Гроза из Преисподней
Шрифт:
Игрок в покер из Попрыгунчика был никудышный, даже если от этого зависела его жизнь. Он в ужасе смотрел на меня, время от времени протестующе мотая головой.
– Все это очень просто уладить, – произнес Марконе ровным, будничным тоном. – Лоренс. Покажи мне свое запястье.
– Он брешет, босс, – повторил Попрыгунчик Лоуренс, но голос его дрожал. – Он вам голову дурить пытается.
– Лоуренс, – сказал Марконе голосом терпеливого отца, обращающегося к капризному ребенку.
Попрыгунчик Лоуренс понял, что игра окончена. Я увидел отчаянное
– Брехло! – взвыл он, вскочил и выхватил руку из-под стола. Я успел увидеть в его руке револьвер – родной брат-близнец моему «Спешлу» тридцать восьмого калибра. А потом он открыл огонь.
Несколько событий произошло одновременно. Я поднял руку, сфокусировав всю свою волю на набранном из маленьких, напоминающих средневековые щиты пластинок браслете, и замкнул вокруг себя защитный кокон. Пули с визгом ударили в него и отрикошетировали с фонтаном ослепительно ярких в темном ресторанном зале искр.
Ежик отпрянул в сторону и пригнулся; в руке его неизвестно откуда возник маленький пистолет-пулемет, «Узи» или что-то в этом роде.
Хендрикс действовал куда как решительнее. Возможно, он даже не рассуждал, а просто подчинялся рефлексам. Одной рукой он оттолкнул Марконе назад, прикрыв босса от Попрыгунчика Лоуренса своей тушей. Другой рукой он выхватил небольшой полуавтоматический пистолет.
Попрыгунчик Лоуренс повернул голову и увидел Хендрикса и его пистолет. Ударившись в панику, он направил оружие на верзилу-телохранителя.
Хендрикс открыл огонь, не колеблясь. Трижды хлопнул выстрел, трижды расцвела вспышка пламени на стволе его пистолета. Первые две пули ударили Попрыгунчика в грудь, оттолкнув на пару шагов. Третья попала чуть выше правой брови. Он запрокинул голову и рухнул навзничь.
У Попрыгунчика Лоуренса были темные глаза – как у меня. Я видел их. Голова его повернулась в мою сторону. Я увидел, как он моргнул. А потом взгляд его потух, и он умер.
С минуту я стоял как оглушенный. Как бы я ни обставил свой приход сюда, такого финала я вовсе не желал. Я никого не хотел убивать. Черт, я правда не желал чьей-либо смерти – ни своей, ни кого угодно другого. Мне сделалось дурно. До сих пор это было своего рода игрой, выпендрежем. Этаким состязанием между мачо, в котором полагалось победить мне. И вдруг это сразу перестало быть игрой, и все, чего я хотел – это выйти отсюда живым.
Мы все стояли, не шевелясь. Первым заговорил Марконе.
– Он был нужен мне живым, – произнес он из-за спины Хендрикса. – Он мог бы прежде ответить на несколько вопросов.
Хендрикс нахмурился и отошел в сторону.
– Извините, босс.
– Все в порядке, мистер Хендрикс. Предосторожность прежде всего, верно? – Марконе встал, поправил галстук, потом подошел к телу и опустился рядом с ним на колени. Он ощупал тому горло, пульс и покачал головой.
– Лоуренс, Лоуренс... Я мог бы заплатить тебе вдвое больше, чем они тебе предлагали, если бы ты пришел с этим ко мне.
– Похоже, мистер Дрезден, – произнес он, помолчав, – у нас с вами общий враг, – он повернулся и уставил в меня свой взгляд. – Кто он?
Я покачал головой.
– Не знаю. Если бы знал, меня бы здесь не было. Я думал, может, это были вы.
Марконе приподнял бровь.
– Вы могли бы знать меня лучше, мистер Дрезден.
Теперь настала моя очередь нахмуриться.
– Вы правы. Стоило бы, – убийства были куда более дерзкими и жестокими, чем позволял своим людям Марконе. Он мог устранять конкурентов, но смысла в том, чтобы делать это основным своим занятием, он не видел. И уж наверняка ему не было смысла убивать случайных свидетелей вроде Линды или Дженнифер Стентон. Это никак не помогло бы бизнесу.
– Если у него есть что-то, принадлежащее вам, вы вольны забрать это обратно, мистер Дрезден, – сказал Марконе. Он огляделся по сторонам и вздохнул. – Только советую вам поторопиться. Боюсь, «Версити» проводил последних посетителей. Жаль.
Это далось мне нелегко, но я подошел к телу Попрыгунчика Лоуренса. Чтобы обыскать карманы трупа, мне пришлось положить на пол жезл и посох. Шаря по его карманам, я ощущал себя кладбищенским вором.
Я так и не нашел своих волос. Я поднял взгляд на Марконе и он встретил его все с тем же непроницаемым выражением лица.
– Ничего, – сказал я ему.
– Любопытно. Должно быть, он передал искомый предмет кому-то еще, прежде чем приехал сюда, – предположил Марконе.
– А не после того, как он приехал?
Марконе покачал головой.
– Я совершенно убежден в том, что он этого не делал. Я бы заметил.
– Я вам верю, – сказал я, и я не лгал. – Но кому?
– Очевидно, нашему врагу.
Я зажмурился. Усталость вдруг горой навалилась мне на плечи.
– Черт бы подрал.
Марконе не ответил. Он встал и негромко приказал что-то Хендриксу и Ежику. Хендрикс вытер свой пистолет салфеткой и оставил лежать на полу. Ежик обошел барную стойку и принялся делать что-то с проводом и бутылкой виски.
Я поднял с пола посох и жезл, встал и повернулся к Марконе.
– Расскажите мне все, что вам известно. Мне нужно все, чем вы можете мне помочь, если хочу отыскать этого парня.
Марконе подумал немного и кивнул.
– Да, конечно. Жаль, что вы выбрали для этой дискуссии слишком людное место. Вы утвердили себя в глазах зрителей моим врагом. Какими бы обоснованными ни представлялись мне ваши побуждения, то, что вы публично унизили меня, остается фактом. Я не могу оставить это без последствий. Я должен сохранять контроль. Поверьте, мистер Дрезден, лично против вас я ничего не имею. Однако бизнес есть бизнес.