Грезы наяву
Шрифт:
— Видите ли, — вмешался Адамс, — мистер Хэмптон любезно предложил мне несколько книг, которые привез из Лондона. Этот парнишка доставит их мне… Ладно, моим старым костям уже ни к чему мерзнуть на таком ветру. Алекс, я надеюсь, вы и ваша супруга всегда будете вместе. Нам будет вас не хватать…
Заглянув в шлюпку, он похлопал Алекса по плечу, подтолкнул к трапу и, взяв за локоть офицера, увлек его в сторону таверны.
— Давайте-ка пойдем куда-нибудь в тепло. Предоставим джентльменам мерзнуть на ветру. Не завидую тем, кто отправляется в плавание в это время года…
Голос его удалялся. Алекс наконец прыгнул
— Теперь я за остальными. Тоби проводит тебя в каюту. С тобой все в порядке?
Она молча кивнула. Алекс вернулся на причал и долго смотрел, как крохотная лодка, зарываясь в волны, стремится к огромной туше корабля, стоящего на рейде. Сердце его готово было выскочить из груди. Чертов въедливый офицер… Он так и не рискнул загрузить на «Нептун» все, что предполагалось. На рейде стоял один из военных фрегатов, и если случится убегать от него… Но об этом следует беспокоиться позже. А сейчас нужно доставить на борт остальных пассажиров, пока не стало известно, что Эвелин нигде нет.
Глава 23
В приготовлениях прошел весь день. Алекс поднялся на борт последним и теперь ждал на мостике, когда поставят паруса и поднимут якорь. Солдат с причала куда-то увели, все замерло, только с океана наползали тяжелые тучи. Пронизывающий северный ветер приносил все новые заряды снега. На улицах не было видно ни души, зеваки разбежались греться по тавернам.
Когда ветер наполнил паруса и «Нептун» медленно двинулся к выходу из гавани, у Алекса вырвался невольный вздох облегчения. Он чувствовал себя как Гулливер, уплывающий в очередную неведомую страну. Наваждение оставалось позади, и он готов был вернуться к реальности.
Но вместе с мыслями о доме в сознании заворочались непростые размышления. Он не раз представлял, как Эвелин войдет в его дом, как ее веселый смех и ироничный взгляд прогонят старые тени из сумрачных комнат замка, наполнят их теплом и жизнью. Он представлял, как они заживут вдвоем, вдали от всего мира. Но сейчас от этих мыслей мало что осталось. Разрешение на развод надо получать в Лондоне, значит, им придется жить в городском доме графа, постоянно на глазах у чужих людей. С другой стороны, в городе есть чем развлечься.
Рассуждая о том, не настало ли время вновь искать подружку, которая освободила бы его от забот, Алекс спустился вниз. Нужно посмотреть, как устроились пассажиры, найти укромное место для себя, где всегда можно выпить, потому что лучших способов времяпрепровождения на ближайшие шесть недель не предвиделось.
Но, проходя мимо маленьких кают, он напоролся на первое препятствие. Навстречу ему с самым решительным выражением на лице спешила Аманда Веллингтон. Алекс мысленно помолился всем святым. Он уже убедился, что, несмотря на внешнюю мягкость и обходительность, Аманда обладала нервами из каленого железа, годного разве что для клинков. И сейчас у Алекса появилось чувство, что она готовилась пронзить его этим клинком насквозь.
— Алекс, произошла какая-то ошибка, — начала она не предвещающим ничего хорошего тоном.
Он осторожно взял ее за локоть и провел в кают-компашпо.
— Ошибки случаются в любом деле, миссис Веллингтон. Могу я как-нибудь исправить это?
К собственной досаде, Алекс обнаружил, что кают-компания занята.
— Очень надеюсь. Ваш глупый капитан поместил меня и Эвелин в одну каюту. Я понимаю, что условия стесненные, но можно как-то устроить иначе. Может, он не знает, что вы женаты?..
Спросила она с надеждой, не решаясь развивать тему дальше. Алекс расслышал смешок графа и постарался изо всех сил остаться вежливым, даже учтивым.
— Я сам приказал капитану поместить вас в лучшую каюту, так как вы единственные леди на борту. Кроме того, это самая теплая каюта. Не думаю, что в Атлантике жарко. Я прежде всего забочусь о вашем здоровье.
Аманда улыбнулась и тронула его за руку.
— А я испугалась, что тут что-то другое… Рада, что Эвелин выбрала такого заботливого мужа, но, ей-богу, нет нужды идти ради меня на такие жертвы. Я здорова как лошадь. Так что можете перенести мои вещи в вашу каюту, а сами перебирайтесь к Эвелин. Молодой паре необходимо время от времени оставаться наедине… чтобы укрепить узы брака.
Алекс хотел сказать, что разместился в матросском кубрике, но ему не хотелось лгать этой женщине. Кроме того, он подозревал, что Аманда уже разведала, где он на самом деле расположился. Прежде чем он успел собраться с мыслями, из-за стола поднялся граф.
— Пойду распоряжусь, чтобы перенесли вещи. Ваша жена несколько возбуждена, думаю, ее нужно немного успокоить. Насколько понимаю, она в первый раз уезжает так далеко от дома.
«От дома» прозвучало не без умысла, и это ужалило Алекса в самое сердце.
Аманда похлопала его по руке.
— Пойду поищу Джейкоба. Скажу, чтобы не лез, куда не надо. Когда-нибудь, надеюсь, мы сможем отблагодарить вас за все, что вы для нас сделали.
Она вышла из каюты, а Алекс остался стоять, чувствуя себя последним негодяем. По сути, он не сделал ничего, кроме того, что ему самому хотелось сделать. Сейчас, когда он всерьез задумался над своими поступками, выяснялось, что им, так или иначе, всегда руководили похоть и эгоизм. И вот теперь, делить в течение шести недель каюту с женщиной, которую он хотел больше всего на свете и которой не мог коснуться… Все его грехи не заслуживали такого наказания.
Осторожно приблизившись к двери каюты, которую капитан так благородно пожертвовал женщинам, Алекс нерешительно постучал. Шуршание юбок внутри сообщило, что нужно чуть подождать. А когда дверь открылась, он понял, что предстоящие шесть недель будут главным испытанием всей его жизни.
На ней было теплое, из рыжеватой шерсти, платье с глухим воротом, руки до самых запястий закрывали тесные рукава сорочки. Словом, вся она была словно закована в броню, не доступную чужим взглядам. Всем взглядам, кроме мысленного взора Хэмптона. Он как никто другой знал, какого цвета атласная кожа под платьем. Скользя взглядом по ткани, почти чувствовал в ладонях тяжесть и тепло ее грудей. Пересиливая себя, посмотрел ей в глаза, и все, что строилось внутри, рухнуло, рассыпалось под этим взглядом. Голова закружилась. До боли захотелось погрузить пальцы в шелковистый водопад ее волос, но вместо этого он вонзил ногти себе в ладони.