Грит (песчинка)
Шрифт:
— Я облажался… — едва слышно сказал Изет, — как же я облажался. Пустая комната, разобранная кровать, нужно было брать старика и мальчишку как щит и выбираться.
— Мы оба виноваты Изет, нужно думать о том как выбраться сейчас, — ответила Аю.
— Выбраться? Я Службист, а не волшебник, мы заперты судя по всему под землей, без оружия и какого-либо снаряжения. Я умру через сутки, может полтора, ты протянешь столько сколько захочет семейство Эн-Катов. — Изет вздохнул, закашлялся и на секунду задержал дыхание, после чего спросил:- Почему ты не бежала как я сказал?
— Я знала, что ты жив, и не могла бросить тебя.
— Я мог быть десять раз жив, но передвигаться
Интала-Аю ничего не ответила, только прислонила голову к плечу мужчины. А Изет чувствовал страшную усталость, словно не только стены, но и вся тяжесть мира давила ему на плечи. Он знал, это не тяжесть, и не усталость, он просто слабеет от ранения и жизнь медленно утекает как вода из дырявой фляжки. Это смерть.
— Я не могла оставить тебя.
Наверху, за перекрытиями и деревянными полами первого этажа дома Эн-Катов в столовой необъятным костром пылал спор. Глава семьи — глава рода был в гневе, даже в ярости. Не считаясь с тем, что старшему сыну перевалило за пятьдесят, что конечно по сути для эйков не было большим сроком жизни, старик отчитывал уже зрелого мужчину как мальчишку. Кэйтон наливался багровым цветом, но молчал. В подкорку, тяжелой рукой отца давным давно были вбиты основные правила, и главное из них — слушать главу молча и не сметь перебивать. Ты можешь быть сколько угодно капитаном пиратского судна, можешь каждый день захватывать новые и новые торговые суда, но глава, есть глава, а ты всего лишь мальчишка, которому на время доверили корабль. Старик сидел во главе обеденного стола, немного отодвинув стул в сторону, руки его спокойно лежали на коленях, казалось что вся его поза расслаблена, да и разговаривал он достаточно тихо, чем всегда отличался. Но слова… слова падали как камни, попутно пробивая грудную клетку Кэйтона, который задыхался от невысказанных отцу слов.
— Прежде чем брать такие заказы, ты должен спрашивать мое мнение! А я бы сказал тебе, мальчишка, что иметь дело с «эльфами» — себе дороже, связываться с Первыми Мирами — себе дороже! Они не поручили эту работу никому из своих, ни Службе, ни наемникам, ни своим тайным агентам, которыми заполонены все Разумные миры. Они вышли на пиратов, на нас. А для «эльфов» связаться с пиратами означает, что дело воняет на сотни парсеков. И ты, сын своей тупой матери, взялся за него, позарившись на оплату. Восполнит ли эта оплата тот ущерб, что мы несем и будем нести дальше, разбираясь с «гостями»?
— Они предложили и дали больше чем я заработал за последние пять лет. На эти деньги я смогу наконец переоборудовать корабль…
— Ты бы давным давно переоборудовал корабль, или построил новый если бы не просаживал все деньги на развлечения!
— Но я всегда вкладывал деньги в твой дом! Достойно содержал тебя и младшего брата! Посмотри как живут Лит-Мо и Ден-Риты, они нам не конкуренты!
Старик легко поднялся со стула сделал шаг в сторону сына и коротко замахнувшись влепил тому хлесткую пощечину. Кэйтон дернулся, но не от удара, а невольно нахлынувшего страха перед отцом и чувства острого стыда за свое положение. Мужчина ненавидел эти моменты, на секунду он снова чувствовал себя перед отцом мальчишкой. Бесправным и пока бессловесным членом странной мужской семьи. На планете не было принято не то что любить, а даже привязываться к сыновьям. Дети умирали от болезней, и очень долго было неясно кто же именно продолжит род, и продолжит ли вообще.
— Идиот! Что ты оставишь своему сыну?
— У меня есть младший брат, твой наследник, разве этого не достаточно?
— Даже так… — задумчиво протянул старик. А потом тихо спросил: — Они тебя не интересуют? Верно?
— Кто? — Напряженно переспросил Кэйтон.
— Женщины. Ты ни разу не привозил с рейса женщину…
— Отец… это не так, — с явными просительными интонациями протянул Кэйтон: — Это не так…
— А как?
— У меня были женщины, и каждый рейс я посещаю публичные дома на станциях где предоставляют разного рода развлечения. И на корабле была женщина которая могла родить мне сына. Я держал ее пять месяцев, но она так и не забеременела, и мне пришлось ее продать.
— Так может она была бесплодна, или делала процедуру чтобы не иметь детей. Это ты выяснил?
— Выяснил, как и то, что детей не способен иметь именно я. Я стерилен. И это к сожалению необратимо.
Глава рода тяжело опустился обратно на стул и долгое время молчал. Тогда Кэйтон заговорил сам:
— Мы вырождаемся отец, учение Пра-Отцов не верное. Мы вырождаемся, дети рожденные вне Связи слабы и умирают, семьи уже приобрели врожденные генетические заболевания. Я разговаривал со старшими сыновьями Лит-Мо и Ден-Ритов, у одного из них аналогичная проблема, что и у меня. Младшего брата я не проверял, но это нужно сделать. Возможно на мне и на нем все закончится. Поэтому я и не вижу смысла вкладывать деньги в корабль, не вижу смысла развивать наш бизнес… Это конец.
— Учение Пра-Отцов единственно верное! — жестко сказал старик, — благородя ему мы достигли того, чего достигли, нас боятся все Разумные миры! Нас боятся Первые Миры!
— Нас боятся только торговцы, которые не могут нанять достойную охрану своему кораблю, — отрезал Кэйтон, — нашу планету еще не испепелили потому что им недосуг нами заниматься и не столь много вреда мы приносим, а для них возможно это и не вред, мы винтик системы Первых Миров, винтик, который выполняет свою функцию, помогает наращивать им могущество и богатство. Просто мы этого не понимаем. Не видим всей картины в целом. И даже работорговля нужна им. Иначе они давно бы от нее избавились.
— Это ересь! — Воскликнул отец, но Кэйтон неуловимо ощутил ноту сомнения, страшного сомнения в голосе главы, которое родилось не сейчас, не одномоментно, а жило уже очень давно, вероятно со времен, когда отец был молод и сам занимался пиратством.
Кэйтон, стараясь не шуметь обошел стол и отодвинул от него один из стульев, присел. Долго и пытливо смотрел в глаза отца, и старик отвел взгляд.
— Что будем с ними делать? — спросил отец.
— Избавимся, продавать их нельзя. Здоровяк протянет не больше суток, и с ним больше возни чем мы получим денег, а девчонка при продаже принесет слишком много проблем. Она не так проста как показалось, не из Службы, что-то выше и куда более значительнее. Скорее всего из свиты королевы. Ее придется самим… если не кормить и не поить она может протянуть слишком долго, это тоже опасно. За ними могут прийти, ее угрозы о группе захвата могут быть вполне реальными. Через двое суток я проверю подвал, ее напарник скорее всего уже будет остывать, если не закоченеет к тому моменту. А ее просто застрелю.