Грузия. Перекресток империй. История длиной в три тысячи лет
Шрифт:
Трдата III убили в 330 году армянские аристократы-язычники. Мириану III повезло: он безнаказанно разбил старые идолы и обратил в христианство если не горцев, то жителей долины. (Нино заболела и умерла, когда собиралась пойти в горы.) Может быть, иберийцам тем легче было принять христианство, что при Шапуре I в середине III века многие уже стали манихеями, и пророк манихейства Мани, хотя обожествлял свет и огонь, сам был «крестителем», признавал Христа Мессией и осуждал плотские пороки. К тому же христианство уже пустило корни в Колхиде (для римлян Лазика, для иберийцев Эгриси), где церковь в Археополе-Нокалакеви была построена уже в IV веке. Именно тогда, по византийским источникам, обратились и лазы, и апшилы (сегодняшние абхазы), хотя в VI веке цари Лазики иногда поддавались иранскому давлению и отступали от веры. С 487 года церковь в Иберии объявила автокефалию, подтвержденную Синодом 681 года в Константинополе. А лазские епископы еще шестьсот лет подчинялись патриархату в Константинополе, хотя к VII веку Поти уже имел своего митрополита, а Сухум – архиепископа.
Западные и восточные грузинские церкви поэтому остались отдельными. В Иберии, как дар за обращение в христианство, несомненно осуществленный византийскими
29
Gabashvili N. La Georgia e Roma. Vatican, 2003. P. 452.
В 338 году христианская Иберия подверглась испытанию: Мириан объявил войну северным кавказцам, которые без предупреждения перестали поддерживать Иберию наемными силами и совершали набеги с гор, разоряя страну. Годом раньше умер император Константин, который всем внушал страх; тогда персидсий шах Шапур II (309–379) затеял двадцатипятилетнюю войну, чтобы восстановить древнюю персидскую гегемонию в Анатолии и Закавказье. Армяне, как и Мириан III, старались угождать и Шапуру, и Риму. К 360 году армянские и иберийские цари получали субсидии и подарки от римлян, поощряющих сопротивление персам.
В 361 году Мириан умер. Хотя, судя по всему, в последние шестнадцать лет царствования он делил власть с сыном Ревом II, престол унаследовал не Рев, а Саурмаг, который был чужим и, судя по имени, осетином. Саурмаг II начал свое царствование с того, что вместе с Римом объявил войну Ирану. Император Юлиан осадил персидскую столицу Ктесифон, но атаку отбили, и Юлиан умер от ран два года спустя. Следующий император уступил Персии всю Армению, и в мирном договоре 363 года Иберия даже не упоминалась. Саурмагу II не осталось иного пути, кроме союза с армянским царем Аршаком II (ц. 345–367). Оба царя боролись против персидского нашествия. Аршака взяли в плен и казнили, а в следующем году персы вступили в Иберию, свергли Саурмага II и возвели на трон второго сына Мириана III, Вараза-Бакура (известного Западу как Аспакур).
Император Валенс считал, что этот переворот нарушил мирный договор 363 года. В 370 году он послал генерала Терентия с двенадцатитысячным войском в Иберию. Вараз-Бакур согласился на компромисс: раскол Иберийского царства на две части. Саурмаг II управлял правым берегом Куры вместе с территорией, граничащей с Лазикой и Арменией, а Вараз-Бакур и его наследник Михрдат III, который тоже считался вассалом Персии, управлял левым берегом Куры, то есть Северо-Западной Иберией. Раздел продлился восемь лет: 9 августа 378 года в городе Адрианополе римлян сокрушили готы и аланы: Рим уже не был в состоянии защищать Иберию. В 384 и 387 годах, подписав Акилисенский мирный договор, римляне отказались от Иберии и от большей части Армении, которая раскололась на Малую Армению (римский протекторат) и на большую Персармению (которая в 428 году, когда царя Арташира IV свергли, стала персидской провинцией).
