Грешные игры
Шрифт:
— Вы, ребята, уже прочитали вызов племени?
— Вызов племени? — Я взглянула на сундук с сокровищами и, конечно же, увидела длинный свиток, торчащий с одной стороны. Конечно. Игра продолжалась, хотя мы с Дином уже не обращали на нее внимания. — Моя травма лодыжки немного отвлекла нас, — сказала я и вытянула ногу перед собой, чтобы напомнить им.
Это полностью изменило тему разговора. Лана тут же села рядом со мной и обеспокоенно посмотрела на мою лодыжку.
— Насколько все
— Растяжение связок, — призналась я. — Думала, что сломала ее, но врачи сказали мне, что если я не буду опираться на нее всем весом, то смогу нормально ходить через неделю или около того.
— Через неделю! — воскликнула Лана, как будто это конец света.
— Ты собираешься покинуть шоу? — спросил Леон, стоя надо мной и заслоняя солнце огромными татуированными плечами. — Выйти из игры?
— Я? Нет. Я хочу продолжать играть. — Мысль о том, чтобы выйти из игры и подвести Дина? Мне даже в голову не приходила. Он очень хотел выиграть, а я хотела проводить с ним время. Несмотря на жуков, песок и стресс от игры, я, как ни странно, наслаждалась собой. — Я здесь для того, чтобы выиграть. — Ну, вроде того. Больше похоже на то, что я находилась в этом шоу, чтобы собрать информацию для своей книги.
Как ни странно, я почти не думала о своем договоре на книгу с тех пор, как приехала на остров и встретила Дина. Вспомнив об этом сейчас, я почувствовала себя... нечистой. Как будто я его обманывала. Раньше меня это не слишком волновало. Будет ли он злиться на меня, когда мы выберемся отсюда?
Интересно, есть у нас будущее, когда мы отсюда выберемся? Почему я вообще об этом подумала?
Лана и Леон продолжали обсуждать мою лодыжку. Больно ли ходить? Думала ли я, что смогу выступать в сложных условиях? А как насчет помощи в лагере? Я терпела их допросы, отвечая в основном «я не знаю» и «да, но это больно». Лана, наконец-то, раскрыла причину своего допроса.
— Леон присоединился к нашему союзу, — сообщила она. Я взглянула на большого татуированного парня, и он кивнул мне.
— Я должна сказать Дину, — пробормотала я, не зная, что и думать об этом. Еще один человек? Если Уилл все еще с нами, значит, нас сейчас пятеро. — Как думаешь, остальные пять объединились?
— Нет, — ответил Леон. — Шанна в моей команде, и к нам никто не обращался. Она будет голосовать вместе со мной, на следующем голосования.
Так что на самом деле — шестеро. Очень много, если нас всего осталось только десять человек. Но я ничего не сказала, потому что Лана вела эту игру и казалась абсолютно уверенной в своих действиях.
— Так какой у нас план?
— Мы объединяемся, о чем ты бы знала, если бы проверила свою островную почту, — сказала она, бросив на меня многозначительный взгляд, который заставил меня покраснеть и снова прикрыть руками грудь. — Значит, нас десять человек, и все на одном берегу. Если шестеро из нас проголосуют одинаково, это значит, что мы сможем убрать остальных четверых.
Это казалось очевидным вопросом, но я все же спросила:
—
— Самые большие призы будут в финале четырех, — сказала она, как раз когда Дин появился из кустов, потный и с ведром воды (и без стояка, слава богу). — Это будешь ты, я, Леон и Дин вчетвером. Мы можем решить, кто пойдет после этого.
— А как насчет Шанны и Уилла?
— Мы им не говорим, — сказала Лана с напряженным взглядом, когда Дин двинулся к нам. — Договор о последней четверке остается с нами здесь, на этом пляже, поскольку в новом лагере у нас не будет никакой личной жизни.
— Новый лагерь? — спросил Дин, вытирая лоб рукой. Он окинул меня обеспокоенным взглядом, словно проверяя, все ли у меня в порядке, а затем снова сосредоточился на Леоне и Лане.
— Мы объединяемся, — сказал Леон, указывая на вызов племени. Дин бросил на меня настороженный взгляд и открыл сундук. Два рюкзака — точно такие же, как у Ланы и Леона — были оставлены для нас вместе с длинным пергаментным свитком, в котором говорилось об объединении и имелась карта нового лагеря.
— Это в нескольких милях от берега, — сказал Дин и прищурился, глядя на синюю полоску воды, видневшуюся вдали.
При этих словах у меня упало сердце.
— Несколько миль?
— Я могу нести тебя на спине, — сказал мне Леон. — Ничего страшного.
— Я сам понесу Эбби, — сказал Дин, и в его голосе послышались резкие нотки.
— Никаких проблем, приятель...
— Сам понесу, — сказал Дин, и я услышала, как он скрипнул зубами. Мысленно представила, как лежу на спине Леона, прижимаясь грудью к его плечам, обхватив ногами его бедра. У Дина, очевидно, была та же картина, что и у меня, и ему это не понравилось.
Дин придвинулся ко мне, как бы укрепляя свои притязания.
— Если вы, ребята, сможете нести наши рюкзаки...
— Остынь, парень, — проговорил Леон. — У меня уже есть девушка.
Я покраснела.
Лана выглядела так, словно хотела убить всех нас.
— Ребята, вы можете на пять минут перестать думать своими членами? Мы здесь, чтобы выиграть деньги, а не играть в перетягивание каната на пляже.
— Как я и сказал, — протянул Дин, помогая мне подняться на ноги. — Вы, ребята, несите наши рюкзаки, и все будет в порядке. Мы даже отблагодарим вас, — пообещал он, подмигнув мне.
— Арахисовым маслом? — медленно произнесла я.
Я поняла, что он делает: укрепляет наш союз в последний момент и подкупает их, чтобы они забыли о маленькой ссоре, которая только что произошла. Не говоря уже о том, что нам все равно придется поделиться арахисовым маслом с остальными, как только мы доберемся до пляжа. Лучше всего подпитывать наш союз.
— У вас есть арахисовое масло? — прошептала Лана.
Леон хлопнул Дина по спине, радостно улыбаясь.