Гробницы пустоты
Шрифт:
– И все же координаты сохранились, – подметила Диана.
– Пылясь в информатории Цитадели Адис Лейр, – кивнула шаманка, – откуда Желтый Малыш их и выудила, если можно так выразиться.
Аргус тем временем опустил корабль рядом с одним из обелисков так аккуратно, что даже пыли не поднял. Наша болтовня его как будто не интересовала. Проверив атмосферу на отсутствие угроз для дышащих кислородом форм жизни, он деактивировал двигатели и обернулся:
– На выход.
Как только я ступил на каменистую поверхность Шуота,
– Гробницы пустоты, – объявила шаманка, окинув угнетающую панораму пристальным взглядом.
Я не удержался и прикоснулся пальцами к поверхности, оказавшейся горячей и все-таки немного шероховатой на ощупь.
Почуяв приближение Аргуса, я тут же выпрямился и с любопытством уставился в непроницаемое и кажущееся еще более бледным лицо, надеясь разгадать его мысли.
Взгляд бывшего стража блуждал по строению, возвышавшемуся прямо по курсу, но ни единого признака раздражения или недовольства в нем не читалось. Только абсолютное равнодушие.
– Риши, ты чувствуешь что-нибудь? – спросила остановившаяся рядом шаманка с каким-то неестественным азартом. – Прислушайся.
Я еще раз втянул носом воздух и, прикрыв глаза, мысленно попытался проникнуться аурой зловещего места, как поступал прежде с мертвыми головами.
Стоило только раскрыться сознанием, мгновенно захлебнулся волной чужой боли и страданий, окатившей меня с ног до головы. То была братская могила для легионов могучих существ. Последнее пристанище всех лейров, чьи ментальные и физические проекции были выжжены мощью Иглы Дживана тысячи лет тому назад…
– Невероятно мощно, не правда ли?
Чудом умудрившись не вывернуться наизнанку, я демоном глянул на чертову шутницу, выдавив:
– Действительно.
Тассию это еще больше развеселило.
– Идем. – И, не дожидаясь ответной реакции, она двинулась в направлении старого храма.
Не могу сказать, откуда пришло осознание, что это именно храм. Во-первых, ни на что другое внешне он просто не походил: настоящий храмовый комплекс, возведенный на заре эпохи лейров их темными зодчими. Достаточно уникальный, чтобы сказать, что ничего подобного мне прежде видеть не доводилось. И все же, даже в этой внушающей трепет уникальности проскальзывало нечто смутно-знакомое.
– Все в порядке? – поинтересовалась Диана, с озабоченностью взглянув на меня. – У тебя будто душа не на месте.
– Нормально, – солгал я. – Немного жутковато. Только и всего.
Я надеялся, что она не станет развивать тему, но на всякий случай поспешил за шаманкой, мимоходом бросив СиОБи, чтобы следил за кораблем.
Оказавшись под сводами башни, я ожидал очередного наплыва ощущений,
Поглощенный этим загадочным явлением, я не заметил, как со спины приблизился Аргус и прошептал почти в самое ухо:
– Не тяни.
Обернувшись к нему, я сперва не сообразил, о чем речь, но заметив жест, указывающий на винтовую лестницу к верхним уровням комплекса, где только что мелькнул уголок алого рубища, кивнул.
– Старухе не терпится, – прибавил он загадочным тоном.
– Чего не терпится? – поинтересовалась поравнявшаяся с нами Диана.
– Разыграть свою последнюю партию.
Шаманка обнаружилась на самом верху башни в просторной пирамидальной комнате с небольшим каменным возвышением в ее центре. Письмена, сплошняком покрывавшие здешние стены, источали собственное зловещее сияние, а на возвышении располагалось нечто, напоминавшее гигантский венок, сплетенный из шипастых ветвей давно умершего дерева. Учитывая, что ни намека на самый захудалый кустик снаружи не наблюдалось, я сделал логичный вывод, что растение привезли в эти пустоши извне. Вот только кто и для чего?
Тонкая и прямая, как щепка, шаманка замерла, неотрывно глядя на торчащие во все стороны эбенового цвета колючки. Она ждала.
Приблизившись с ней, я поинтересовался:
– Зачем здесь это дерево?
– Параксанский колючник – символ и предохранитель, – последовал краткий ответ, как обычно ничего толком не объясняющий.
– И от чего он предохраняет?
– Приложи руку к алтарю.
– Зачем?
Она издала удивленный смешок:
– Ты сомневаешься в моих знаниях?
Признаваться было неловко, поэтому я сказал:
– Я проявляю осторожность.
– Разумно, но не своевременно. Тебе следует понять, что иного пути для нас с тобой сейчас нет. И либо мы действуем сообща, как планировали, либо расходимся, и ты остаешься не у дел, без ответов, без понимания своей силы, без всего.
Столь неуклюжего манипулирования я от нее не ожидал, и тем не менее решил уступить и коснуться пальцами сухой древесины. Не потому что поверил, а ради того, что искал.
Это было похоже на легкий удар током. Слабый заряд, негромкий щелчок и искорка, проскочившая между моей ладонью и корой необычного дерева.
Пару мгновений ничего не происходило, но затем по тонким волокнистым впадинам отмерших побегов заструилось жидкое пламя. Иначе описать не могу, потому что до сих пор не понимаю, что это было. Быстро, словно живое, оно стало распространяться вверх по тесно сплетенным ветвям, вгрызаясь в колючки и превращая весь алтарь целиком в самое настоящее кострище.