К 378 году Вараз-Бакур окончательно прогнал Саурмага II: Иберия стала полностью сасанидским княжеским уделом. После смерти Вараза-Бакура недолго царствовал Михрдат III, который завещал престол Варазу-Бакуру (Аспакур) II. Вараз-Бакур II, довел до конца дело Мириана III. От византийских императоров и патриархов Иберия получала епископов, священников и архитекторов. Строились церкви, в которых, по византийскому обычаю, отправляли службу и читали тексты (сначала Новый Завет, псалмы и литургию) на родном, то есть грузинском, языке. Даже по современным понятиям византийцы оказались блестящими лингвистами и каллиграфами: они создали для иберийцев, как уже создали для армян и создадут для кавказских албанцев, уникальную, идеальную азбуку, не только вдохновленную греческой и финикийской азбуками, но и хорошо приспособленную к своебразным согласным грузинского языка: каждому звуку соответствовала одна буква. Единственный недостаток был в том, что эти буквы легче резать в камне, чем писать на бумаге [30] . Хотя первая грузинская надпись датируется 430 годом, вероятно, азбука была создана на несколько десятилетий раньше. Грамотность станет таким же важным двигателем политического объединения и религиозного обращения в государственную монотеистическую веру, каким являлся и союз с Римом-Византией. Как только Иберия приняла христианство, она начала распространять его. Недавно обнаруженный церковный язык Кавказской Албании – староудинский язык – заимствовал некоторые ключевые термины из грузинского: старогрузинский агвсеба, «пасха», – староудинский ахсиба; мадли, «благодать», – мадил; савардзели, «трон», – са’оврзел; сахе, «образ», то же по-староудински. Через грузинский язык в староудинский вошли и греческие слова. Кавказско-албанские цари славились набожностью: в 463 году царь Вачэ II отрекся от престола и принял
30
Gamqrelidze T. Alphabetic Writing & The Old Georgian Script. Tbilisi, 1989 (по-грузински с резюме на русском).
Несмотря на Акилисенский договор 387 года, по которому Армения делилась между Римом и Персией, и преобладающее влияние Сасанидов, Вараз-Бакур II не прекращал строительства церквей. Персия колебалась, решая, подавлять или терпеть христианство и другие незороастрийские религии. Сам Шапур II мечом заставил армянских христиан почитать Зороастра, а его внук Шапур III (ц. 383–388) назначил христианина губернатором Персармении. После Акилисенского договора мир долго не нарушался; тем не менее Персия все это время могла подчинять Иберию своей воле, как уже подчинила Армению. Только на западе римляне удерживались: тайком они осваивали Кларджети, из юго-западных провинций Иберии самую близкую к Понту и к Черному морю.
В 394 году царем Иберии стал Трдат, брат жены Вараза-Бакура II; через двенадцать лет сын Вараза-Бакура Парсман IV взошел на престол. По сирийским источникам, Парсман служил, пока он был наследником, при константинопольском дворе, но ему пришлось вернуться домой, когда разоблачили его связь с императрицей Евдокией. Парсман IV царствовал всего три года, но успел утвердить независимость страны, отказываясь платить персам налоги и в то же время натравливая белых гуннов на римлян. Михрдат IV, младший брат Вараза-Бакура II, унаследовал престол и продолжил борьбу на двух фронтах. Ему удалось отнять у римлян Кларджети, но на восточном фронте его взяли в плен: он умер в плену у персов (точно неизвестно когда – не раньше 411-го, не позже 425 года). Сын Михрдата, Арчил I, царствовал около двадцати лет, а к концу своего царствования оказался лицом к лицу с гораздо более страшным врагом, сасанидским шахом Йездигердом II (ц. 438–457), который твердо решил навсегда отменить независимость и царства Кавказской Албании, и Иберии. Йездигерд вызвал знать всех трех закавказских стран в Персию и приказал их принять зороастризм: когда они возвращались домой, их сопровождала группа зороастрийских священников. Народные мятежи были подавлены, но один храм (атеш-га) V века, недавно раскопанный в Тбилиси, свидетельствует, что религиозная кампания Йездигерда прошла не без успеха. Следующий шах Пероз (ц. 459–484) формально аннулировал Кавказско-Албанское царство, но позволил сыну Арчила, Михрдату V, царствовать дальше в Иберии. По словам Жизни Картли, Арчил вел себя довольно дерзко, даже нападая на соседнюю Кавказскую Албанию. Возможно, из-за того, что Михрдат IV был женат на Сагдухте, дочери персидского князя Барзабода, враждебно настроенные сасанидские власти его щадили.
