Гремящий перевал
Шрифт:
— Чем скорее, тем лучше. Наш человек будет приходить на задний двор таверны каждый день, в семь вечера, и ждать вас ровно час.
— Не слишком разумно гонять его туда-сюда, — заметил эльф.
— Нам так спокойней.
— Ладно, в таком случае, до скорой встречи. — Орк поднялся из-за стола. — Одна нога там, другая — здесь. И соскучиться не успеете!
— Очень на это надеюсь, — кивнул очкастый.
На том они и распрощались.
В Великом лесу друзья оказались через четыре дня. Еще три ушло на поиски странного отряда нежити. Управились бы быстрей, если б не опасность попасться на глаза хозяевам-эльфам —
Впрочем, все обошлось, и слава богам.
Отряд обнаружился на юге. Нежити было на удивление мало — не более десятка мертвяков под началом темного адепта — хотя, как правило, обитатели Алкмаара давили количеством. В этот же раз главнокомандующие неожиданно сделали ставку на скрытность.
Интересно, с чего бы это?
Впрочем, интерес интересом, а они сюда прибыли совсем не за этим.
Следовало как можно быстрей выкрасть одного мертвяка, и притом незаметно, чтобы не пришлось улепетывать от его «товарищей» да еще под градом эльфийских стрел.
Казалось бы, лучше всего пойти ночью, но, имея дело с мертвяками, надо понимать, что время суток совсем неважно — зомби не спят, и зрение у них просто феноменальное. Они, как кошки, отлично видели в темноте, про свет и говорить нечего.
Поэтому после недолгих споров друзья решили отправиться за мертвяком днем. Возможно, такая наглость несколько обескуражит адепта, и они успеют утащить зомби раньше, чем слуга Тьмы обрушит на них весь арсенал заклятий.
Согласно плану, Ваэта'ан должен был отвлекать внимание отряда нежити, осыпая их стрелами — друзья надеялись, что адепт расценит эти действия как атаку местных эльфов и запаникует, в то время как орк спокойно захомутает одного из его воинов и уведет из лагеря.
Сказано — сделано.
Все прошло даже лучше, чем предполагалось. Первая же стрела темного эльфа досталась адепту, который по каким-то причинам даже не думал защищать себя магией. Он умер быстро — просто рухнул в рыжую листву, да так и остался лежать.
Мертвяки же были глупы. Они ловили стрелы, но ничего не делали — приказывать было некому. Орк быстренько выделил одного из них, набросил на него аркан и потащил за собой в чащу.
По прибытии в импровизированный лагерь друзья обвили зомби таким количеством веревок, что он стал походить на гусеницу в коконе. Привязав его, словно собаку, к ближайшему дереву толстенным пеньковым канатом, друзья отпраздновали удачную охоту сыром и вином. За ужином решили отправляться следующим утром.
Ваэта'ан, вдоволь поиздевавшись над связанным мертвяком, уснул практически тут же, а вот к орку сон не шел. Барнадаз ворочался и так и этак, но даже не зевнул ни разу.
Умаявшись, он поднялся и решил чуток побродить по поляне — надеялся «нагулять» сон. Он ходил взад-вперед, частенько ругался, покуда не услышал хриплый голос:
— Поздно, братья…
Барнадаз огляделся по сторонам. В первое мгновение он подумал, что их лагерь обнаружили эльфы. После этого пришла в голову мысль, что это вполне может быть еще один адепт — прибыв в Великий лес, он обнаружил собрата мертвым в куче листьев и стал искать негодяев, так вероломно поступивших со служителем Тьмы.
Но ни остроухих, ни алкмаарцев орк не увидел.
Тем временем голос повторил:
— Поздно, братья… Они кругом…
Барнадаз нахмурился. Голос исходил от одинокого дуба посреди полянки — того самого, к которому они привязали мертвяка.
Он подошел к дереву ближе.
— Нас слишком мало… но ради Великого леса… ради наших братьев… мы должны выстоять…
Он наклонился и посмотрел прямо в лицо зомби.
Едва не вскрикнул от неожиданности: глаза мертвяка были закрыты, и, судя по всему, он спал.
«Спящий мертвяк? — пронеслось в голове. — Это немыслимо!»
Однако яркое опровержение сидело прямо перед ним.
— Покажем… что эльфы Великого леса… не зря считаются… прирожденными воинами…
Орк сел на траву против мертвяка. Он не сказал ни слова. Просто слушал.
Мертвяк начал петь. Песня его не была тем ужасным набором скрипящих и воющих звуков, которые издавали Орды нежити, когда шли в бой. Это была красивая мелодичная песня — вроде тех, которыми славятся эльфы:
И в чащах лесных средь осин и дубов, Слыша трели тех птиц, что в небе кружат, Не дадим на запястья надеть мы оков, Всех смелей и свободней эльфийская рать… Пусть не чище воды мы из Энтских прудов, Пусть нам также немало пришлось воевать, Но ни разу не дали надеть мы оков На запястья, так славься эльфийская рать…— И ты отпустил его? — не поверил ушам Ваэта'ан.
— Да, — пожал плечами Барнадаз.
Они уже вышли из Великого леса и теперь брели по широкой дороге, ведущей к имперской границе.
— Я не понимаю тебя, дружище, — покачал головой эльф. Он был чертовски раздосадован. Еще бы — мыслимо ли, за одну ночь потерять пятьсот золотых награды!
— Я себя тоже не до конца, — признался зеленокожий.
— И когда это ты успел стать таким сентиментальным?
— Лучше скажи — ты когда-нибудь слышал, как поют эльфы Великого леса?
— Нет. Но у темных эльфов тоже есть масса отличных песен, взять хотя бы…
— Тогда ты не поймешь меня.
Дальше они шли молча.
Люди — как, впрочем, и эльфы, и гномы, и нежить с демонами — считают, что все орки глупы, как поленья. Но это не так.
Нет глупых рас. Есть глупые представители рас, а есть умные, по-настоящему достойные индивиды.
Плохо, что их действия всегда будут расцениваться через призму идиотских стереотипов…
Отряд нежити, встреченный друзьями, отправили в Великий лес на погибель. Никакой особой цели верхушка Орды не преследовала.
Они просто хотели сыграть в одну забавную игру.
Называемую «убей брата».
Все в том отряде — вне сомнений — раньше были эльфами. Точнее, они и сейчас оставались эльфами — на какую-то часть.
Наверное, это очень забавно — наблюдать, как остроухие убивают своих же родичей, совершенно о том не подозревая.
Но Барнадаз подобного рода развлечения не любил.
Ему больше нравились постоялые дворы с их пивом, пропитанным дымом воздухом и грудастыми официантками.
Так проще.