым собственником учреждениям. По сравнению с правом оперативного управления казенных предприятий это право по своему содержанию является еще более ограниченным. Учреждение не вправе отчуждать или иным способом распоряжаться закрепленным за ним имуществом и имуществом, приобретенным за счет средств, выделенных ему по смете'. По своим обязательствам учреждение отвечает находящимися в его распоряжении денежными средствами. Имущество учреждения, независимо от того, учитывается ли оно в составе основных средств или средств в обороте, забронировано от взысканий кредиторов. При недостаточности находящихся в распоряжении учреждения денежных средств субсвдиарную ответственность по его обязательствам несет собственник соответствующего имущества.
Учреждения, будучи некоммерческими организациями, наделяются специальной правоспособностью. В то же время в соответствии с учредительными документами им может быть предоставлено право заниматься деятельностью, приносящей доходы. Законом предусмотрено, что доходы, полученные от такой деятельности, и приобретенное за счет этих доходов имущество поступают в самостоятельное распоряжение учреждения и учитываются на отдельном балансе. По смете указанные доходы не проводятся. Если в законе или ином правовом акте не предусмотрено, что такие доходы и приобретенное за их счет имущество поступают в собственность учреждения, то, по-видимому, речь в этих случаях должна идти об особом вещном праве, которое не укладывается ни в рамки права оперативного управления, ни в рамки права хозяйственного ведения.
В законе оставлен открытым вопрос, могут ли кредиторы обратить взыскание на имущество, приобретенное учреждением за счет дозволенной в учредительных документах коммерческой деятельности. Повидимому, на этот вопрос нужно ответить утвердительно, если в законе или ином правовом акте, определяющем особенности правового положения отдельных видов учреждений, не предусмотрено иное.
Глава 20. ПРАВО СОБСТВЕННОСТИ ЮРИДИЧЕСКИХ ЛИЦ
§ 1. Субъекты и объекты права собственности
Общие положения. Круг юридических лиц, выступающих в качестве собственников принадлежащего им имущества, необычайно широк. Это хозяйственные общества и товарищества, производственные и потребительские кооперативы, общественные и религиозные организации, ассоциации и союзы. Можно сказать, что в перспективе по ныне действующему законодательству собственниками должны стать все юридические лица, кроме государственных и муниципальных предприятий, а также финансируемых собственником учреждений (см. п. 3 ст. 213 ГК). Однако к признанию их юридической личности и соответственно к признанию их собственниками названные выше социальные образования шли по-разному. Если производственные и потребительские кооперативы, под каким бы наименованием они ни выступали и как бы ни ограничивались их права, фигурировали на протяжении всех послеоктябрьских лет, то этого нельзя сказать ни о хозяйственных обществах и товариществах, ни о религиозных организациях. Деятельность хозяйственных обществ и товариществ вначале была свернута, а затем и вовсе прекращена в ходе «наступления» социализма по всему фронту и окончательного вытеснения из экономики страны частнокапиталистических элементов. Их возрождение началось в конце восьмидесятых – начале девяностых годов и достигло внушительных размеров в наши дни, когда глобальной целью реформ провозглашено построение «цивилизованного» капитализма. В течение длительного времени не признавалась юридическая личность религиозных конфессий, а их имущественная база была сведена на нет. Достаточно напомнить, что завещание в пользу церкви судебной практикой признавалось недействительным. Многие из общественных организаций были настолько прочно вмонтированы в государственные структуры, что признание их самостоятельной юридической личности вызывало известные сомнения и было использовано впоследствии в качестве одного из поводов для прекращения их деятельности. Порядок их образования был строго разрешительным, одним из основных источников их финансирования были ассигнования из бюджета, вся их деятельность жестко регламентировалась указаниями партийных органов. Это относится и к союзам творческих профессий, и к добровольным обществам, и ко многим другим общественным организациям, которые, по существу, выполняли роль придатка административно-командной системы и находились от нее в полной зависимости.
Особое место в ряду общественных организаций занимала КПСС, которая была закреплена на конституционном уровне как руководящая и направляющая сила социалистического общества, как адро всех государственных и общественных организаций. КПСС не только направляла деятельность всех органов власти и управления и всех общественных организаций сверху донизу, но и сама непосредственно выполняла целый рад ведущих государственных функций. Ее приводными ремнями были в первую очередь ВЛКСМ и единая система профессиональных союзов, которая в масштабе Союза возглавлялась ВЦСПС.
Судьба общественных и религиозных организаций в условиях перестройки и особенно после распада Союза ССР складывалась по-разному. Религиозные организации стали пользоваться особым покровительством власти, многие представители которой из атеистов мгновенно превратились в верующих от рождения. Как грибы после дождя возникло множество общественных организаций, вплоть до организаций сексуальных меньшинств.
Что же касается таких ключевых в прежней политической системе организаций, как КПСС, ВЛКСМ и некогда единая система профсоюзов, которую возглавлял ВЦСПС, то они распались, хотя и по-разному. В связи с этим нередко возникает вопрос о судьбе имущества, которое ранее принадлежало или находилось в ведении этих достаточно мощных, с точки зрения материально-технического и финансового обеспечения их деятельности, организаций. Нужно сказать, что каждая из образовавшихся на месте этих структур организаций считает себя вправе на это имущество претендовать и тянет одеяло на себя. С другой стороны, не прочь поживиться за счет этого имущества как те организации, которые существуют в системе органов государственной власти и местного самоуправления, так и новоявленные организации, в том числе и коммерческие структуры. Особый интерес для нашей темы представляет вопрос о судьбе имущества КПСС и образованной незадолго до распада Союза ССР Коммунистической партии РСФСР, поскольку он был предметом специального рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации.
