Грязные игры
Шрифт:
В свое время, заняв пост генерального директора, Дуглас настоял на том, чтобы застеклить двери офисов. И вот теперь эти двери отомстили ему, позволив видеть то, чего он предпочел бы не видеть.
Лишь одна дверь была открыта – та, за которой сидел Зак Прист. Увидев Дугласа, секретарь «Трибюн» встал, вышел в коридор и, ни слова не говоря, направился следом за Дугласом к залу заседаний.
Там за столом уже сидел Гэвин Мейтсон, который жадно читал «Сан». Ту самую. Все остальные уже, должно быть, ознакомились с этим номером. Дуглас молча ждал, пока зал заполнился. Входящие неловко
Последним пришел сэр Филип, опоздав почти на десять минут. Он извинился перед собравшимися и едва удостоил Дугласа кивком.
– Хочу сразу перейти к делу, – возвестил он. – Обычно мы начинаем с объявления повестки заседания, однако сегодня обстоятельства требуют, нет, заставляют нас сначала разобраться в чудовищных обвинениях, выдвинутых в последнем выпуске «Сан». Извините, Дуглас, но вы должны объясниться перед советом директоров.
Взгляды всех присутствующих устремились на Дугласа. Члены совета директоров ознакомились с убийственными материалами, которые им доставили посыльные. Почти все поняли, что под угрозой оказались их собственные позиции. И все без исключения были настроены против Дугласа.
– Как могло случиться, что вы не изучили всю подноготную этого Купера, прежде чем вступили в переговоры с ним от имени «Трибюн»? – ледяным тоном спросил сэр Филип.
– Надлежащая проверка была произведена, – ответил Дуглас, пристально глядя через стол на Эндрю Карсона, который даже не смотрел в его сторону. Дуглас понимал, что, перекладывая вину на Карсона, ничего не добьется. Он был генеральным директором, а не Карсон, и вся ответственность за данную сделку целиком ложилась на его плечи. – Купер – личность крайне изворотливая. Такие люди умеют пускать пыль в глаза и производить самое благоприятное впечатление. Мы даже не подозревали о его связях с Мосикой.
– Тогда как, черт побери, «Сан» удалось это выяснить? – сухо осведомился председатель.
– Я убежден, что со стороны «Сан» это очередная попытка подкопаться под «Трибюн» и очернить меня лично, – ответил Дуглас. – Типичная тактика террористов – устранив лидера, развалить всю команду. Основной их удар направлен против «Трибюн», и мы должны это созна…
– А каким образом «Сан» разузнала мельчайшие подробности этой сделки? – прогремел сэр Филип, прерывая Дугласа на полуслове. – Наш совет директоров еще ее не утвердил. Нас просто на посмешище выставили.
– Вчера вечером я начал собственное расследование по поводу обвинений, выдвинутых против Купера, – сказал Дуглас. – Кстати, не забывайте, что пока они голословные, никаких доказательств «Сан» не представила.
– Да бросьте вы, Дуглас, – презрительно сказал Мейтсон. – Вы сами отлично знаете, что «Сан» не рискнула бы напечатать такое, не располагая убедительными доказательствами. А раз так, черт побери, значит, это правда – письмо главарю мятежников, копии банковских платежей.
– Они могли быть… сфабрикованы, – запинаясь пробормотал Дуглас.
– Кстати, мы тут обсуждаем Купера, – продолжил Мейтсон, – а мне стало известно о том, что вы стоите
Господи, а это они откуда узнали? Тем более – Мейтсон?
– Я не отрицаю, что вел переговоры с руководством «Фостерс», – признал Дуглас. – И я никогда не скрывал от вас своего желания усовершенствовать нашу компанию, расширив сферу ее деятельности в области средств массовой информации. И вы это поддерживали. Мы неоднократно обсуждали эту проблему здесь, за этим столом.
– В самых общих словах – да, Дуглас, – сказал сэр Филип. – Однако ничего конкретного вы нам не сообщали. На мой взгляд, проводя переговоры, которые уже близки к завершению, вы существенно превысили свои полномочия. Если, конечно, содержащиеся здесь сведения верны. – Он достал из коричневого конверта какой-то документ и протянул Дугласу: – Вот, взгляните и ответьте, правда ли это.
Дуглас с изумлением уставился на копию детализированного финансового плана сделки, который он вручил Стэнли Биллмору неделю назад.
– Сейчас я не готов ответить на этот вопрос, – выдавил Дуглас, – но обязуюсь во всем разобраться и к концу дня посвятить членов совета в содержание этих документов.
– Нет, Дуглас, так не пойдет, – жестко ответил председатель. – Но если вы не готовы сейчас ответить на простой вопрос, подлинный ли это документ, то осветите нам другой. Верно ли я понимаю, что в случае реализации изложенного тут плана по слиянию двух компаний половина членов нашего совета директоров лишится своих должностей? А вы сами рассчитываете занять кресло генерального директора компании «Фостерс коммюникейшнз»?
Дуглас промолчал. Невероятно, но им и это было известно.
– Так правда это? – настаивал председатель.
И снова Дуглас не ответил. Он чувствовал, что идет ко дну и выплыть из пучины ему не удастся. Кто-то, судя по всему, не пожалел сил, чтобы вырыть ему могилу поглубже. Поток его мыслей прервал резкий женский голос.
– Дуглас, я хочу спросить вас о другом, – сказала Сара Бофорд, одна из тех, кто точно не оказался бы у руля новой компании. – Сегодня мы собирались обсуждать ваши предложения по сокращению штатов. Лично я всегда была против, но дело не в этом. Скажите, почему вы готовы лишить работы сто с лишним сотрудников со средним окладом тридцать пять тысяч фунтов в год, но при этом продолжаете держать в штате «Санди трибюн» свою родственницу, которой платите в четыре раза больше?
Дуглас так и подскочил на стуле. А уж это, черт побери, они откуда узнали? Он беспомощно взглянул на Приста, затем перевел взгляд на председателя.
– Что здесь происходит, черт побери? – Голос Дугласа дрогнул. – Это даже не допрос, это испанская инквизиция. Откуда у вас все эти сведения? Я требую ответа! Я должен это знать! Я настаиваю! – С каждым словом голос его все поднимался и в самом конце сорвался на визг.
– Вы не имеете права настаивать на чем-либо, – отрезал председатель. – Отвечайте на вопрос.