Грешить ради Сиенны
Шрифт:
Затем он внезапно встал. Движение разморозило мои мышцы, и я отреагировала, уронив бутылку с водой на ковер, повернулась на каблуках и выбежала из комнаты, даже издав пронзительный крик, когда поддалась внезапному отчаянному порыву убежать от него. Этот мужчина, которому я доверяла всю свою жизнь, теперь казался опасным. Мне нужно было сбежать от него.
Но он оказался гораздо быстрее, чем я ожидала. Мужчине было сорок девять лет, но двигался он со скоростью и грацией гораздо более молодого человека. Когда я мчалась к лестнице в коридоре, он схватил меня за волосы и резко остановил. Я задохнулась, когда он дернул меня
Свободной рукой он обнял меня за талию, придерживая за бедро. Я была слишком шокирована, чтобы что-то предпринять, и страх, который я испытывала, не помогал. Я понятия не имела, что произойдет дальше.
— Куда это ты собралась, маленькая девочка? — прошипел он мне на ухо, его голос был таким хриплым, какого я никогда раньше не слышала.
Я знала, что должна ответить ему, но мой голос, казалось, не слушался, любой ответ, который я могла бы придумать, застрял в горле. Возможно, это его разозлило, потому что в следующее мгновение меня повалили на пол.
Пол в коридоре был из твердого дерева, и у меня заболели оба колена, когда я приземлилась. Я быстро перевернулась и посмотрела на возвышающегося надо мной отца, сердце колотилось о грудную клетку.
— Что ты делаешь? — наконец спросила я. Я была ошеломлена блеском похоти, который так явно читался в его глазах. Я никогда раньше не видела в нем ничего подобного. Даже когда он смотрел на маму.
— Не строй из себя невинность, — усмехнулся он. — Это ты во всем виновата.
Я знала, что мне следовало бы ответить на этот вопрос и, возможно, попытаться убраться от него подальше, но я не могла перестать пялиться. Я не могла оторвать глаз от эрекции отца, которая все еще была обнажена. На нем была только футболка, так что спрятать ее не было никакой возможности, даже если бы он захотел, но он, похоже, вообще не собирался прикрываться. На самом деле, когда она смотрела на него, его член подергивался, как будто ему не терпелось добраться до нее.
Он тяжело дышал, стоя на месте, но ухмылялся.
— Посмотри на себя, ты пялишься на мое мужское достоинство. Тебе нравится, как я тверд для тебя, правда, малышка?
— Нет, папочка, я…
— Шлюхи так просто не убегают, — прервал он мое отрицание, и в его выражении лица было безумие, которое меня одновременно завораживало и пугало. — Ты не можешь просто убежать, не тогда, когда тебя поймали на плохом поведении.
— Что я сделала? — спросила я, совершенно сбитая с толку.
— У тебя крошечные розовые трусики испачканы соком твоей маленькой невинной киски.
Он шагнул вперед.
— Ты можешь обмануть маму, но ты не можешь обмануть меня, Сиенна. Я знаю, что ты надела их для меня. Я знаю, что ты хотела, чтобы я их увидел.
Я уставилась на него, ужасаясь мысли о том, что кто-то может это увидеть.
— Нет! Никто. Я не показываю свое тело ни одному мужчине. Я просто думаю, что они красивые.
— Я тебе не верю. Я думаю, что у тебя были нечестивые мысли, дочь моя.
Он тяжело дышал, а его член все еще торчал между бедер, как будто эта ситуация возбуждала его, несмотря на его гневные слова. Я приказала себе перестать смотреть на него, но не могла оторвать взгляд. Я никогда не видела таких раньше,
Член отца оказался толще, чем я ожидала, и длиннее, с большой веной, идущей по нижней стороне до самой грибовидной головки. На кончике выступила капелька влаги, и я облизнула губы, даже не успев подумать о том, что делаю.
Отец застонал.
— Посмотри на себя, как ты изголодалась по нему. Вот о чем ты думаешь по ночам, когда трогаешь себя? Ты представляешь, как берешь член в рот?
Мой взгляд метнулся к нему.
— Что? О-откуда ты это знаешь?
— Я наблюдал за тобой, — нахмурился он. — Скакала на подушке и лежала на спине, зарывшись пальцами глубоко в пизду.
— Наблюдал?
Я не могла придумать ничего более унизительного, чем осознание того, что за мной так наблюдали. Это были мои самые личные моменты, те, которые не предназначались ни для кого другого. И думать о том, что мой отец наблюдал за этим, было просто постыдно.
— Да, наблюдал. И не я один, знаешь ли. Господь видит все, даже то, что ты делаешь в темноте. Ты хоть думала об этом?
Он задал вопрос, но у меня не было возможности ответить. Он просто продолжал.
— Твои поступки имеют последствия, знаешь ли. Посмотри, как ты меня развратила.
У меня отвисла челюсть. Не мог же он на самом деле обвинять меня в том, за чем я его застукала. Это было совсем нечестно.
— Я делала это не для тебя, — попыталась возразить я, но было трудно возражать ему, пока я все еще лежала на полу у его ног. Здесь я чувствовала себя такой уязвимой. — Это не моя вина.
Он покачал головой и потянулся вниз, чтобы схватить меня за руку, и дернул меня, пока я не оказалась на коленях перед ним. Я тряслась от страха, не понимая, что он собирается со мной сделать. Я никогда раньше не видела его с такой стороны.
— Это точно твоя вина, — твердо сказал он. Его эрекция была прямо перед моим лицом, но я старалась не смотреть на него, боясь еще больше разозлить, уделив все свое внимание его члену.
Это было бы неправильно, верно?
— Ты грешница, Сиенна, — продолжал он, сложив руки на груди так, как всегда делал, когда выражал свое неодобрение. — Тебе просто повезло, что я единственный в этом доме, кто знает об этом. Твоя бедная, милая мама пришла бы в ужас, если бы узнала.
Это задело меня за живое, и мои глаза наполнились слезами, когда я подавила рыдания. Его слова привели меня в ужас, и я знала, что не забуду их, потому что он был прав. Если я думала, что вчерашний щипок, который она мне сделала, был плохим, то застукав меня за мастурбацией, она сделает еще хуже.
— Пожалуйста, папа, не говори ей, — умоляла я. Я не могла вынести мысли о том, что мне придется столкнуться с ее суровым неодобрением. — Пожалуйста. Я сделаю все, что угодно. Только сохрани это в тайне между нами.
— Что угодно? — спросил он, снова взяв меня за волосы и одарив холодной улыбкой, от которой у меня упало сердце. Но я кивнула. — Хорошо. Потому что ты должна быть наказана за свое поведение.
Я вытерла слезы, тяжело сглотнув.
— Наказана?