Грешные игры
Шрифт:
Я почувствовала, как мои щеки запылали в темноте, а затем раздалось недовольное урчание в животе. Я собиралась умереть от счастья.
Меня чуть не стошнило.
Показали еще несколько кадров джунглей. Лана и Дин на пляже, скребут кожу песком, чтобы привести себя в порядок перед окончательным голосованием. Лана и Дин болтали, пока доедали последнюю еду в лагере. Лана и Дин идут на финальное голосование.
Начало финального голосования. Улыбка Дина при виде меня потускнела, когда камера увеличила мой холодный яростный взгляд. Камера продолжала метаться между нами, записывая нашу реакцию, пока выбывшие участники задавали
А потом наступил момент, которого я так боялась. В оцепенелом ужасе наблюдала, как я — на экране — нацарапала имя на грифельной доске и поднесла ее к камере.
— Я голосую за тебя, Лана. У тебя есть мой голос, потому что ты призналась во лжи, и ты никогда не пыталась залезть ко мне в трусы, чтобы получить то, что хотела в этой игре. Дин, я не проголосовала за тебя. Уверена, что это разрушит все твои маленькие планы по мировому господству, и я надеюсь, что это так. Надеюсь, что ты переспал с каждой женщиной на этом острове, и надеюсь, что твой член после этого отвалится. Ты самый отвратительный мужчина, раз решил спать с женщиной только потому, что хотел ее голос. Вообще-то думала, что под твоей красивой внешностью что-то есть, но, похоже, я самая большая идиотка на этом острове, верно? Больше нет. Лана, надеюсь, тебя порадуют твои два миллиона долларов.
Моя тирада прозвучала еще хуже, чем я помнила. Горькая и злая, она лилась с экрана, мой голос звенел от стропил студии. Я съежилась, когда участники позади меня начали хихикать. Когда я — на экране — швырнула дощечку в ящик и затопала прочь, закрыла лицо руками в явном смущении.
Заиграла музыкальная тема, и зажегся свет. Публика начала аплодировать.
Я не поднимала глаз, все еще чувствуя себя крайне униженной. Я все испортила. Он был мне противен, и я ненавидела его, в то время как Дин был просто счастлив видеть меня снова.
Я не могла смотреть на него.
Голос Чипа загремел сквозь рев публики и музыку.
— Добро пожаловать на финал «Острова Выживания»! Сейчас мы объявим одного из этих двух участников победителем двух миллионов долларов!
Публика зааплодировала.
— А теперь, когда вы все так долго ждали... давайте зачитаем окончательный счет.
Я старательно отвела глаза, уставившись в пол, когда Чип начал перетасовывать грифельные доски.
— Первый голос... за Дина.
В зале раздались радостные возгласы. Мои нервы слегка дрогнули от надежды. Может, мой голос не будет иметь значения. Я с надеждой посмотрела на Чипа, не желая глядеть на Дина через сцену.
Чип поднял еще одну дощечку.
— Лана.
«Один голос не имеет значения», — сказала я себе. Один голос.
Следующий голос.
— Лана.
— Дин.
Я еще не видела своего почерка, и нервный, болезненный трепет снова начался в моем животе. В зале повисло напряжение, когда Чип вытащил следующую дощечку и осторожно перевернул ее.
— Лана.
— Дин.
Мелкий пот выступил на моем теле, когда Чип вытащил последнюю дощечку и задумчиво посмотрел на нее. В зале воцарилась полная тишина. Я перестала дышать, мой пульс тяжело бился в горле,
Более бледный, чем глубокий островной, загар, волосы Дина снова были коротко подстрижены. Учитывая то, что я знала о нем сейчас, это меня не удивило. Но выглядел он потрясающе. Лицо чисто выбрито, на нем накрахмаленный серый костюм и зеленая рубашка с расстегнутым воротом. Он выглядел легко и непринужденно, несмотря на то, что мы были на сцене перед аудиторией и на национальном телевидении в придачу. Его осторожная улыбка была легкой и разрушительной одновременно.
Он посмотрел на меня. Наши взгляды встретились.
Я съежилась и отвела глаза.
— Последний голос... и наш победитель на «Острове Выживания»...
Меня охватила паника. Я не могла дышать. Мир закачался передо мной, чернота поползла вокруг моих глаз.
Я обернулась и увидела, как Чип медленно переворачивает последнюю дощечку, показывая мой сердитый почерк. Мой яростный голос раздался из громкоговорителей:
— Лана, надеюсь, тебя порадуют твои два миллиона долларов.
Толпа разразилась радостными криками. Лана и Дин обнялись, и Лана подпрыгивала от возбуждения. Все на трибунах участников повставали и начали обнимать друг друга, когда Чип начал болтать в камеру, неся всякую ерунду, поскольку толпа сходила с ума от волнения.
Я встала. Мир перевернулся, и мой желудок был так расстроен, что я знала, что меня сейчас вырвет. Я не могла оставаться на сцене. Сорвала с себя микрофон и бросилась бежать. Как трусиха, я побежала, проталкиваясь сквозь толпу людей, чтобы попасть за кулисы. Подальше от огней, сверкающих в моих глазах, и от доказательств того, что я сделала.
Я обошлась Дину в два миллиона долларов. Всякая надежда когда-нибудь снова заговорить с ним исчезла.
Шаркая по заднему коридору, я проигнорировала помощников режиссера, которые толпились позади сцены, и прислонилась к прохладной кирпичной стене студии. Мимо меня проносились люди с микрофонами и камерами, повсюду были натянуты провода. Но теперь, когда оказалась вне сцены, я наконец смогла дышать.
Чтобы сделать все еще хуже, я начала плакать. Слезы наполнили мои глаза и потекли по лицу, и я несколько раз смахнула их. Это глупо. Я не собиралась плакать. Я не собиралась плакать. Я не собиралась чувствовать себя униженной и одинокой, как будто совершила самую большую ошибку в своей жизни, потому что слушала других. Я не собиралась плакать.
И все же я не могла остановить всхлип, вырвавшийся из моего горла. Притиснув руки к груди, прижалась к стене, чувствуя себя несчастной и пытаясь сдержать слезы. Может, они и не заметят, что я ушла. Может, они сделают перерыв на рекламу и дадут мне шанс прийти в себя, чтобы я не выходила туда с красными глазами и икотой. Может... теплая рука коснулась моей руки, проведя по обнаженной коже.
— Эй, эй... не плачь.
К моему ужасу, это был Дин. Я удивленно подняла глаза и снова провела рукой по щекам. Вблизи он казался еще более ошеломляюще красивым: ясные и яркие глаза, кожа с легким намеком на загар и потрясающая скульптурная челюсть, которая никогда не покидала моих снов. Мне очень хотелось поцеловать его. Вместо этого я разрыдалась еще сильнее.