ГРУ в Великой Отечественной войне
Шрифт:
Литвин сел в машину, проверился, тут же обнаружил слежку. Встретиться с кем-либо из своих было невозможно, а дома оставались жена с маленьким сыном. Впрочем, арестовывать Литвина американцы не имели никаких оснований – мало ли какие сведения передали им канадские коллеги! Межведомственную переписку судье не предъявишь. Разведчик мог легко предугадать действия своих коллег из ФБР – они будут следить за ним, выявлять связи, постараются поймать на контактах с официальными представителями СССР. Нет, ареста пока можно не опасаться, однако надо готовиться уходить.
Литвин вернулся домой. Несколько громче обычного – учитывая, что в квартире, скорее всего, установлен «жучок», – сказал жене, что научный руководитель из Вашингтона прислал великолепный отзыв о его работе, и молча показал статью о Гузенко. Та все поняла. На следующий день было воскресенье. Они поехали отдохнуть в горы и там, без микрофонов, смогли обсудить ситуацию. В понедельник Витчак попросил у университетского начальства разрешения слетать в столицу, к своему научному руководителю. На самом деле он ехал на свидание с представителем Центра.
«Витчак добрался на такси в Бруклин и устроился в отеле. Закрывшись в номере, сел в кресло, пододвинул к себе телефонный аппарат и набрал известные ему цифры. Когда на противоположном конце сняли трубку, произнес: «Будьте любезны, доктора Роди». Там, секунду помолчав, вежливо ответили: «Очевидно, вы неправильно набрали номер. Простите…» Сигнал был принят. «Мулат» не боялся, что «ошибочный звонок» могли засечь и прослушать фэбээровцы. Он не посвященному в детали ничего не говорил. А для него и «доктора Роди» – представителя Центра – было понятно, что должна состояться встреча неподалеку от железнодорожного вокзала». Литвин сумел оторваться от слежки, смешавшись в холле гостиницы с толпой туристов, и, несколько раз проверившись, наконец добрался до места встречи. Представитель Центра, естественно, знал, чего от него хочет разведчик, и дал ему инструкции, как тайно выехать из страны.
Один из друзей приобрел автомобиль и поставил в укромном месте. Но это было полдела. Надо еще уйти от слежки, которая была не менее плотной, чем раньше. Помог случай: как-то днем одна из его состоятельных студенток предложила «мистеру Витчаку» прокатиться на новом автомобиле – недавно подаренном ей отцом «Кадиллаке». Они покатались по городу, позавтракали в ресторане. Слежки не было – фэбээровцы не ожидали, что он уедет из университета днем, да еще на чужой машине. Обратно Витчак уже не вернулся. Из ресторана он отправился туда, где его ожидал автомобиль, на котором ему предстояло добраться до другого города. Дальнейшее было делом техники – вскоре он был уже в Советском Союзе. Через некоторое время вывезли из Штатов и его жену с двухлетним сыном.
Вернувшись домой, Литвин продолжал работать в разведке. Некоторое время занимался подготовкой новых кадров, а потом – снова командировка, на этот раз в одну из европейских стран. Там он восстановил старые связи и еще поработал с друзьями из США. Затем была еще долгая жизнь на родине. Залман Литвин умер в 1995 г., немного не дожив до 50-летия Победы.
Среди малоизвестных страниц деятельности советской военной разведки в годы Великой Отечественной войны – «дело Амеразии».
В начале июня 1945 г. ФБР арестовало шесть человек, которых обвинили в краже 1700 строго засекреченных документов из различных американских госучреждений и нарушении Закона о шпионаже. Назовем их имена:
Филип Яффе – издатель журнала «Амеразия» и бывший издатель коммунистической газеты «Защита труда». Он был осужден к штрафу;
Андрей Рот – лейтенант, сотрудник отдела японского флота в Управлении разведки ВМФ США;
Марк Гейн – писатель;
Джон Стюарт Сервис – высокопоставленный чиновник в Государственном департаменте (Министерство иностранных дел), который передал Яффе секретные документы;
Иммануил Ларсен – чиновник Госдепартамента США. С октября 1935-го по август 1944 г. он работал в Управлении морской разведки, где занимался анализом политической и экономической ситуации и оценкой военного потенциала Китая и стран Дальнего Востока. Эта работа включала в себя сбор информации о вражеских войсках, но также открывала возможности для получения секретной информации ВМФ. Кроме того, Ларсен принимал участие в подготовке молодых офицеров ВМФ к разведывательной работе;
Кэйт Митчелл – соредактор «Амеразии».
