Грешница
Шрифт:
Весьма симпатичное созданьице. Однако в последнюю неделю у меня как-то не складываются отношения с охранниками.
– Где Таиров? – бесцеремонно спросила я у «шкафа».
Он оторвал задумчивый взгляд от окна и посмотрел на меня сверху, как на ничтожную гусеницу.
– Начальника куда дел? – В моем тоне уже сквозило нетерпение.
– Ну, я Таиров…
Упсссссссссссссссссссссс…
– Да ладно! – растерянно произнесла я. И тут же заметила и безупречно сидящий костюм, и дорогие туфли, и водолазку – охраннику пришлось бы год голодать, чтобы так одеться.
Через
– Ну, тогда здравствуйте. А я – Юлия Бронникова. Подруга Ирины Римашевской.
Сказала жестко, даже с ненавистью. Пусть знает: ему не позволят безнаказанно издеваться над бедной красавицей!
Таиров с интересом склонил голову набок. Кто там попискивает? – было написано на его лице. Мы стояли друг против друга. Мои пятьдесят килограммов против его центнера. Моя непредсказуемая самооценка против его стопроцентной уверенности в себе. Мои бюджетные дыры против его миллионов. Мой статус журналистки, подвизающейся в заурядном рекламном издании, против его статуса Короля Недвижимости…
– Так вы и есть та самая удивительная девушка, – неожиданно мягко улыбнулся Таиров.
Удивительная де… Так-так-так…
Давайте разовьем тему!
– Присаживайтесь, Юля. Расскажите, как вам удалось за месяц продать три объекта, над которыми безуспешно бились мои лучшие кадры? Чем вы вообще занимаетесь? Где работаете? А не думали стать квартирным брокером?
Чувствуя, что меня обезоруживают – искренней заинтересованностью, улыбкой, ласковым голосом, – я собрала последние силы и выпалила:
– Мы должны говорить не об этом… О другом! Вы уволили мою подругу!
При упоминании об Ирине лицо Льва Денисовича вмиг задеревенело, утратило приятность.
– Да, уволил! А что, не имею права?
– Но так нечестно! Вы… Вы просто подлец!
Таиров усмехнулся:
– Уж позвольте мне самому решать, кого оставлять в агентстве. Это моя фирма. А ваша подруга… Даже не говорите мне о ней!
– Нет, давайте поговорим!
– Да я и слышать о ней не хочу! Высокомерная, зажравшаяся пигалица!
– Почему зажравшаяся?!
– Как почему? Да я вообще не понимаю, зачем ей работа? Сидела бы в своем… как там… фитнес-клубе. Или салоне красоты!
– В каком салоне красоты?! – задохнулась я, абсолютно ничего не понимая.
– Я в жизни, Юля, всего достиг самостоятельно. Я работал как вол. И праздные особы, подобные вашей подруге, мне отвратительны. Нет, я ничего не имел бы против, если б она вела свой богемный образ жизни где-то вдали от моего агентства. Но сидеть дома, как я понимаю, ей скучно. Нужно ведь кому-то демонстрировать наряды, приобретенные на этих… как там… модных показах. В Париже, Риме.
– Какие наряды? В каком Париже? – простонала я.
– Роскошные, конечно, наряды. И очень ей к лицу. Но работа от этого не выигрывает. Ваша подруга долго и упорно занимала чужое место. Я бы давно взял какого-нибудь голодного, амбициозного парня. И он
– Как не нужны?!
– Теперь пусть сидит дома. Или бродит по магазинам и тратит деньги своего спонсора.
– Какого спонсора?!
– Ее спонсора. Того, что каждый день привозит драгоценную Ирину Сергеевну к офису на шикарном мерсе. Любовница богатого мужика – да, ей этот образ подходит. Она в нем органична. Но в структуру агентства ваша подруга никак не вписывается. Мне нужны карьеристы, сдвинутые на работе. А не богатенькие праздные барышни.
– О-о-о! – схватилась я за голову.
Да, Ирина всегда производила неадекватное впечатление на окружающих. Но не до такой же степени!
– И она ведь меня ненавидит! Не-на-ви-дит! – едва ли не с болью в голосе пожаловался Таиров. – Словно все мои претензии, замечания не обоснованы. Но разве я не прав?
– Ну все. Теперь вы меня послушайте, Лев Денисович. Моя подруга Ирина – мать-одиночка, пытающаяся, как упорный скалолаз, выбраться из ямы бедности.
– Да ладно вам!
– Нет, не ладно! У нее дочь Анна двух с половиной лет. И если эта девочка не отболеет хотя бы неделю в месяц, она считает план невыполненным. Одинокой женщине с болезненным ребенком очень трудно найти работу. Поэтому Ира до последнего цеплялась за ваше агентство. Да, конечно, она никудышный риелтор, она занимает не свое место.
– Это точно!
– Но признайтесь, вы ведь и так заработаете все деньги, какие только можно? Нет? У вас миллионы в банке. Зачем же отыгрываться на несчастной девушке? Ваше материальное положение пошатнется, если она просто будет приходить сюда и выполнять какую-то бумажную работу?
– Меня трудно разорить, – подтвердил Лев. – Но и благотворительность – не мое призвание!
– Салоны красоты, модные показы, фитнес-клубы? Нищих там не ждут! А у Ирины на все это нет денег. Вы знаете, во сколько обходится ребенок? А квартира? А лекарства и витамины?
– Вы говорите о какой-то другой Ирине. Я ничего не понимаю.
– На иномарке ее каждый день подвозит сосед. Просто сосед, не спонсор. Потому что у него офис рядом с «Кварталом». И потому что многие люди, за исключением Льва Денисовича Таирова, хорошо относятся к моей подруге.
– Ну, я не знаю…
– И ее одежда куплена вовсе не за границей. Ирина донашивает остатки былой роскоши. Но при ее внешности и умении выглядеть никому не придет в голову, что она одевается в старье.
– Да уж, старье… – обескураженно покачал головой Таиров. – Юля, вы все это серьезно? Вы не шутите? Вы не пытаетесь меня разжалобить, чтобы пристроить обратно подругу?
– Уж к вам я точно не собираюсь ее пристраивать. Поищу место получше. У меня целая армия знакомых бизнесменов. Найдутся менее жестокие люди.
– Чем я?
– Чем вы. А вас пусть мучает совесть. Если вы на вершине, если свернули горы, неужели трудно опустить взгляд вниз и помочь хотя бы одному человеку? Ай, ладно. Вообще-то я собиралась вас избить.
– О, – только и вымолвил Таиров.
– Но вижу, вы сильно заблуждались насчет Ирины. Теперь оставайтесь наедине со своей совестью. Что-то мне подсказывает – она у вас есть.