Весь IV век, пока Иберия отбивалась от травящих ее Западной и Восточной империй, Лазика извлекала пользу из сложного положения и сплачивала собственный народ, от пригородов Трабзона до Питиуса-Пицунды, от Черного моря до горы Лихи. К 395 году, когда император Феодосий умер, знать Лазики властвовала над смешанным населением – лазами, мингрелами, сванами и абхазами. Лазика даже отняла у Иберии пограничную провинцию Аргвети и ключевые торговые пункты Шорапани и Сканду. Лазское хозяйство расцветало: тогда река Риони была судоходна от самого моря до Шорапани, и лазские зерно, лен, лес, ремесленные изделия и сами ремесленники вывозились в Византию. Византия считала Лазику стратегически необходимой для своей безопасности. После нападений готов предгорьем Северного Кавказа владели хунны, и сванские, и абхазские перевалы, которые принадлежали лазам, служили воротами в Римскую империю: их надо было стеречь. Тем не менее в 395 году хунны проникли через Каспийские ворота и угрожали спокойствию всего Закавказья, пока через сто лет они не стали наемниками Византии.
В отличие от Иберии у Лазики не было независимости: для византийской казны она была источником доходов и поэтому должна была получать одобрение от Константинополя при восхождении нового царя на престол. К V веку, сообщает Прокопий Кесарийский, Лазика перестала платить налоги и поставлять рекрутов, а византийское утверждение нового лазского царя стало проформой. Лазский царь сам назначал людей из своей знати, чтобы править абхазами и сванами, и себастопольский (сухумский) гарнизон был уже не византийским, а лазским. Но у Лазики и Византии еще были общие интересы: надо было защищаться от нашествий хуннов, осетин и персов. В 456 году царь Губаз (или Гумбаз) I (его имя означает по-осетински «передняя нога быка») объявил независимость Лазики; византийские войска, которых отправили через море, чтобы расправиться с царем, не смогли устоять и отступили. Теперь обе стороны просили у Ирана поддержки, но зря, так как Иран тогда боролся с тюркскими эфталитами (белыми гуннами). Борьба была такой отчаянной, что на время Иран и Византия забыли взаимную ненависть и стали союзниками, пока тюркских кочевников не изгнали в Среднюю Азию. Губаз отправил уполномоченных в Константинополь и, чтобы умиротворить императора, передал лазский престол своему сыну (который уже был соправителем Лазики). В 465 году Губаз получил личную гарантию неприкосновенности и сам приехал в Константинополь, в персидской одежде и с «мидийской» свитой. Губаз очаровал императора Льва I остроумием и яркой христианской набожностью [31] : Лазика поплатилась за свой мятеж только тем, что она уступила Византии гражданскую власть на побережье от Трабзона до Батума. Следующие шестьдесят лет Лазика провела в мире и согласии с Византией. Единственный конфликт у Губаза возник со сванами, которые хотели завладеть собственными крепостями и тщетно искали поддержки у Ирана.
31
Carile A. Il Caucaso e l’Impero Bizantino (sec. VI–XI) // Il Caucaso: Cerniera fra culture dal Mediterraneo all Persia. Spoleto, 1996. P. 9–84.