На скамье подсудимых оказались только двое из шести, хотя власти упорно утверждали, что виноваты все шестеро. Другая странность – скоротечность самого судебного наказания и минимальное наказание за это преступление. Так, Филипа Яффе привезли в суд в конце рабочей недели (в пятницу вечером), он сразу себя признал виновным, судья тут же объявил о наказании – штраф пятьсот долларов (по тем временам большая сумма, но все же не несколько лет тюрьмы), и после этого его освободили.
Второго обвиняемого – Джона Стюарта Сервиса – не только не судили, но даже не уволили со службы. Государственный департамент, несмотря на напоминания сенатора Маккарти из Висконсина, отказался вообще что-либо рассматривать против него. Четыре раза Сервиса вызывали на комиссию Государственного департамента, и все четыре раза он выходил сухим из воды. И это несмотря на то, что агентам ФБР удалось зафиксировать на кинопленку момент передачи Сервисом секретных документов Яффе.
Такая мягкость наказания объясняется просто: шла Вторая мировая война, и правительство США старалось не замечать тайную деятельность советской разведки на своей территории. Хотя через офис «Амеразии» прошли документы почти всех учреждений США, за исключением разве что ФБР. Москву интересовало буквально все, начиная от мест дислокации кораблей японского ВМФ в 1944 г. и заканчивая оценкой политической ситуации в Китае. Когда сотрудники американской разведки тайно проникли ночью в офис редакции «Амеразии», то они обнаружили более тысячи копий с секретных документов различных учреждений США, а сам офис напоминал копировально-множительное бюро крупной организации.
Об истории «Амеразии» подробно рассказано в книге Сергея Чертопруда «Научно-техническая разведка от Ленина до Горбачева», поэтому мы не будем останавливаться на этом. Отметим лишь, что в Москву документы попадали через агента советской военной разведки Джозефа Бернштейна. Да и сам Филипп Яффе часто посещал советское консульство в Нью-Йорке.
Сотрудники редакции «Амеразии» активно сотрудничали с негосударственным Институтом тихоокеанских исследований (ИТО), который был создан в 1925 г. «миллионером-коммунистом» Фредериком Филдом [35] и специализировался на изучении различных проблем Азии и Востока. Очень интересное учреждение. О нем подробно рассказано в монографии Ральфа де Толедано «Шпионы, простофили и дипломаты», поэтому мы не будем рассказывать об ИТО и его роли в выработке внешнеполитического курса США в 30—40-е годы прошлого века. Укажем лишь, что среди активных сотрудников ИТО был кадровый сотрудник советской военной разведки Владимир Ромм. Кроме него, с ИТО сотрудничали Гюнтер Штайн, Рихард Зорге, а также несколько человек из его разведывательной группы: Хозуми Осаки, Кинказу Сэноняи и Чен Хан-сен. Да и самого Филда многие западные авторы считают агентом советской военной разведки.
Раздел III Военная разведка в нейтральных странах
Афганистан
В 1937–1939 гг. должность военного атташе в Афганистане под фамилией Рубенко занимал майор Николай Петрович Савченко («Энвер»), который ранее служил в Афганистане и разведотделе штаба Среднеазиатского военного округа. В 1939 г. ему на смену прибыл майор Яков Васильевич Карпов.
На связи советских военных атташе в Афганистане находились источники «Имам», «Мамаджан», «Этем» (из военного министерства и Главного штаба афганской армии), «Кадыр» (из пограничной охраны), «Салих» (из министерства иностранных дел), «Ишан» (из министерства финансов), «Ислам», «Дади», «Ильяс» (из других государственных учреждений), «Насретдин» (узбекская эмиграция), а затем «Ман», «Случайный», «Дербар», «Уйгур», «Родственник», «Кир», «Фирка», «Кулях», «Эрго».