Гробница Скелоса
Шрифт:
– Эх! Мужчины, мужчины… Немного женских чар, и делай с вами что хочешь! Я легко могу вас сожрать, а вы даже сопротивляться не будете… Ладно, вы, двое, неплохо меня развлекли. Но делу время, а потехе час! Того и гляди вы оба превратитесь в сущих идиотов. Вы свободны. Я отпускаю вас!
Ее слова не произвели ни на стигийца, ни на варвара ни малейшего впечатления. Они даже не шелохнулись. Сельвия ругнулась весьма неприличным манером и тряхнула головой:
– М-да… Крепко же я вас приворожила! Хорошо, что есть испытанное средство… – с этими словами она резко опрокинула обоих в бассейн.
Грязная ледяная вода оказалось мигом привела
Стигийцу и варвару все равно никуда не хотелось уходить. Оба знали, что женщины прекраснее им не найти.
– И все-таки позволь задать тебе один вопрос, госпожа, – вежливо наклонив голову, попросил Конан. Тутмос все равно пока был не в состоянии говорить.
– Спрашивай, конечно, – Сельвия засмеялась, словно горсть серебряных колокольчиков по полу рассыпала. – Хотя я знаю, что ты хочешь узнать. Кто я? Или – что я, так?
Конан только медленно склонил голову – хоть он пока и сдерживался, но с каждым мгновением около нее делать это становилось все труднее и труднее.
– Я – нежить. Ты правильно подумал. Нечто среднее между вампиром и русалкой. Я заманиваю мужчин как русалка, используя свое обаяние, которое вы уже имели возможность оценить по достоинству… Кстати, Конан, не сдерживай себя. Я отпустила твою волю, но влияние своей магии я остановить не в силах. Не сдерживайся, тебе будет только хуже… Так вот, я заманиваю людей в бассейн как русалка, а потом выпиваю их кровь как самая заурядная вампирша, которая и понятия не имеет о красоте. А ведь когда-то я была красивейшей женщиной Полуночи… – Сельвия мечтательно закусила губку. Конан застонал, как раненый бык. – Впрочем, не будем о прошлом. Скажу лишь, что было это несколько тысяч лет назад. А потом меня похитили и принесли в жертву этому мерзавцу Скелосу! Ну, а Хранительницей Гробницы я стала потому, что обладала при жизни хорошими магическими способностями. Долгие века я скучала здесь, питаясь несчастными путниками решившимися осмотреть гробницу. А сейчас я очень хочу выйти на волю. Туда, к солнцу! – она запрокинула голову, и крупные слезы покатились по ее щекам.
Конан и Тутмос мигом бросились утешать неживую красотку.
Сельвия рыдала недолго. Извинившись перед гостями, она продолжила говорить, смахивая пальчиками слезы со щек:
– А теперь, мальчики, переходим к самому главному. Вы мне нужны для двух дел. Во-первых, благодаря вашим чувствам я практически ожила: любовь обладает чудовищной силой! Не хватает одной малости, а именно – мне нужен Хранитель третьего ключа, тот, что за порталом. Причем нужен живым.
– А кто он, этот хранитель? – спросил Конан, не отрывая взгляда от Сельвии.
– Он – правая рука Скелоса. Такая же дрянь! Он добровольно превратил себя в лича, чтобы охранять покой хозяина. Он же похитил меня и убил на алтаре. Ни я, ни он не можем выходить за пределы своих залов. Поэтому мне до него не добраться. Это за меня сделаете вы. Я дам вам одну вещицу. Ее надо будет бросить как можно ближе к скелету, желательно под ноги. Мое заклятие временно оглушит его и тех, кто будет рядом с ним. Хватайте мерзавца и несите ко мне, а я отдам вам свой ключик! Чтобы вам не мешали другие скелеты, заманите их сюда. Свой магический барьер я временно сниму. Мертвецы войдут в залу, а уж я о них позабочусь. Ну что, согласны?
–
– Тогда вот, возьмите, – в руке Сельвии появилась золотистая сфера размером с яблоко.
– Теперь второе: как я уже сказала, я практически жива… – Сельвия обняла киммерийца за шею и поцеловала. – Идите ко мне!
Все, что произошло потом, невозможно описать словами.
… Конан и Тутмос очнулись в «прихожей» гробницы примерно через трое суток с дикой жаждой и ноющей болью в паху. Они не помнили, как сюда добрались. Они вообще мало что помнили, кроме неземного блаженства.
Жадно напившись из бурдюка, варвар со стигийцем, почувствовали такой голод, что смели подчистую все оставшиеся припасы. И не наелись.
– Вот дерьмо! – печально буркнул киммериец. – Я сейчас, кажется, целого быка слопал бы!
– А я двух! – подхватил Тутмос.
– Да не ври ты, – вяло отмахнулся Конан. – Двух! Да ты и половины не съешь!
– Это я-то не съем?! – взвился стигиец. – Да я, да я…
Варвар точно, хотя и ругательно, указал зарвавшемуся магу на его ошибки и велел сделать соответствующие выводы. Причем немедленно.
Так они вяло переругивались, пока киммериец, наконец, решительно не прекратил это безобразие. Он просто поднялся и вяло побрел в коридор, как он сказал, на борьбу с «недогнилью». В минуты усталости в Конане просыпался на удивление едкий сарказм. Стигиец потопал вслед.
Едва они доковыляли до развилки, со стороны портала появилась целая толпа неупокоенных. Штук пятьдесят, не меньше. Они целеустремленно направились к усталым расхитителям гробниц, которые, заметив их, свернули к Бассейну Страсти. Скелеты, не задумываясь, потащились следом. Едва первый из них перешагнул порог, как тут же превратился в груду костей. Остальных постигла та же судьба. Прежде чем незадачливый Хранитель догадался отозвать свое туповатое войско, погибли почти все. Лишь пять костяков вдруг замерли у черты, развернулись и побрели обратно.
Конан и Тутмос устало смотрели на груду костей. Им было нестерпимо скучно и тошно. Из бассейна неслышно вынырнула Сельвия. Оглядев стоящих неподалеку героев, она нахмурилась и почесала в затылке.
– Похоже, я увлеклась, – пробормотала она, – Придется действовать поскромнее. Эй, мальчики! Подойдите ко мне!
Конан и стигиец обернулись. Даже Сельвия вызвала у них эмоций не больше чем груда костей у входа. Однако они послушались ее и медленно подошли к бортику.
Русалка вздохнула и крепко поцеловала сначала Конана, потом мага. Засмеялась и исчезла под водой. Некоторое время они стояли не двигаясь, а потом дружно затрясли головами, словно отгоняя наваждение. Усталость и скуку как рукой сняло.
– Вот так-то лучше! Теперь я готов порубить этого лича в мелкий фарш! – заявил киммериец и обнажил меч.
– Ага! – подтвердил стигиец. – А потом зажарить и съесть!
– Я в этом не участвую, – с отвращением сказал Конан. – Но считаю, если тебе нравятся глодать тысячелетние кости – то пожалуйста! Я не против. – С этими словами варвар, гордо задрав нос, пошел к порталу. За ним семенил слегка оторопевший Тутмос.
К порталу пугливо жалась последняя пятерка оживших мертвецов. «Последняя с этой стороны», – напомнил себе Конан. Скелеты были уничтожены пятью точными ударами. Варвару не понравилось, что они вели себя с истинно людской обреченностью, но он тут же отогнал от себя эту глупую мысль.