Грядущее
Шрифт:
– Это родимое пятно, тетя. Похоже на лапку кошки, да?
Старушка пробормотала что-то, чего я не поняла. Деена натянула улыбку, но выглядела
она напряжённо.
– Мы не говорим на языке Навахо, тётушка.
Взгляд старухи встретился с моим, и в нем я увидела страх и отвращение.
– Я сказала: “Yee naaldlooshii.” - Она повернулась к моей матери.
– Вот почему Народ Навахо отказался
от неё. Она ведьма.
Мама и слова не сказала, просто сжала зубы, и
один её взгляд сказал мне - лучше не спорить. Пока я натягивала одежду поверх
купальника, Деена снова извинилась и попросила тётю уйти. Ни мама, ни тётя Деены не
обратили на это внимания - мама начала закипать, а старуха сердито смотрела на неё, что-
то бормоча себе под нос.
Когда я оделась, мама провела меня к выходу. Я последний раз обвела взглядом рисунки
тату, и последовала за ней.
Глава 5.
Мы уже прошли несколько магазинов, перед тем как мама повернулась ко мне, успокаиваясь.
– Извини, Майа. Я знаю, ты с нетерпением ждала того, чтобы сделать тату.
– Ничего, - Ещё как “чего”. Если мне придётся ждать, папа может поменять решение.
Хотя, вряд ли я смогу вернуться в этот салон.
Мама растерянно огляделась вокруг, и наконец её взгляд упал на кафе Баббл Ти Старз.
– Ты, вроде была голодна? Давай зайдём, закажем тебе чего-нибудь поесть, а я позвоню
отцу.
Я уже не хотела есть, но пошла за ней. Она позвонила папе, сказав только, что возникли
кое-какие проблемы и мы сделаем тату в другой день.
– Мы поедем в Ванкувер на следующих выходных, - сказала она, положив трубку.
–
Устроим особую поездку.
Именно то, что предлагала сделать Серена, до того, как умерла. Это её последние слова.
Я моргнула, почувствовав, как от слёз начинает пощипывать глаза, и отвернулась, уставившись на мороженицу.
– Мне правда жаль, Майа. Мне следовало держать себя в руках. Просто она слишком
стара, а я приняла всё близко к сердцу.
– Ты знаешь что оно означает? То слово, каким она назвала меня?
Она помотала головой.
– Понятия не имею. Я даже не знаю был ли это язык Навахо. Она должно быть жила с
ними, но она белокожая. А для чужаков почти невозможно выучить их язык.
– Как и назвать меня ведьмой.
– Я тряхнула головой.
– Дала бы мне для начала шанс
заработать такое прозвище.
Мама попыталась улыбнуться и безучастно посматривала меню, как будто мы не бывали
здесь настолько часто, что официантка узнала нас и поздоровалась. Наконец мама
заказала травяной чай с лимонным сорго. Я взяла бабл ти с ягодами личи - холодный
молочный чай с тапиокой.
–
– Может сэндвич возьмёшь?
– она указала на
вьетнамские сэндвичи “субмарина” - Тебе они нравятся.
– Я в порядке.
– Тогда мороженое, - продолжала она меня умолять, уверенная, что если я не поем, то
меня теперь будут долго пугать слова той женщины.
– У них есть меню Нанаимо. Тебе
нравиться их мороженое.
– Конечно. Возьму один шарик.
Когда мы сели, она с минуту молчала, потом сказала: - То, что та старуха сказала, о тебе и об усыновлении…
Я вздохнула и отложила ложку.
– Моя мама оставила меня в больнице, потому что достаточно сильно беспокоилась о том, чтобы у меня была лучшая жизнь. У неё наверняка была веская причина, чтобы пойти
против традиционных правил удочерения. Возможно, её семья была против. Или, может
быть, никто не знал о её беременности.
– Я посмотрела на неё.
– Я правильно поняла?
Потому что я слышала это, и слышала всего лишь миллион раз.
– Просто проверяю. Пока ты взрослеешь, твои чувства могут измениться.
– Нет уж.
– я втянула несколько фруктовых шариков из чая.
– Я счастлива именно там, где
я сейчас. И быть брошенной, в некотором роде круто. Как в каком-то старом готическом
романе.
Это была ложь. Конечно, некоторые думали, что это “круто”. Но не я. Мне не хотелось
бы встретить мою биологическую мать, потому что я бы чувствовала себя “брошенной”
или “нежеланной”. Я была младенцем. Она не знала меня достаточно долго, чтобы
отказаться конкретно от меня. Она отказалась от самой идеи иметь ребёнка, а мне
посчастливилось - меня удочерили мои родители.
Бросив меня, она поступила необдуманно. Я однажды сказала это моим родителям, они
только посмеялись. Странно было слышать подобное слово, знаю, особенно от восьми
летней девочки. Тогда они меня долго уговаривали, рассказывая сказки, что моя мама
хороший человек и бла-бла-бла.
Я имела в виду то, что ей следовало хотя бы записку оставить с описанием моего
происхождения и медицинскую карту. Единственное, о чём мне действительно хочется
узнать, так это о моей семье. Я из Навахо? Есть ли у меня бабушки и дедушки? Братья?
Сёстры? И, что ещё важнее, была ли у меня история болезней? Думаю, это странно
волноваться о подобном, но мне ненавистна мысль, что я выросла в городском
медицинском исследовательском центре.
Когда я была маленькой, бабушка рассказывала мне эту историю, о том как я появилась