Грешные ночи

Шоуолтер Джена

— Анна... прикоснись ко мне. Твоя очередь.

Анна. Он сократил её имя, превращая его в привязанность, проклятье и молитву. Требование. Она подчинилась ему. Также терпеливо и внимательно, как и он изучал её тело, теперь она изучала его. И так как для него не существовало никаких запретов, их не существовало и для неё.

На каждое её прикосновение, каждый поцелуй он откликался, постанывая в знак одобрения. Его сила восхищала Аннабель. Гладкая поверхность его кожи сводила с ума. На его теле вовсе не было волос.

И каждое прикосновение её пальцев, скольжение языка являлось своеобразным открытием. Это было тем, чем по сути должен был являться секс, если не подключать к нему голову — близостью тел.

Наконец, когда он не мог больше этого выносить, ангел зажал её волосы в кулак и притянул Аннабель к себе для поцелуя.

Она вытянулась рядом с ним, поцеловала раз, затем ещё, и посмотрела на него сверху вниз. Затерявшийся в страсти, Захариил больше не был совершенным, безупречным ангелом, каким она привыкла его видеть. Он был взъерошен, напряжён. Он ластился к ней, прижимался и урчал.

— Хочу, чтобы ты снова ощутила удовольствие, — сказал он сквозь зубы.

— Я настолько близка к этому, но хочу, чтобы ты чувствовал... что я нуждаюсь в том, чтобы и ты ощутил его тоже.

— Так и будет. — Он скользнул рукой ей между ног, его пальцы были горячими и Аннабель мгновенно кончила. Перед её глазами замелькали звёзды, а лёгкие отказывались работать.

Она утратила связь с этой реальностью, со всем, даже с Захариилом, выныривая только для того, чтобы погрузиться снова. Но, похоже, ангел и вправду присоединился к ней, поскольку она ощутила, как крепко он её сжал и его рёв удовлетворения вернул её обратно на кровать.

Аннабель не без труда разомкнула веки, его рёв всё ещё стоял у неё в ушах. Её лёгкие вспомнили, что им нужно работать, но дыхание казалось слишком поверхностным. Её тело дрожало самой восхитительной дрожью.

Она собрала остаток сил, чтобы поднять голову и взглянуть на Захариила. Он лежал возле неё, его щёки пылали, веки были опущены. Его губы слегка припухли от того, что он кусал их, его грудь вздымалась и опускалась. Он тоже дрожал.

— Анна... ляг сюда. — Ангел похлопал по чёрному пятну над своим сердцем.

— Слушаюсь и повинуюсь, — ответила она, забираясь на него.

Кожа к коже, их сердца стучали в унисон, несколько сбивчиво, несколько тяжело, но этот ритм, казалось успокаивал её.

— Мне это нравится, — произнёс он.

— Какая часть? — поддразнила Аннабель.

— Каждая часть. К окончанию нашего месяца я буду знать каждую часть твоего тела лучше своего собственного. Не останется ничего, чего бы я не испытал с тобой, чего бы не попробовал.

"К окончанию нашего месяца"

произнёс он, но это не расстроило Аннабель. Эти отношения не могли длиться вечно. Она знала об этом с самого начала; ангел не делал из этого тайны.

И даже ей самой казалось, что им безопаснее находиться врозь. Но...

Да, всегда есть "но".

Ей хотелось большего.

— Я напугал тебя своими словами? — спросил он, неверно интерпретировав её реакцию. Ангел провёл пальцами вдоль её позвоночника.

— Нет. — И это было чистой правдой. Ангел ранил её до глубины души, но вовсе не напугал. Ладно, пока он был рядом. Пока этого достаточно. А когда наступит время расставания, она сама оставит его. Слишком много людей покинули её, и Аннабель не намерена больше наблюдать, как кто-то ещё от неё уходит.

Никогда впредь.

Глава 22

Захариил никогда не испытывал ничего настолько поглощающего как-то, что он испытывал с Аннабель. Не важно, что они делали, пока это делали вместе, касались друг друга, изучали, и ангел ощущал внутреннее смятение, уничтожение. Обновление.

После, мрачное предчувствие будет пытаться его охватить.

Она так много заставила его пережить. Он слишком отчаянно хотел её. Эти отношения не могли быть на постоянно основе, как жаждал Захариил, но продлятся настолько, насколько это возможно.

Когда его месяц на Земле подойдёт к концу, он попросит Аннабель отправиться к нему на облако. И она согласится. Другого ответа он не примет.

— Так, и что теперь? — зевая, поинтересовалась она.

— Мы спим.

— Не-а. Прости, но я уже знала ответ и это не он. Сейчас мы поговорим. Я хочу узнать о тебе побольше.

У неё была такая мягкая, такая гладкая кожа. Её легкий цветочный аромат окутал его точно шелковистой сетью, но те лёгкие невесомые нити казались прочнее всего, с чем ему прежде доводилось сталкиваться.

— О чём именно?

— Что ж, вот что я знаю. Ты скорее родился на свет, чем был создан. У тебя был брат-близнец, но по какой-то причине, которую ты не объясняешь, тебе пришлось его убить.

Захариил ждал, когда она продолжит.

Аннабель вздохнула.

— Ладно, видимо пока ты не готов понять мой намёк и рассказать о брате. Что я ещё знаю? Ах, да. У тебя на груди растущее чёрное пятно, и оно меня беспокоит. Ты лидер армии ангелов, и, думаю, только что ты мне открыл, насколько сильно уважаешь свой народ.

— Во-первых, не волнуйся насчёт пятна. Во-вторых, что заставило тебя думать, что я уважаю своих людей?

— Хорошая попытка отвлечь моё внимание от ничего не значащего пятна, не стоящего моего волнения, только на этот раз не выйдет. Я не поведусь на твою уловку, приятель.

— Это не изменит моего ответа.

— Всё равно. С того дня в психбольнице до дня, когда три ангела нашли нас в Новой Зеландии, твои манера и тон изменились. Может, совсем чуть-чуть. Но для тебя и небольшие перемены очень весомы.