Гринтерра
Шрифт:
— Государь. Ваш приказ был выполнен дословно… — отвечал анхель рантаров Ганджи Бадд, выступая перед двумя царями Гринтерры, великого лесного царства.
— Тогда расскажите «дословно», как именно Вы выполнили мой приказ? — Царь Иолай Д’Видеон был человеком крайне проницательным, дипломатичным и мягким, но его мягкость не касалась людей, четко не исполнявших поставленные задачи.
— Во время патруля рядом с Хребтами раздора посыльный доставил свиток с царским указом, — Ганджи Бадд достал из-за пазухи кожаный футляр цилиндрической формы и вынул из него свиток, демонстративно протянув его вперёд. — В нём были указания к нашей немедленной передислокации на Берег Лун и его защите, а также при возможном нападении приложить все силы к подавлению противника и изгнанию его с наших земель.
— Именно так, — царь был спокоен, Ганджи являлся его хорошим другом в молодости, и он знал об исполнительности этого
— Мои войска дошли в кратчайшие сроки до Берега Лун, но тем не менее враг нас опередил. Гарнизон ближайшей к берегу крепости, принадлежащей армии Юга, приложил все силы для того, чтобы войска Эйдоса не смогли высадиться на берег потерпев огромные потери, но эйды всё равно смогли окопаться. Несомненно, это можно было бы считать успехом врага, но вот потери империи были колоссальны. Я взял командование оставшимися от гарнизона воинами на себя. А вот командование вражеской армией, судя по донесениям нашей разведки, взял в свои руки кронпринц Кассий фон Ридас. Принятие решения отступить в мои планы не входило, отдать Берег Лун стало бы равносильно проигранной трёхсотлетней войне. — голова анхеля чуть наклонилась вперёд, закрыв тёмно-красными локонами глаза. Лёгкая ухмылка скользнула по лицу молодого анхеля, словно тот всё ещё был в пылу жестокого сражения. — Они думали, что, почти уничтожив местный гарнизон и, потеряв более половины своего личного состава, способны сражаться дальше. Тогда мы заслали к ним своего человека с ложными данными разведки о подкреплении рантаров и нашем трехкратном численном превосходстве. И, хотя их осталось ещё около трёх тысяч человек, они были уставшие после плавания, измождённые высадкой и сломленные от потерь, солдаты империи всё равно начали продвижение в лес. Изая… Кхм… Простите. Мой десятник — Изая Вимур со взводом лучников начал обстрел кораблей противника из своего фамильного лука, лишая огневой поддержки наземные силы. Как Вы и все присутствующие знают, его лук — является одним из орудий, в создании которого использовались руны древних. Одного попадания золотой стрелы достаточно для уничтожения флагманского корабля. Если бы не объём поглощаемой им энергии… Возможно и войны можно было бы избежать. Но тем не менее… Наши воины вступили в бой с солдатами противника. Их палки, стреляющие свинцовыми шариками, которые те именуют ружьями и пулями соответственно, дали преимущество над нашими силами на средней дистанции. Их деревянные щиты защищали от наших стрел и нам оставалось лишь подойти для рукопашной схватки. — Ганджи едва заметно ухмыльнулся и его жёлтые глаза с высокомерием взглянули на окружающих, заставляя тех съёжится от страха после следующих слов. — Глупцы… Против них шли рантары… Нам нет равных в ближнем бою…
— Хм… Я бы отступил на их месте ещё после первых залпов Вимура. — царь Иолай слушал своего подданого внимательно и понимал, что случилось, не много не мало, как попытка подставить своего кронпринца командующими Эйдоса, но никак не способ реального нападения королевства. Столь неадекватное поведение против превосходящих сил противника было не похоже на прославленного молодого стратега и принца Кассия фон Ридаса.
— Тоже бы сделал и я, мой государь, но почему-то враг был уверен в своей победе, а возглавлял их атаку сам кронпринц. Он вышел в первых рядах на поле боя и убил много хороших ребят, которых я хорошо знал. Кстати говоря, даже смог отразить один из выстрелов десятника Вимура. Создавалось впечатление, что кто-то пытался стравить наши армии и им это безусловно удалось. Эта битва была больше похожа на мясорубку или скотобойню, но никак не на сражение. Наши воины стоили трёх или пяти вражеских солдат. Несмотря на ружья с прикреплёнными ножами в их руках, неспособность использовать свои знаки анимы на поле боя, играет с ними плохую шутку. Но я не мог продолжать данное побоище сделать кронпринцу предложение о перемирии.
— Вы его убили, анхель Бадд! — один из советников не выдержал и буквально подбежал к Ганджи лицом к лицу. — Вы убили наследного принца империи Эйдос! Вы хоть понимаете, чем это может обернуться?! Нет! Вы не понимаете! Вы всего лишь убийца!
— Я защищал Родину, советник Перлей. И заботился о семьях своих воинов и семьях людей по ту сторону баррикад. А Вы? Заботитесь о тех, кто Вам дорог?!
Зал наполнила тишина и только грозный взгляд анхеля, направленный в глаза старого военного советника Ликурга Перлея, наполнял это молчание смыслом. Казалось, всего мгновение отделяло советника от гнева подчинённого. Ганджи Бадд будто бы раскалял атмосферу зала своей энергетикой. Его наспех уложенные волосы растрепались от резких движений головы и сейчас напоминали факел, разгорающийся с каждой секундой всё сильнее.
