Грибница

Абина Марина

— Двигай в подвал, — а Гришке скомандовал. — Дуй в мою комнату, принеси наручники из стола.

— Ублюдки! Хоть Фёдоровну пожалейте! — выкрикнул Пётр.

— Иди уже, — Кирилл всё же взглянул на старуху. Она дышала, но была без сознания. Крикнул вслед Гришке. — Шевели ногами: Фёдоровну в кровать надо бы отнести потом.

— Нет! И её в подвал тоже, — скомандовал Сергеич. — Там оклемается. И этого, — он плюнул в сторону синюшнего Витька. — Если жив еще.

— Как знаешь, — проворчал Кирилл. Лена всё ещё рыдала на земле. Ладно, с ней он потом разберётся. В подвал, во всяком случае, не поведёт, что

бы там не говорил начальник.

Он приковал Димку и Петра к водопроводной трубе, точно так же, как некогда Сан Саныча. Катерина тут же занялась раной Петра. Пусть. Двери она выломать не сможет и сковывать её незачем. Вдвоём с Гришкой они перенесли грузную Фёдоровну к остальным пленникам и уложили её на кипу пустых мешков. Так же поступили и с Санычем. Связывать его не было никакой необходимости — старик был очень плох, снег в том месте, где он упал широко окрасился красным. Витька Кирилл зашвырнул в подвал, прямо из дверного проёма, не спускаясь по лестнице. Беспамятный пацан грохнулся на бетонный пол и остался там лежать вонючей грудой тряпья. Будь он в сознании, то непременно сломал бы себе что-нибудь, а так обошлось. Настало время уделить внимание Лене. Он подошёл к ней, поднял с земли, потянул за собой: «Пойдём». Девушка не сопротивлялась, только продолжала всхлипывать. Кирилл увёл её мимо Сергеича в дом, в их спальню. Начальник неодобрительно покосился вслед, но промолчал: Кирилл был его единственной надёжной опорой кроме Евгении, не следовало его сердить.

— Мы потом поговорим с тобой, — Кирилл усадил Лену на кровать. — Мне нужно отвести девчонку к остальным. Я скоро вернусь.

Он вышел и запер дверь на ключ. Зашёл в комнату Катерины. Там из уголка на него смотрели два перепуганных голубых глаза. Мила сидела прямо на полу и прижимала к себе цветочный горшок.

— Пошли, если хочешь к своим, — предложил Кирилл. Ему не хотелось натыкаться на девчонку в доме. Пусть уж лучше будет с Катькой. — Одеяло возьми, пригодится.

Она послушно вскочила и сгребла с кровати одеяло. Свой цветок не выпустила. «Дался он ей!» — раздражённо подумал Кирилл, но отбирать не стал, только взял у неё одеяло — не хотел задерживаться. У подвала его поджидал Сергеич, держа под прицелом пленников.

— Ты Ленку запер хоть?

— Не переживай, — Кирилл продемонстрировал ключ и подтолкнул Милу к двери. — Иди вниз, там твои.

Девочка шагнула на лестницу навстречу поднимающемуся из подвала Гришке. Увидев её, тот еле слышно вздохнул. Мила сбежала по ступенькам вниз и прижалась к Петру. Он что-то зашептал ей. Димка тихо всхлипывал у него за спиной. Рядом лежал на мешках Сан Саныч, а над ним склонилась Катерина. Она пыталась сделать старику давящую повязку из мешковины, но у неё плохо получалось.

— Дайте хотя бы бинты, — закричала она, повернув заплаканное лицо к двери. — Он же истечёт кровью!

— Тише Катя, — прошептал Пётр. — Им же того и надо, неужели ты не понимаешь? Мы теперь лишь обуза для них. Они знают, что мы не будем мириться с такими подонками, им проще убить нас или позволить умереть самим.

— Хорошо, что ты это понимаешь, Петя, — ухмыльнулся сверху Сергеич. — Ты мне никогда не нравился, и всё же мне жаль, что так вышло. Советую тебе поговорить с Катериной и Димой. У них есть шанс. Но они должны будут смириться. Если нет, —

Сергеич мотнул головой в сторону Милы. — Мы сможем убедить их.

— Подонок! — выкрикнула Катя. — Никогда! Слышишь, ты? Никогда!

— Значит, вы все здесь умрёте, — Сергеич захлопнул дверь в подвал, оставив пленников в холодной полутьме.

Когда они ушли, Катерина скинула с себя свитер, стянула нейлоновую комбинацию и, разодрав её на две продольные половины, одной перетянула плечо Петру, а другой — грудь Санычу. Ткани едва хватило. Саныч смотрел на нее невидящими глазами, но как будто стал хрипеть потише. Катерина подумала, что, наверное, у него уже агония. Она почувствовала, что успела продрогнуть, отвернулась от умирающего старика, надела свитер. Вздохнула. Позади стояла Мила с шерстяным одеялом в руках. Оно было не очень толстое, но всё же лучше, чем ничего. Катерина усадила девочку между Санычем и Петром и прикрыла всех троих одеялом. Хватило, чтобы накинуть уголок и на Димку. Потом подошла к Фёдоровне. Старая женщина была без сознания и Катерина ничем не могла ей помочь, она лишь накрыла её ещё несколькими мешками сверху и отошла обратно к Петру.

— Почему ты не проверила Витька? — спросил он.

— Не хочу, — Катя даже не стала придумывать отговорок. — Он мне отвратителен.

— Потому, что воняет?

— Он насильник и променял людей на крыс.

— Может быть, крысы были добрее к нему?

— Какая разница? — Катерина присела рядом и устало прислонилась к его здоровому плечу. — Мы тут из-за него. А ведь всё так хорошо шло. Уже завтра мы должны были освободиться. Надеюсь, Кирилл придушил его достаточно сильно и он не очнётся больше.

— Катя, как ты можешь…

— Хватит, Пётр, твои нотации и мне уже надоели! Если бы не этот крысий царь, мы завтра убрались бы из этого гадюшника, а так — Саныч при смерти, что с Фёдоровной — неизвестно, тебя они пристрелят, если сам не умрёшь, а мы с Милой, Леной и Димкой будем их рабами!

— О чём вы там говорите? — Димка перестал всхлипывать и обернулся к взрослым. — Что значит «убрались бы завтра из гадюшника»? Вы что, знали всё, что ли?

— Да, Дима, недавно узнали, — произнёс Пётр. — Да долго с побегом тянули, хотели получше подготовиться. Сегодня закончили как раз, а тут Витёк…

— А почему же мне ничего не сказали?! — в голосе подростка звучали слёзы. — Позволяли мне якшаться с этим… этим… — он заревел. — Он же мне так всё расписывал! Говорил, что будем с ним вместе скот разводить, разбогатеем. Не так как раньше — не золотом и бумажками, а молоком и мясом. Сможем с людьми делиться. Я думал, он помогать им хочет! А он, значит, врал мне всё?! Ненавижу!!!

— Тише Дима, — вздохнул Пётр. — Тебе ещё придётся с ним и дальше якшаться. Так, что помогать людям ты сможешь.

— Как это?

— Очень просто, — ответила за Петра Катерина. — Ты же не хочешь умереть? Вот и придётся тебе присягнуть им на верность. Будешь как Саныч раньше — подневольным работником.

— Да никогда! — закричал Димка. — Лучше пусть меня застрелят.

— Не говори глупостей, — осадил его Пётр. — Если ты не согласишься, то что будет с Милой, с Ленной, с Катей? Ты подумал? Они одни останутся среди бандитов.

— Тогда и ты соглашайся, — предложил Димка. — А потом придумаем, как нам убежать.