Грешник
Шрифт:
Снова бормотание: — Надеюсь, здесь не замешана женщина.
Затем нормально: — В любом случае, он хочет, чтобы ты знал, что он чертовски уважает тебя, и он просил поздравить тебя с исторической победой. Вы со своим соседом спасли всех причастных, и он обещает, что он всегда будет рядом с вами обоими.
Бормотание: — Похоже, он хороший парень.
Нормальный голос: — О, и он говорит мне, что ты и твой сосед Бутч не просто смотрите это сообщение вместе, а что вы двое — матерые фанаты «Рэд Сокс». Вперед, «Сокс»!
Шиллинг
— И еще кое-что. Он даже доплатил за это. Парень сказал, что для вас это очень важно.
Из динамика донесся звук струн и валторны, который невозможно было не узнать.
Затем известный голос Нила Даймонда запел:
— С чего это началось, не могу и вспомнить…
Гимн «Рэд Сокс». Песня, которую каждый поклонник «Сокс» знал наизусть. Слова, что возвращали тебя в твою первую игру на стадионе «Фэнуэй», напоминая о хот-догах и солнечных бликах на лице, когда ты болеешь за свою команду и молишься о том, чтобы, возможно, в этом году, после стольких лет, после стольких битв, после того, как целое поколение поклонников было лишено побед, вот сейчас это произойдет, и твоя вера, надежда и преданность будут вознаграждены.
Долгожданной победой.
— Охренеть, — выдохнул Бутч.
— Черт возьми, — пробормотал Ви.
— …это было весной, — продолжал Даймонд, — потом весна перетекла в лето…
Когда закапали слезы, беспорядочные, долбаные, слава-Богу-что-мы-тут-одни-в-темноте слезы, Ви схватил Бутча за руку… или, может, все было наоборот.
И затем они втроем, включая ТогоСамогоКуртаШиллинга, запели во всю глотку:
— Мииииииилая Керолаааааайн…
После победы — неожиданной, ожесточенной и добытой ценой огромных усилий — Бутч вцепился в своего самого лучшего друга и спел ту самую песню, которая смогла пробить его броню и обнажить сердце ребенка, что до сих пор билось в груди взрослого мужчины.
Этого чертового ангела было так трудно ненавидеть, невероятно тяжело.
— …протяяяяяянутые рууууууки, коснииииись мееееееня, я коснууууусь тееееебя…
Глава 65
На следующую ночь после окончания войны Джо проснулась в постели со своим мужчиной. Они оба были обнажены под мягкими простынями, и тишина в этой роскошной комнате, в ее теле, была облегчением.
— Ты в порядке? — сонно спросил Син.
— Я думаю, да. — Когда он открыл глаза, и казалось, собирался рвануть за реанимационной тележкой, Джо улыбнулась. — То есть, да, я в порядке. Я просто теперь другая, понимаешь?
Потянувшись всем телом, она с облегчением обнаружила, что болевые ощущения, которые терзали ее последние двенадцать часов, стихли. Она умирала с голоду, озноб исчез, и ничего особо не изменилось, не считая заостренных клыков на месте ее прежних зубов… пара, с которой она родилась, где-то в течение дня выпала как молочные зубы.
Она благополучно прошла весь путь превращения.
Именно с тем, с кем она хотела.
И на этой ноте они провели какое-то время, просто улыбаясь друг другу. Джо знала, что впереди ее ждут большие изменения. Новый образ жизни, новый стиль существования, и она нервничала по этому поводу… но это также будоражило ее. За дни, прошедшие с тех пор как она узнала о превращении, у нее было время, чтобы свыкнуться с последствиями превращения в представителя другого вида, но это — ничто по сравнению с ага-это-действительно-произошло.
Однако ее успокоило два момента. Во-первых, она пережила изменения без ущерба для здоровья. Благодаря крови Сина, она была жива и хорошо себя чувствовала.
А во-вторых? У нее был он. Рядом с Сином она знала, что справится со всем, что уготовила ей жизнь.
Как будто зная, что она думает о будущем, Син сказал:
— Мы можем не торопиться, если хочешь.
— Ты про… нас?
— Да. Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя обязанной переезжать и жить здесь со мной…
— Где мы?
— Особняк Первой Семьи. С Братством, твоими братьями, моими кузенами и другими бойцами… их семьями… и кучей додженов, включая Фритца, с которым ты уже знакома.
Джо оглядела красиво обставленную спальню. Антиквариат. Шелковые обои. Шторы, драпирующиеся как бальное платье.
— Этот дом очень большой? — спросила Джо, потому что давно задавалась этим вопросом.
— Не знаю. Пятьдесят комнат? Может, больше?
Подняв голову, Джо моргнула.
— Ух ты. На фоне этого особняка резиденция Эрли кажется хижиной.
— Дом твоих родителей?
Кивнув, она осознала, что хмурится.
— Что мне с ними делать? Поддерживать связь? Я смогу? — Она подумала о Билле и Лидии. — А как насчет моих друзей в человеческом мире? Не то чтобы у меня их было много.
— Ты можешь видеться с ними так часто, как захочешь. Мы справимся. Никто не собирается тебя изолировать.
— Хорошо. Хотя не знаю, захочется ли… мои родители — сложные люди. И я до сих пор не знаю, кто моя родная мать.
— Я буду рядом и помогу тебе найти ее. Все, что тебе понадобится — все будет твоим.
— Итак… насчет связанных мужчин.
Син потянулся как пантера, а потом поцеловал ее.
— Сделано.
— Да уж, точно сделано. — Джо не могла сдержать улыбку. — И я хотела бы жить с тобой здесь. Хочу быть рядом. Я же смогу чем-нибудь заниматься?
— Абсолютно.
— Ты будешь отвечать мне «да» на каждый вопрос?
— Да. — Син подмигнул. — Буду.
Джо поцеловала его, но потом игривость ушла.
— Спасибо, — прошептала она.
— За что? Я ничего особого не сделал.