Грешница и кающаяся. Часть II
Шрифт:
Лишь несколько дней прошло, а как все изменилось!
Сандок горевал о погибшем не меньше других, но кроме того негр испытывал еще и другие чувства. Он инстинктивно чувствовал, откуда исходил этот новый удар, поразивший его хозяина, и ненависть к тем, кто его нанес, разрасталась в нем все больше и больше.
Он питал особое доверие к Мартину, которое окрепло еще больше после того, как кормчий, честно сдержав свое слово, стал называть Сандока братом.
Читатель должен помнить тот уговор, который заключили
Кончалось лето. Однажды, когда князь с Маргаритой и Жозефиной прогуливался по тенистой аллее парка, а Мартин, погруженный в свои мысли, стоял возле флигеля, к нему подошел Сандок и, по-своему истолковав его мрачный вид, сказал:
— Все равно масса Эбергард расплатится с негодяями, и Сандок ему в этом поможет.
Мартин вздрогнул от неожиданности и обернулся.
— А, это ты! Я и не слышал, как ты подошел, брат Сандок. У тебя черт знает какая бесшумная поступь.
— Тихая поступь всегда хороша, кормчий Мартин, тихая поступь идет из сердца Сандока,— важно произнес негр, сверкнув белками глаз.
— Черт тебя поймет, африканец! Каким это образом твои тихие шаги выходят, как ты утверждаешь, из твоего сердца?
— Именно так, Мартин, из самого сердца, которое у Сандока исполнено ненависти и жажды мести, а негр всегда подкрадывается к тому, кого он ненавидит.
— Черт побери, ты, значит, и ко мне подкрадываешься?
— О, Сандок не может ненавидеть доброго кормчего Мартина!
— Надеюсь, что так.
— Сандок подкрадывается потому, что у него теперь такая походка, а сердце исполнено ненависти к убийцам милого маленького Иоганна.
— Это мне понятно, брат Сандок, я тоже ненавижу тех негодяев.
— О, Сандок не знает Ни сна, ни покоя! Сандок часто просыпается ночью, и зубы его скрежещут от злости.
— Да, брат Сандок, лицо твое выражает одну только кровожадность.
— Сандок не может больше ждать, Сандок должен отомстить за массу и за своего маленького любимца!
— Ты удивительное существо, Сандок!
— Его зовут «брат Сандок»!
— Да, ты прав. Итак, брат Сандок, ты удивительное существо! Но предоставь право мстить и наказывать самому господину Эбергарду; он лучше знает, чего заслуживают проклятый Фукс, спасшийся от эшафота, и Рыжий Эде.
— Хорошо, Мартин, пусть масса накажет Фукса и Рыжего Эде, а Сандок накажет другого злодея.
— Ты что опять замышляешь? Так закатываешь глаза, что даже страх берет.
— О, Сандок сделал хорошее знакомство в замке императора, он узнал там тайну.
— Ну-ка, признавайся, что это за злодей, которого ты собираешься наказать, и какую тайну ты узнал в Сен-Клу?
— Кормчий Мартин будет молчать? — спросил негр.
— Конечно, брат
— Масса накажет Фукса и Рыжего Эде, но не они главные убийцы Иоганна.
— Ты считаешь, что барон Шлеве главный убийца?
— Да, Мартин, барон самый главный злодей! Барон должен умереть, умереть страшной смертью, как умер господин черного Марцеллино.
— Черт побери, негр! Не собираешься ли и ты перегрызть ему горло?
— Барон должен погибнуть, как дикое животное, барон должен умереть после десяти часов мук и страданий.
— Конечно, брат Сандок, ты совершенно прав. Этот негодяй виноват больше всех и заслужил самую мучительную смерть. Но что общего это имеет с тайной, которую ты узнал в Сен-Клу?
— Много общего, Мартин, очень много! Сандок встретил в замке императора черного брата.
— Как, в Сен-Клу тоже есть негр?
— Моро, слуга императора, как Сандок — слуга массы.
— Но почему его никогда не видно подле императора?
— Моро живет в Сен-Клу и редко бывает около Тюильри, но Моро умный и добрый!
— И этот черный брат поверил тебе важную тайну?
— Пришлось к случаю, Мартин! Сандок прибыл в замок днем раньше массы, Сандок устал и захотел лечь спать в комнате во флигеле.
— Черт побери! Брат Сандок, твое место было не в комнате, а на конюшне.
Негр улыбнулся.
— Сандок это знает, но в комнате флигеля, где хотел лечь Сандок, никто не живет; в этой комнате находится ангел, такой прекрасный, что Сандок не мог отойти от него.
— Черт тебя разберет! В комнате, где ты хотел лечь, находился ангел?
— Да, Мартин, совершенно верно! В этой комнате на красной стене над кроватью летит ангел.
— Там-то ты и спал?
— Нет, Сандок хотел лечь на постель, но пришел Моро и согнал его с постели.
— Еще бы! — рассмеялся Мартин.— Разве брату Сандоку место на постели во флигеле дворца императора?
— Нет, Моро не потому прогнал Сандока. Белый ангел — ангел-душитель, он убивает всякого, кто спит под его сенью.
— Какие глупости, брат Сандок!
— Кормчий Мартин!
— Что я могу поделать, если ты говоришь глупости! Сперва уверял меня, будто тень старой Урсулы бродит в ее комнате. Теперь рассказываешь сказки про какого-то ангела. Избавь меня от этих историй!
— О, кормчий Мартин может верить, может не верить, Сандоку от этого ни жарко ни холодно.
— Однако ловко ты научился молоть языком,— усмехнулся Мартин.— Значит, я могу верить или не верить — тебе все равно, так? А если я еще раз повторю, что ты говоришь глупости?
— Что же делать Сандоку, если кормчий Мартин не хочет верить.
— Черт побери, негр! Ты порядочно-таки упрям! — воскликнул Мартин, удерживая Сандока за руку, потому что тот хотел уйти.
— Негр? Мартин говорил «брат Сандок»!