Как известно. Конституционный суд отказался признать КПСС субъектом права, поскольку она выполняла целый ряд функций, не свойственных общественным организациям. В то же время Конституционный суд признал, что в ведении КПСС и ее организаций находились государственное имущество, имущество, составлявшее партийную собственность, а также имущество, принадлежность которого еще должна быть установлена судом в порядке гражданского судопроизводства. Представляется, что позиция Конституционного суда в той части, в какой он, с одной стороны, отказал КПСС в признании ее субъектом права, а с другой, признал наличие партийной собственности, не вполне последовательна. Нельзя иметь имущество в собственности, не будучи субъектом права. Ссылка же на то, что КПСС выполняла широкий спектр не только общественных, но и государственных функций, говорит как раз в пользу признания ее субъектом права с достаточно емкими полномочиями, что находилось в полном соответствии с конституционными установлениями, на основании которых КПСС действовала. Кстати, государственными функциями наделялись и наделяются многие общественные организации, что отнюдь не ставит под сомнение их юридическую личность. Достаточно напомнить, что профсоюзы в течение длительного времени выполняли государственные функции в области социального страхования. Наконец, несостоятельна ссылка на то, что КПСС и ее организации ехргеваа уегЫк не были признаны юридическими лицами. В истории нашего законодательства широко известны случаи, когда то или иное образование формально не именовалось юридическим лицом, но обладало теми признаками, из которых выводилась его юридическая личность. Так, трестированные предприятия формально были признаны юридическими лицами лишь в 1965 г., но фактически стали таковыми уже в начале трвдцатых годов. То же можно сказать о юрвдической личности фабзавместкомов, которая признавалась судебной и арбитражной практикой задолго до того, как формально была закреплена в уставах (положениях), регламентирующих их деятельность.
Таким образом, оставляя в стороне вопрос, можно ли было прекратить деятельность КПСС без обращения в суд, путем принятия президентских указов', есть достаточные основания признать, что в тот период, когда КПСС действовала (а это непреложный исторический факт, как бы к нему ни относиться), она действовала как субъект права, обладала всеми признаками юрвдического лица, могла быть и на деле являлась собственником значительной части имущества, которое находилось в ведении ее организаций и составляло партийную собственность. В частности, речь идет об имуществе, полученном в виде членских взносов и приобретенном за счет этих взносов (а они составляли по тогдашнему масштабу цен многомиллионные суммы), об имуществе, приобретенном за счет хозяйственной деятельности КПСС (например, издательской), а также об имуществе, полученном КПСС за счет многих других источников (в частности, добровольных пожертвований). Другое дело, что в ведении КПСС, помимо партийной собственности, находилось немало государственного имущества, которое подлежит возврату соответствующим государственным органам и органам местного самоуправления, а также имущества, принадлежность которого еще должна быть установлена. В этой части с Конституционным судом следует согласиться. Поэтому вопрос о судьбе имущества КПСС, как впрочем ВЛКСМ, профсоюзов и ряда других общественных организаций, не снят с повестки дня.
С другой стороны, в связи с возрождением целого ряда организаций, деятельность которых в течение длительного времени была свернута, а то и вовсе находилась под запретом, встает вопрос о возврате того имущества, которое ранее им принадлежало. Здесь в первую очередь речь идет о религиозных организациях, которые все настойчивее требуют возврата им храмов, монастырей, молитвенных домов, земельных угодий, предметов культа и т. д. Такой возврат, хотя и далеко не безболезненно, во многих случаях имеет место. Не безболезненно потому, что за истекшие десятилетия имущество успело «прирасти» к новому владельцу и используется им в хозяйственной, культурно-просветительской и иной деятельности (например, в виде музейных экспонатов).
Неопределенность правового режима многих имуществ вызвана также тем, что в свое время происходила передача его из ведения государственных органов в ведение общественных организаций, потребительской кооперации, колхозов и т. д. Случалось и обратное. Так, была ликвидирована система промысловой кооперации, а ее предприятия переданы в ведение государственной промышленности и потребительской кооперации. Нередко такая передача юридически грамотно не оформлялась ни в нормативных актах, ни в актах применения права, а структуры, которым соответствующее имущество было передано, либо приказали долго жить, либо подверглись преобразованиям. В настоящее время на имущество зачастую претендуют как органы государственной власти и местного самоуправления, ссылаясь на то, что передача имущества в ведение соответствующих организаций не означала смены собственника, так и те организации, которые возникли взамен прежних и считают себя их правопреемниками. Такие споры идут вокруг так называемых колхозных рынков, переданных в свое время в ведение потребкооперации, дворцов культуры и другого имущества, переданного профсоюзам, и в целом ряде других случаев. Иногда в подтверждение своих прав на имущество спорящие стороны ссылаются даже на институт приобретательной давности, полагая, что если передача имущества и не была надлежаще оформлена, то они стали его собственниками по давности владения.