Грехи отцов
Шрифт:
У Бекки упало сердце. Он прав. О Боже! Что она тут наговорила? И совсем нет времени подумать, решить, что делать. Она одна в подвале с ненормальным, да что тут ненормальным, попросту шизофреником, убившим свою жену. Шериф был уверен, что дело нечисто. Все горожане считали, что скелет, выпавший из дыры, это останки Энн Макбрайд. Почему же она была так слепа?
А что, если… нет, она должна узнать, любой ценой. Как бы там ни было.
– Тайлер, девушка в стене – это Мелисса?
– Разумеется, – скучающе обронил Тайлер.
– Но она была молода, лет восемнадцати, не более, когда кто-то убил
– Ах, малышка Мелисса. Еще одна лживая дрянь. Все считали ее такой милой, послушной, доброй. Сначала она и передо мной притворялась. Я ухаживал за ней, дарил подарки, правда, небольшие, но симпатичные, забавные, восхищался, какая она хорошенькая. Девчонка буквально купалась в моей любви и уверяла, будто я самый лучший, до того дня когда вернула последний сувенир: куклу Барби, одетую в дорожный костюм. Она просила держать наши свидания в секрете, и я не возражал. Наоборот, не мог дождаться, когда мы вернемся мужем и женой и я посмеюсь над всеми местными дебилами. Но она отдала мне Барби и заявила, что не хочет бежать со мной. Ныла и рыдала, что слишком молода и не желает обижать родителей. Я твердил, что она не может отказаться, ведь, кроме меня, на ней никто не женится, а я люблю ее. – Тайлер тяжело вздохнул и уставился в какую-то точку над головой Бекки. – Она испугалась, – медленно выговорил он наконец. – Попыталась удрать, но я ее поймал.
Бекка с неожиданной ясностью представила Мелиссу в белых джинсах и открытом розовом топе и совсем еще молодого Тайлера, убеждавшего, молившего и наконец решившегося на убийство. Он действительно опасен. Нужно разговорить его. Не позволить ему остановиться. Как только он замолчит, настанет ее очередь. Она не хочет умирать.
Но может, выход все-таки есть? Шериф Гафни обещал заехать вечером. Черт возьми! Но ведь сейчас вечер, солнце уже село! Где же он? Что, если уехал, когда дверь не открыли?
Бекка так перепугалась, что начала заикаться.
– Н-но в-ведь Джейкоб Марли был дома, верно?
– И что же? – усмехнулся Тайлер. – Я сунул труп в сарай, а на следующий день выманил Джейкоба из дома. Его старшая сестрица жила в Бангоре. Я позвонил якобы от нее и сказал, что она умирает и хочет перед кончиной попрощаться с братом. Этот кретин поверил и отправился к сестре, а я выбил из стены кирпичи и замуровал Мелиссу, а потом все замазал цементом. Мой отец был каменщиком и многому меня научил. Уж что-что, а кирпичи я класть умею. И знаешь, что всего забавнее? Дряхлая сестрица Марли откинула копыта в тот самый день в доме для престарелых. Он так и не узнал, что его надули.
– Тайлер, почему ты похоронил Мелиссу именно в доме Джейкоба?
Тайлер снова рассмеялся, и Бекке стало не по себе.
– Хотел сначала донести в полицию, анонимно, конечно, что видел, как Марли прикончил Мелиссу, а потом таскал в подвал цемент и кирпичи.
– Почему же передумал?
– Побоялся, что оставил на ее теле отпечатки пальцев. Не захотел рисковать. – Он вдруг выпрямился, резко взмахнул рукой и понизив голос, разразился пространной тирадой с интонациями странствующего проповедника:
– Бекка, ты разочаровала меня! Я хотел, чтобы ты стала моей женой. Я жизнь отдал бы за тебя. Любил бы, лелеял, никуда
Холодно. Как ей холодно… даже зубы стучат. Друг, казавшийся таким добрым, мягким, – безумный психопат. Маньяк, ничем не лучше Кримакова.
– Мелиссе было только восемнадцать, Тайлер. И тебе тоже. Вы оба были слишком молоды, чтобы создать семью.
– Ничего подобного, – возразил он. – Я все выдержал бы. И верил, что она готова на все ради меня. Но она предала. Хотела покинуть, меня, как позже сделала Энн.
Скольких еще женщин он считал изменницами? Скольких еще убил, а потом спрятал тела?
Бекка отчаянно огляделась в поисках хоть какого-то оружия. Ничего. Нет, не правда! У дыры все еще валялось с полдюжины кирпичей. Совсем рядом, шагах в шести.
Она осторожно отступила к стене. Тайлер, похоже, ничего не заметил, занятый собственными мыслями.
– Думаю, стоит похоронить тебя поближе к Энн, – задумчиво заметил он. – Под тем же вязом. Но ты не заслуживаешь погребальной церемонии. Что ни говори, а она была матерью Сэма. Ты же – никто.
– Но я не желаю быть похороненной там. И умирать не собираюсь! – запротестовала Бекка. – Я ничего тебе не сделала, Тайлер! Ты же все время ждал, что появится очередной объект твоей любви. Женщина, хозяином которой можно стать. Завладеть. Посадить в клетку, а потом расправиться с ней. Снова. В который раз. И ловить следующую жертву. Тебе нужна помощь врача, Тайлер. Позволь, я позову кого-нибудь.
Она снова подвинулась поближе к кирпичам. Тайлер направился к ней.
– Я не хочу тебя душить, Бекка. Лучше уж обнять и никогда не выпускать… Если бы только…
Послышался шум машины.
– Шериф! Шериф приехал! Послушай! – воскликнула Бекка, делая еще один шаг. Три фута, всего три фута!
Тайлер поднял голову и нахмурился, услышав звук захлопнувшейся дверцы. Выругавшись, он надвинулся на Бекку. Руки расставлены, пальцы хищно скрючены.
Бекка отпрыгнула к груде кирпичей, упала на колени и схватила один. Но Тайлер в тот же момент сжал ее горло. Она ударила его по плечу, но он продолжал сжимать пальцы, и скоро все расплылось перед глазами Беки. Из последних сил она снова размахнулась и, извернувшись, ударила его по лбу. Тайлер застонал от боли и на миг ослабил хватку. Бекка судорожно вздохнула и попыталась опять опустить кирпич ему на голову, но его кулак врезался ей в висок. Бекка охнула от боли, зажмурилась и поняла, что это конец. Она погибнет только потому, что сопротивляться больше нет сил.
– Подлая сука, получай за все, – выдохнул Тайлер.
– Отпусти ее, Макбрайд! – раздался голос шерифа. – И побыстрее!
Но Тайлер, не обращая на него внимания, продолжал сдавливать шею Бекки. Та билась в его руках как огромная рыба. Все… все…
Прогремел выстрел. Тайлер дернулся и разжал пальцы. Бекка ошеломленно моргнула и обернулась к Гафни, стоявшему в типичной позе полицейского – на расставленных на ширину плеч ногах. Ствол его пистолета был направлен Тайлеру в затылок.
– Отойди от нее, Тайлер! Кому сказал?! Шевелись!