Грешные желания
Шрифт:
Следуя за ароматом, волчица тихо кралась через огромное логово. На полпути через туннель, она услышала голоса в комнате неподалёку, и замедлила шаг. Её разум узнал голоса, сопоставил их с именами "Грейс" и "Шайя". Она узнала исходящие из комнаты запахи – еда. Ароматы были привлекательными, но не настолько, как другой запах. Сейчас он был сильнее. Безопасность была ближе.
Волчица медленно прошла мимо комнаты, тихо, незаметно. Джейми это одобрила, волчица чувствовала. Волчица продолжила следовать за манящим запахом. Она тихо прошла
Они были угрозой, опасностью, их волчица боялась. Инстинкт говорил "бежать". Но безопасность уже была близка. Так манила. Пока члены стаи разговаривали, глядя в другую сторону, волчица пригнулась и двинулась вперёд. Она держалась стены, останавливаясь, когда затихали слова. Волчица двигалась тихо, осторожно и незаметно пока запах не стал совсем ошеломляющим.
Члены стаи ещё разговаривали, когда она проскользнула в комнату. Она медленно прошла по мягкому полу. Здесь был ещё какой-то сильный запах. Она знала, что так пах кот. "Красавчик". Он зашипел, когда она подошла к большому предмету, таившему в себе безопасность, но не сделал угрожающего движения.
Волчица знала, что ей нужно подняться, чтобы добраться до безопасности. Здесь был другой предмет. Он пах деревом. "Стул". Она ловко запрыгнула на него и увидела, что безопасный предмет находился в чём-то, что походило на её тюрьму. Но сверху не было стены. Волчица заглянула внутрь и глубоко вздохнула. Щенок. "Кай". Как и в тот момент, когда Джейми держала его на руках, малыш пах для волчицы безопасностью и…
Краем глаза она уловила движение. Члены стаи. Волчица замерла. Они замерли.
– Трей… скажи, что это не Джейми, – проговорил "Доминик".
– Должно быть, она напала на Данте и сбежала.
– Я не чувствую запаха крови, – проговорила альфа-самка.
"Доминик" пах нервозностью.
– Что нам делать? Я не хочу причинять Джейми боль, правда, но что если она ранит Кая?
– Мне интересно, что заставило её сюда прийти.
Альфа-самец зарычал на свою пару.
– Тарин, это не важная часть ситуации.
Он приложил какой-то предмет к уху.
– Данте, ты в порядке? Джейми сбежала. Она в нашей с Тарин комнате, нависла над детской кроваткой.
Волчице не понравилось, что голос альфа-самца громкий и гневный. Она предостерегающе зарычала. Он зарычал в ответ.
– Данте, поторопись. – Он убрал предмет.
Волчица знала исходящий от Альфы запах – паника. Когда он двинулся к ней, она снова зарычала. Этот мужчина, бросивший ей вызов, представлял опасность. Мог попытаться подчинить её, причинить боль и увести от безопасности. От щенка, от "Кая".
– Доминик, мы не можем его ждать. На счёт три я нападу на волчицу. Ты схватишь колыбельку и защитишь Кая.
– А я? – голос альфа-самки потерял мягкость.
– Я не хочу, чтобы
– Джейми не дикая.
– Она почти дикая. Поверь, здесь не очень уж большая разница.
Он повернулся к мужчине.
– Доминик, на счёт три. Раз… два… тр…
– Нет!
Волчица удивлённо вздрогнула на голос. Её пара влетела в комнату. Он стоял перед ней. Альфа не мог до неё добраться. Её пара снова её защитил.
Данте за всю свою грёбанную жизнь никогда так чертовски сильно не боялся. Кто мог винить Трея за нападение на волчицу, чтобы она не причинила вреда его сыну? Но Данте не мог позволить причинить вред Джейми. Не мог. Всё внутри него восставало против этого.
– Данте, отойди, – процедил Трей.
– Не могу, – произнёс он шёпотом, в котором слышалось мучение.
– Эй, посмотрите, – в голосе Тарин слышались удивление, интерес и изумление.
Данте повернулся к своей паре, которая спрыгнула обратно на стул. Одарив Трея недовольным взглядом, она устроилась рядом с Красавчиком у основания колыбельки.
– Поверить не могу, что раньше об этом не подумала.
Данте повернулся к Тарин.
– О чём?
– Моя бабушка тоже так делала.
– Тарин, о чём, чёрт возьми, ты говоришь? – потребовал Трей.
Она закатила глаза от его тона.
– Наш сын – целитель.
– Целитель?
– Моя бабушка была целительницей, но могла исцелять только психологические раны. Только благодаря ей мой отец выжил после смерти моей матери. Она не помогла мне, потому что ей было необходимо, чтобы я хотела её помощи, а я не хотела ни от кого помощи. Я была в слишком глубоком горе.
Данте нахмурился, всё ещё немного не понимая происходящее.
– Так… Кай – целитель-эмпат?
– Нет, это другое. Он не может помочь с эмоциями. Только с психологическими шрамами. Я думала, Красавчик крутится возле него, потому что защищает, но с котом ведь раньше плохо обращались, верно? Очевидно, у него ещё осталась психологическая травма, поэтому он тянется к Каю. И поэтому его автоматически ещё и защищает. Во всяком случае, так было с моей бабушкой.
Впервые за месяц в Данте вспыхнула надежда.
– Ты говоришь, что он может исцелить волчицу Джейми?
– Гм… нет.
– Нет?
– Данте, он просто младенец. Но волчица Джейми явно находит его присутствие успокаивающим. Ты должен воспользоваться её ясностью ума и попытаться завоевать её доверие, сейчас, пока она восприимчива.
Трей покачал головой.
– Пока она в таком состоянии, я не позволю ей находится рядом с моим сыном. Прости, Данте, но так же, как тебе нужно защищать Джейми, мне нужно защищать Кая.
– Вот что я тебе скажу, Флинстоун – она больше не в состоянии. Если я что-то и могу гарантировать, так это то, что она не причинит вред Каю. Она, как и Красавчик, будет его защищать.