— Моя дочь никогда не выйдет за такого преступника как ты, Бадд. Несмотря на все твои заслуги перед царством, я нашёл для неё лучшую партию.
— Довольно советник, выйдите из зала! — царь смерил взглядом Перлея и добавил. — Выйдите все, во избежание подобных инцидентов! — хмурый взгляд Иолая обежал тронный зал.
Бояре, представители знатных домов и советники начали покидать напряжённую атмосферу помещения. Кто-то бежал спотыкаясь, кто-то отнюдь не спешил, ожидая продолжения концерта, но советник Перлей покидал тронный зал последним. Хоть он и был порою крайне несдержан, но заслужил своё звание и должность главного военного советника. С царём Иолаем остался сидеть на соседнем троне лишь царь-главнокомандующий Зейн Д’Видеон, тот кто всё ещё молчал и с интересом выслушивал доклад своего подчинённого. Его короткие чёрные волосы и ястребиные чёрные глаза хоть и были направлены на Ганджи, но его сознание было поглощено услышанным. Многие советники и высшие чины считали, что Зейн крайне жестко решает все возникающие конфликты с речными деревнями и островными городами за Каменным морем, что пролегало по центру континента. Старший Д’Видеон думал о том, как поступил бы он сам, будучи на месте Бадда и как решал бы напряжённую обстановку между двумя сильнейшими державами, являясь сильнейшим воином на всём континенте. Будучи носителем тату анимы дракона, так и могло произойти.
— Итак, Ганджи, продолжай. — сказал главнокомандующий, подпирая рукой подбородок с изящной чёрной бородкой.
— Моё предложение услышали все воины, как с нашей стороны, так и со стороны Эйдоса. Предложение было о дуэли между им и мной, а также о прекращении бесполезной резни. Кассий фон Ридас прилюдно согласился на предложение о сдачи войск проигравшего в дуэли. Он сражался как никто и никогда из эйдов. — зрачки глаз анхеля пылали, в них читался то восторг, то гнев, то бессилие. — Честно говоря, я вовсе не хотел его убивать, но случилось непоправимое. Он не смог контролировать свой знак анимы, хотя сам вряд ли это понимал.
— Ты спас его от позора… — Зейн проникся к Ганджи ещё большим уважением. Царь-главнокомандующий слышал и читал доклады о кронпринце Кассии и его подвигах в сражениях, не мало командиров полегло от его тактических манёвров. И погибнуть от превращения в зверя было бы позором для такого великого полководца.
— Он перестал контролировать потоки живы в своём теле, да и вряд ли он это умел, но я не допустил его позора на глазах двух армий, ведь в таком случае… — Ганджи не договорил и запустил руку в тёмные-красные лохмы своей головы. — Я просто не мог поступить иначе… Я его убил, это была не та битва, в которой мог бы проиграть, но и не та, которую хотел выиграть.
— Теперь понятно почему ты отпустил выживших врагов Бадд. — царь Иолай находился в задумчивости и говорил медленно. — Ты оставил всех свидетелями дуэли чести, чтобы у них не было к нам претензий за смерть члена императорской семьи. Ты поступил правильно. Я понимаю твоё решение. С послом Эйдоса мы разберём эту ситуацию подробнее. Но тем не менее… — царь Иолай встал с трона и тяжело вздохнул. — С этого дня воинство рантаров распускается и лишается всяких привилегий. Те из рантаров, кто захочет остаться и служить царству, будут обязаны пройти жёсткий отбор. Все: листы, тысячники, сотники, десятники, а также анхель рантаров Ганджи Бадд; лишаются своих званий. — мужчина подошёл к своему другу и приобнял его за плечо. — Я не тороплю тебя с уходом, друг, но тебе лучше уехать подальше от Видэона. Империя попросит твою голову, и мне не хотелось бы ей её отдавать.
— Я… Понимаю… — Ганджи и сам хотел уйти из армии, но оставляя за собой руин.
— Завтра Адеола выходит замуж, но я тебе этого не говорил. — шёпот Иолая был слышен только его другу.
— Уже завтра? Но! Она должна решать сама…
— Тогда не смею тебе мешать. Разбирайтесь сами.
***
В высокой башне Великого дома Дуба, свои волосы вычёсывала черноволосая юная красавица. Её зелёные глаза как два изумруда сверкали в масляном освещении комнаты и были полны грусти и отчаяния.
— И зачем мне этот напыщенный индюк? Богатый торговец и что? Допустим богатейший, что с того? — Адеола говорила сама с собой и была сейчас самой несчастной девушкой во всей столице. — Вот нужна мне эта жизнь богатейки? Да я согласна в лачуге жить, подстилая под голову мох, лишь бы с тем, кого люблю.
Девушка потушила масляные лампы и улеглась на кровать в полупрозрачном белом халате. Свет горящего в небе Даная заглядывал в открытую дверь балкона. Тёплый ветер вносил ароматы цветов и благоуханий из садов на крыше здания, вокруг которого раскинулись казармы столицы. Девушка слушала лёгкое посвистывание летнего бриза за окном и почувствовала нежное прикосновение к ягодице чего-то лёгкого и ароматного. Знакомый сладковатый запах фруктового ликёра и тропического леса, чьи соки пропитали одежду насквозь.