Греческая любовь
Шрифт:
Через много лет после смерти матери она нашла её дневник. София так жаждала узнать, какой была её мама, что прочла его. И когда прочитала о существах, которых, как утверждала её мать, она видела, сожгла дневник.
Её мама была безумна, а дневник — единственным доказательством. Однажды, играя в доме, София и Майкл нашли письмо от психиатра с рекомендацией для матери Софии посетить соответствующее учреждение для дальнейшего обследования. София понимала, что и сама переживает те же симптомы психического заболевания, которые описывались в дневнике, и которые подтвердил доктор. С того дня она закрывала
Но судьба оказалась жестока, и некоторые вещи, сколько ни желай, не могли исчезнуть сами собой.
Глава 10
Тритон стоял, прислонившись к дереву на Баттери-стрит, и для случайного наблюдателя казался просто ещё одним туристом, наслаждающимся утренним солнцем. Несмотря на полуприкрытые веки, ничто не ускользало от его внимания. Как ястреб, он наблюдал за дверью дома Софии с самого рассвета.
Его взгляд то и дело оббегал впечатляющий дом ещё довоенной постройки, который по размерам мог бы соперничать с подводным домом его родителей. В здании было три жилых этажа. Второй и третий этаж с одной стороны украшали большие балконы, а с другой — крошечные французские, ещё их называли балконами Джульетты. Из комнат первого этажа французские двери открывались в просторный частный сад, скрытый за массивной кованой оградой. Кустарники и молодые деревья давали ощущение уединённости этому немаленькому участку земли.
Тритон удивлялся, что такая молодая женщина как София живёт в этом огромном доме. Из своих ночных наблюдений — спать он не мог — Тритон сделал вывод, что живёт она одна.
Полчаса назад он наблюдал, как в здание вошли рабочие, и теперь мог различить строительный шум, доносящийся с третьего этажа. Это и огромный самосвал возле дома говорило о том, что внутри идёт капитальный ремонт.
Никого, кто входил или выходил бы из дома, бог с тех пор не видел.
Тритон пнул Диониса, сидевшего возле дерева.
— Ты спишь?
Его друг фыркнул, но не поднялся.
— Ты прав, сплю. Никто не встаёт в такой безбожно ранний час. Мы могли сперва и позавтракать.
— Я не голоден.
Дионис вспылил:
— Как обычно. Когда уже ты начнёшь думать не только о себе? Я голоден. Я знаю, тут место, где лучше всего готовят кашу с беконом, и…
— Что у тебя с этой кашей? — Вчера вечером Дионис притащил его в ресторан и настоял, чтобы он её попробовал.
Его друг встал, отряхиваясь.
— Хорошая штука. Плюс, когда ты пьёшь так, как я, нужно хорошо питаться, чтобы поддерживать свои силы.
— Так может вместо этого задуматься о том, чтобы меньше пить? — поддразнил Тритон и напрягся в ожидании реакции друга.
— С чего бы мне на Олимпе задумываться о таком? Ты себя вообще хорошо чувствуешь? Наверное, нет, иначе не выдал бы такой дурацкой идеи. Не то чтобы они у тебя в последнее время гениальные.
Тритон пропустил оскорбление мимо ушей и пожал плечами.
— У меня гениальный план, а ты просто завидуешь, что это не твоя идея, и не можешь вынести, что никакой твоей заслуги тут нет.
— Ты придурок,
— И я тебя люблю, — ответил Тритон. — Так ты знаешь, что делать?
Сразу поскучнев, Дионис кивнул:
— Когда прибудет медсестра, я отвлеку её, используя моё огромное очарование, и уведу. Бла-бла-бла и всё такое. Я таким образом искажу её чувство времени, чтобы она не понимала, как долго пробудет со мной, а у тебя появится полная свобода действий. И лучше используй время как следует, я не зависаю с одной и той же женщиной слишком долго.
Раздражённый взгляд Диониса вызвал усмешку у Тритона. Его другу придётся просто смириться, на неделю или две. Насколько трудным всё это окажется? И если повезет, медсестра может стать отличным отвлекающим фактором для Диониса и даже научить его кое-чему.
— Даже твоё правило только одной ночи существует для того, чтобы его нарушать. Наслаждайся, — произнёс Тритон.
— Говорит мистер Нет Обязательствам. Мне вот интересно, что бы ты сказал, будь на моём месте.
Тритон сухо усмехнулся:
— Захлопнись. Я собираюсь крутить роман с этой женщиной неделю-две, чтобы она полюбила меня. Вот это будет пыткой.
И в самом деле настоящей пыткой. Он уже сейчас с трудом мог выбросить из головы мысли о ней. Прошлой ночью предвкушение сегодняшней встречи свело на нет все его намерения как следует выспаться. Его тело изнывало просто при мысли о её соблазнительных изгибах, гладкой коже и пьянящем аромате. А в груди возникло сильнейшее желание быть рядом, но он проигнорировал странное ощущение, вместо этого сосредоточившись на своём желании к ней.
Если он не прикоснётся к ней в ближайшее время, а его твёрдый член не погрузится в её жар, он сгорит в пламени, более горячим, чем в царстве Гадеса. Похоть, охватывающая его при каждой мысли о ней, держала его член в постоянном полувозбуждённом состоянии, которое переходило в полноценную эрекцию, стоило задуматься о ней дольше пяти секунд. Что ж, его пять секунд подошли к концу, снова.
— Смотри.
Тритон проследил за рукой Диониса, указывающей на человека, который направлялся к дому Софии.
— Поехали! — объявил Тритон и двинулся вперед.
Дионис потянул его назад.
— Всё отменяется.
— Ты не можешь отказаться сейчас, ты обещал.
Дионис посмотрел на него с отвращением во взгляде.
— Знаю я, что обещал. Но вон то в это обещание не входило. — Он указал на человека, уже звонившего в дверь. — То, что это мужик.
Тритон пожал плечами:
— Ну и? Включи воображение.
— И что сделать?
— То, что ты делаешь лучше всего.
Дионис замотал головой:
— Ни за что. Я на это не пойду, даже ради тебя.
Тритон схватил друга за руку и потащил по направлению к дому.
— Просто возьми его выпить, это что так трудно?
Дионис нервно рассмеялся:
— Выпить? Разумеется, ага, конечно, ты прав.
Тритон уставился на него с любопытством:
— А ты о чём подумал?
— Ни о чём. Неважно.
Через минуту они дошли до двери, и Дионис хлопнул мужчину по плечу. Когда тот повернулся, Тритон увидел пред собой мужчину чуть за тридцать, привлекательного, но не слишком, с кожей цвета молочного шоколада и серо-голубыми глазами.