Грот афалины (илл. В. Барибы)
Шрифт:
— А-а, это ты, Радж… — раздвинул дрожащие веки Крафт. Они были красные, водянисто-набрякшие. — Там… Там… — правая рука слегка шевельнулась, указательный палец показывал куда-то на стол. Крафт снова смежил веки, задышал прерывисто, со стоном.
Судир зашел за стол, открыл правый ящик, зазвякав чем-то металлическим и стеклянным. Вот уже руки Судира над столом, в них собранный шприц с иглой. Взяв в ящике какую-то ампулу, обломил головку, набрал из нее в шприц лекарства. Делал все уверенно, точно доктор. Выдернул из розетки электрический шнур от лампы.
— На, перетяни ему руку выше локтя… Сильно! — скомандовал
Вена на сгибе локтя ниже повязки набухла, стала как веревка. Судир косо поднес к ней иглу шприца. Еще как будто и не уколол, а уже в шприц брызнула из вены кровь. Янг быстренько отвел глаза: стало нехорошо. Взгляд упал на тот листок, что лежал возле кресла слева. Поднял…
Что-то напечатано на машинке по-английски. И тут Радж перестал держать шнур, размотал его, взял у Янга листок.
Читал про себя, беззвучно шевеля губами.
— Выкуп требуют… — сказал громко. — Двадцать тысяч долларов. Деньги привезти не позже, чем через неделю со дня получения предупреждения. Подпись: «Уайт вайпе»… «Белая змея».
— Ум-м, — мистер Крафт снова открыл глаза. — Я же им платил уже… в прошлом году… десять тысяч… Только забыл, какая подпись была в первом листке. Две дабл ю или дабл ю и ви.
На это никто не ответил ни слова. Судир звякал, разбирая над ящиком шприц, и будто не слышал Крафта. Наконец громко стукнул ладонью по ящику, загоняя его на место.
— Я же им плати-ил… Люди, что же это делается?! — с болью простонал Крафт.
— Триада? — спросил Судир. — Она шутить не любит. Лучше их не раздражать.
— А-а, дьявол им в глотку! Где я возьму такие деньги? — Крафт слегка шевельнулся, взглянул на Судира, будто тот мог подсказать.
— Где — это вам думать. Мы же не в курсе ваших финансовых дел.
— Мистер Судир, не заходите больше в ту мастерскую за сувенирами… и скажите им, пусть больше не делают. Надо экономить.
— Наоборот, будем вручать не по три, а по пять после каждого представления. Я сказал, чтоб увеличили выпуск. А начнем экономить на центах, потеряем доллары.
— Ум-м-м… — мистер Крафт закрыл глаза.
— И у меня беда. Кто-то похозяйничал ночью, обокрал. Магнитофон пропал с рабочей лентой, все шмотки перевернуты. Может, одна шайка-лейка действует? Надо звонить в полицию! — проговорил Судир.
Мистер Крафт мычал, не открывая глаза.
«А может, Судир и подкинул это письмо? И сам у себя украл магнитофон, чтоб отвести подозрение? — Янг посмотрел на Раджа: думает ли так и он? Но по лицу брата ничего нельзя было определить, и Янг сам испугался своей мысли. — Так что же тогда получается? Кто же такой после всего этого Судир?»
— Письмо пришло не по почте. Подсунули под дверь сегодня ночью… — сказал Крафт бесцветным голосом. — Никто из вас не заметил чего-либо подозрительного?..
«Нет», — все отрицательно покачали головами.
— Дверь в коридор не взломали, отомкнули. Пользовались, должно быть, отмычками. У сторожа и спрашивать нечего, он никому ключи не давал. Кроме Гуго и меня, никому не имел права, и теперь будет только Янгу давать… Мистер Судир, а что за письмо вам подали вчера с букетом? — неожиданно спросил Крафт.
Судир полоснул Янга ненавидящим взглядом.
— Мало ли какие записки могут передавать женщины мужчинам! Или наоборот… Даже болтливый индюк не рассказывает
— Да, но… Простите… Позвоните полиции сами, меня еще ноги плохо держат. А про записку от «Белой змеи» не говорите, а то могут и не приехать. Я знаю их — трус на трусе… О, если б это было в старой доброй Англии! Можно было бы весь Скотланд-Ярд на ноги поднять.
Судир зашел за стол, переставил телефон поудобней. А пока переставлял и набирал номер, говорил:
— За успех нынешних представлений я не ручаюсь. Дельфины привыкли к музыкальному сопровождению. Может, стоит отменить хотя бы утреннее и провести лишний раз репетицию?
— Отменять будем только тогда, когда, не дай бог, не останется ни одного живого дельфина. Я же не могу снимать шляпу, как нищий, стоять у ворот… Мистер Судир, вам придется самому сказать пару слов о дельфинах. Что именно — не мне вас учить.
Янг первым выскользнул из кабинета. Надо было срочно готовить рыбу. Где тот копуша Абрахамс ходит, подвез ли хоть свежую?
Янг заметил: Судир доволен. Но и встревожен: почему дельфины так легко идут на контакт с Янгом, а с ним — туго, не помогает порой и рыба? Может, дельфины просто любят детей — как своих, так и человеческих?
Ева, он узнавал ее по трем белым полоскам-царапинам на левом боку за грудным плавником, ластилась к нему, как собака. Может, вспоминала в этот момент свою дочку Джейн? Может, дитя человека в чем-то заменяло малышку? Когда Янг долго оставался под водой, ныряла и она, рострумом осторожно, но решительно подталкивала под живот, под грудь, чтобы скорей всплывал. И она, и Дора, и Бэла, даже могучий Дик (у него с правой стороны в нижней челюсти зуб сидел не в ряду, а как бы отступил на шаг к языку, а с левой стороны четыре зуба были съедены до пеньков) любили тереться об Янга, брать его за голень зубами, проводить ими туда-сюда, словно чесать. Когда первый раз так сделала Ева, Янг от испуга рванул ногу, и на голени остались красные полосы от зубов. Самки почувствовали запах крови, встревожились, защебетали, как воробьи. Может, другие самки упрекали Еву в неосторожности, и она оправдывалась, мол, Янг сам виноват, не надо было так впадать в панику. Нащебетавшись, Ева подплыла к Янгу, дала почесать себя под плавниками, сама терлась щекой о его бок — будто просила прощения. Остальные самки дружелюбно плавали вокруг, высовывали из воды головы, улыбались во весь рот. Тут же и Дик плавал, и нисколько не волновался за свой гарем, не ревновал к Янгу.
Боби, когда Янг давал ему целую небольшую рыбку, не нырял, чтобы съесть ее, а брал осторожно за хвостик и подбрасывал так, что рыбка делала тройное сальто и падала в рот. Наигравшись, нахвалившись своим умением, Боби съедал рыбку — конечно, под водой.
Малыш видел, что во время представления Судир дает взрослым дельфинам рыбу только тогда, когда те правильно сделают какой-нибудь трюк. И он ловил в воде то листок, то кусок медузы, нес Судиру или Янгу, раскрывал рот: «Дайте и мне!» Раз Боби принес медузу Янгу, а Янг взамен ничего не дал. Боби нырнул и так плеснул хвостом возле его лица, что на Янга обрушился поток воды. Вынырнув после этого, малыш насмешливо глядел, как Янг откашливается.