Грех прощения. Не совершай греха прощения
Шрифт:
– Матвей, я не кукла на полке.
– Дай нам время.
Во взгляде Матвея ощущался электрический ток. Анна явственно чувствовала его. Как сгусток энергии, который почему-то осел именно в солнечном сплетении. А весы внутри продолжали качаться с бешеной скоростью. Но она улыбнулась в ответ:
– Матвей, я больше не жду тебя. Я живу.
Он кивнул. Неожиданно снял маску и растянул губы в улыбке.
– Что это значит? – продолжая смотреть на нее, уже без маски спросил Матвей.
– Завтра я уезжаю в Одессу, –
Его брови поползли вверх. Но вместо ожидаемого выпытывания или возмущения он театрально вскинул руки и воскликнул:
– Аня! Не убивай меня!
На ее лице проступило удивление.
Пообещай мне, что не забеременеешь в Одессе! – По неизвестным причинам его настроение явно улучшилось. – А то с моим еврейским счастьем я определюсь, а ты беременна от другого! – продолжил он на высоких нотах и открыл дверь кабинета.
– Я буду очень стараться, – только и смогла ответить она.
Они шли по коридору к выходу.
– А когда ты вернешься?
– Не знаю. Может, в понедельник.
– Тогда придешь на ботокс? – улыбнувшись во все лицо, поинтересовался он.
– Я не знаю.
Они вышли на улицу. Августовский вечер обдал теплом. Матвей впился в нее взглядом и подарил озорную мальчишескую улыбку:
– Тогда до вторника? Я буду ждать тебя на ботокс!
Неожиданно развернулся и вприпрыжку вернулся в клинику. В один миг его силуэт исчез из поля зрения. Анна же стояла, ошеломленная его поведением. Она опять не понимала его. Но точно знала: равновесие, в котором она находилась последние три дня, исчезло. Ее внутренние весы качались без остановки – интенсивно.
Вид из окна на втором этаже ресторана «Веранда» вдохновлял. Могучая красота Днепра, неизменно поражающего шириной. Виднеющийся вдалеке Труханов остров. Золотой песок. Синее небо в облаках, чуть подкрашенных розовой краской заходящего солнца. Теплые дни середины августа. Анна сфотографировала этот пейзаж.
Официант принес заказ: кофе с молоком и мороженое. Сливочное мороженое, посыпанное тертым шоколадом. Вкус детства. Она всегда заказывала только такое. Анна запечатлела натюрморт на мобильный. Раньше фото снимали на пленку, распечатывали и складывали в альбом. Теперь хранят на страницах в социальных сетях. «Опубликовать».
– Аннет, я нашла тебя по шлейфу духов, – раздался за спиной голос Галы.
Анна привстала, чтобы обнять и расцеловать подругу.
– Что за заказ! – прокомментировала та ее выбор.
– Гала, есть не хочу, зато хочу курить, – вздохнула Анна.
– Так ты же вроде не курила после того… – Гала запнулась, видимо сомневаясь, стоит ли произносить имя Матвея.
– Да, не курила. А сегодня с доктором встретилась – и опять уши пухнут.
Подруга округлила глаза, достала из сумки пачку сигарет и небрежно бросила на стол.
– Подожди – сделаю заказ. Расскажешь все по порядку.
Она подняла руку, подзывая официанта. Анна прикурила и опять уставилась на реку за окном. Воспоминание возникло перед глазами, словно фотография. Ужин с Женей. Теперь они сидят за тем же столиком, только Анна на его месте, а Гала напротив «портрета Венеции». Оглянулась: картина там же. Посмотрела на облака и синее небо. «Лучше сделать и пожалеть, чем всю жизнь прожить, жалея», – мелькнула мысль.
– Как ты умудрилась его встретить? – Голос Галы вернул ее к реальности.
– Он сам позвонил.
Анна погрузилась в рассказ о событиях дня. Без эмоций описывала произошедшее, а в мыслях эхом звучали слова Матвея: «Дай нам время». Комментарии Галы сводились в основном к ахам и вздохам.
– А я ведь говорила, что у него есть к тебе чувства! – высказалась подруга, когда монолог иссяк. – Для него это шаг – позвонить и настоять на встрече.
– Понятно, что он не хочет меня отпускать, – взглянула на реку и вздохнула. – Но почему он пригласил в клинику? Почему не в ресторан?
– Боялся отказа, – уверенно заявила Гала. – Его корона не выдержала бы.
Анна внимательно посмотрела на нее. А ведь подруга права: он настоял на приеме в роли хирурга, а не мужчины. Они встретились, но при этом его инициатива под вопросом.
– А еще потому, что там он в статусе врача, значит, на бессознательном уровне выше меня.
Гала прищурила глаза и кивнула. Затем зажгла сигарету и задумалась:
– А зачем настаивал на ботоксе?
– А вот это уже интересно, – грустно поджала губы Анна. – Цель та же – усилить свой ранговый потенциал. Но я отказалась, потому что побоялась.
Гала вопросительно подняла бровь.
– Когда он стал настаивать, у меня в голове прозвучал голос Виталика: «Будь его воля, ты бы всю жизнь со швами ходила!».
Подруга ахнула:
– Ты думаешь, он мог навредить тебе специально?
– Специально вряд ли. Но на бессознательном уровне – запросто. Руку повело бы куда-то не туда, и потом полгода сидела бы я дома.
– Ужас! – всплеснула руками Гала. – Как хорошо, что ты не согласилась.
– Я ему не доверяю, – коротко пояснила Анна. – И маска.
– Ты думаешь, он опасался, что ты увидишь его ложь?
Анна кивнула.
– Маска появилась после того, как он понял, что я владею невербаликой. Он даже губы мне делал без нее. – Перед глазами возник кадр, который она увидела, войдя в кабинет. – Да и с доктором общался без маски. А ко мне зашел в ней.
– И что, удалось понять? – с надеждой спросила Гала.
– Нет. А как тут поймешь? У него лицо полностью закрыто, в глаза он не смотрел. Только на газету, – Анна замерла. – Стоп. На газету! – Она потянулась за планшетом. Открыла браузер.