Гробница Геркулеса
Шрифт:
Четыреста тонн грунта и скальных пород подняли в воздух огромное количество пыли. Непроницаемая пелена расползлась во всех направлениях. Валуны катились по пустыне, оставляя за собой хвост, словно кометы.
Оба танка потеряли из виду самосвал: все скрыла непроницаемая коричневая пелена. Один «леопард» двинулся в объезд другой бесстрашно решил проехать через завесу.
Водитель увидел в визир какую-то большую темную форму в последний момент, тормозить было слишком поздно.
Дуло наткнулось на валун величиной с сам танк, снаряд выпрыгнул из затвора — при этом заряжающий едва не лишился головы, — проскочил между ног сидящего командира и ударил в заднюю стенку башни с оглушающим металлическим звоном. В следующее мгновение танк врезался в кусок скалистой породы и встал.
— Получилось? — беспокойно спросила Нина, всматриваясь в мониторы. За ними до сих пор полз густой хвост пыли.
Чейз позволил себе выглянуть через боковое стекло, «Леопард» упорно двигался вдоль края пелены.
— Один все еще гонится. А другой, по-моему, готов!
— Отлично! Жаль, что у нас нет второго грузовика с камнями!
Чейз хотел съязвить, но вдруг в его голову пришла мысль.
Да, камней у них больше нет. Но есть грузовик.
Он определил положение танка и направился прямо от него.
— Продолжай следить. Кричи, когда будут стрелять!
— Мы не сможем все время уклоняться! — крикнула Нина.
Земля пустыни приобрела более темную окраску, характерную для увлажненной почвы. Небольшой приток, впадающий в дельту, практически сливался по цвету с берегами.
— Нам и не нужно, — объяснил Нине Чейз, вращая руль то в одну, то в другую сторону, чтобы самосвал начал раскачиваться. — В буквальном смысле.
Нина поморщилась:
— Мне не нравится, как ты это сказал… А-а-а!
Чейз воспринял восклицание как знак, что танк выстрелил, и бросил грузовик в очередной крутой поворот. Горизонт впереди покачнулся. Грузовик накренился, руль в руках Чейза не поддавался контролю. Колеса с одной стороны оторвались от земли.
Бух!
Взрыв раздался пугающе близко, однако снаряд перелетел грузовик, пройдя прямо между передними и задними колесами накренившегося самосвала.
Чейз вывернул руль в обратную сторону, и «Т282В» упал на все четыре колеса, но продолжал разворот.
Четырнадцать секунд.
— Ты что делаешь? — Вместе со страхом в голосе Нины прозвучало удивление, когда она поняла, что Чейз мчится навстречу танку.
— Им нужно четырнадцать секунд чтобы перезарядить пушку. Если управимся за тринадцать, они не успеют выстрелить и мы их раздавим!
— А если нам понадобится пятнадцать секунд они разнесут нас в щепки! — возразила Нина. «Леопард» появился в поле зрения. Чейз устремился прямо на него. — Сколько осталось?
— Четыре секунды! — Самосвал и танк мчались друг на друга, не снижая скорости. — Что можешь сказать напоследок?
— Черт бы тебя побрал!
Ствол танка поднимался, целясь в кабину.
Чейз отпустил баранку, схватил Нину в охапку и бросился на пол, закрывая ее тело своим.
Столкновение!
«Леопард» весил сорок тонн. «Т282В» даже без груза превосходил его в пять раз и был намного больше.
От удара о дизельный двигатель грузовика ствол погнулся, будто картонная трубка. Самосвал наехал на «леопарда», по самую башню вдавливая его в мягкий песок. Ствол смялся под безмерными шинами «либхерра», словно покореженная буква «С».
Преодолев препятствие, «либхерр» выехал на ровную землю и снова развернулся, поскольку им никто не управлял.
Нина открыла один глаз и обнаружила себя в объятиях Чейза. Голова ее лежала в углублении для ног в полу. Тяжесть Эдди не давала встать. Ей показалось, что Чейз не только не движется, но и не дышит.
— Эдди?
После долгого молчания прозвучало:
— А я думал, образованные люди найдут что сказать напоследок…
Нина хлопнула его ладонью:
— Слезай с меня!
Чейз сел и взялся за руль. Сразу стало ясно, что управление повреждено. Машина плохо отвечала на повороты руля. Однако, приложив некоторые усилия, Эдди сумел выровнять самосвал. Через разбитое окно было видно, что они снова едут на север к дельте.
Он снял ногу с педали газа.
Нина провела рукой по волосам.
— Господи! Я думала, мы погибнем. — Она была готова выдать обвинительную тираду против безумных поступков Чейза, но внимательнее пригляделась к его лицу. Обычно ничего хорошего подобный взгляд не предвещал. — В чем дело?
Он показал на пол:
— Видишь мою ногу?
— Да.
— Видишь, что я не жму на газ?
— Мы же едем… О Господи! — Она взглянула на приборную панель. Некоторые приборы были повреждены пулями, но спидометр уцелел, и Нина смогла пересчитать скорость, шестьдесят шесть километров в час, в привычные для американцев мили. — Больше сорока!
— Дроссель заклинило! — Педаль прочно застряла у пола. Чейз безуспешно пытался поднять ее ногой. — Держись за сиденье! Может немножко потрясти!
— Немножко? — Тем не менее Нина подчинилась и присела у него за спиной.
Чейз нажал на тормоз. Самосвал задрожал, от колес донесся скрежещущий звук. Указатели температуры тормозов быстро приближались к красной зоне.
Скорость спала, но ненамного.
Чейз нажал сильнее. Кабина задребезжала, немногочисленные осколки, что чудом продолжали торчать в окнах, наконец выпали. Стрелка спидометра завибрировала, толчками опустившись на несколько делений. Стрелки на указателях температуры, наоборот, подскочили…