Грязными руками
Шрифт:
Ольга. Все в порядке.
Уго. А у Лорана?
Ольга. Он... ему не повезло.
Уго. Я так и думал. Не знаю почему, но я давно уже думал о нем как о мертвом. Должно быть, у вас тут многое переменилось.
Ольга. Все стало сложнее с тех пор, как пришли немцы.
Уго(безразлично). Да, они ведь здесь.
Ольга. Вот уже три месяца здесь стоят пять дивизий. Предполагалось, что они направятся в Венгрию через нашу территорию. Но они остались.
Уго. Ага. (С
Ольга. Много.
Уго. Молодые?
Ольга. Молодежи немало. Теперь отбор проводится несколько по- другому. Нужно заполнять пустые места, и мы стали менее придирчивы.
Уго. Конечно, вам приходится приспосабливаться. (С некоторым беспокойством.) Но главная линия осталась та же, что и была?
Ольга(смущенно). Да как тебе сказать... в общем и целом, пожалуй, осталась...
Уго. Дело в том, что вы продолжали жить. Находясь в тюрьме, не так-то просто поверить в то, что другие живут. У тебя кто- нибудь есть?
Ольга. Бывает иногда. (Жест Уго.) Сейчас нет.
Уго. Вы обо мне говорили хоть когда-нибудь?
Ольга(неумело лжет). Случалось.
Уго. Они приезжали ночью на велосипедах, как в мои времена, садились за стол, Луи набивал трубку и кто-то говорил: «В такую вот ночь малыш предложил взять на себя деликатное задание».
Ольга. Все было так или почти так.
Уго. И вы говорили: «Он неплохо справился — и дело сделал, и никого не подвел».
Ольга. Да, да, да.
Уго. Иногда я просыпался от шума дождя и думал: у них будет вода,— и, прежде чем опять заснуть, повторял про себя: может быть, сегодня ночью они будут говорить обо мне. Мое главное преимущество перед мертвецами было именно в том, что я имел возможность думать, думать, что вы помните обо мне. (Ольга невольным и неловким жестом берет его за руку. Смотрят друг на друга. Ольга выпускает его руку. Уго выпрямляется.) В один прекрасный день вы решили: ему осталось три года, а когда он выйдет на свободу (меняет тон, не спуская глаз с Ольги), когда он выйдет на свободу, мы его в награду прикончим как собаку.
Ольга(отшатнувшись). Ты с ума сошел?
Уго. Давай, Ольга, смелее! (Пауза.) Это тебе было поручено послать мне шоколадные конфеты?
Ольга. Какие конфеты?
Уго. Ну что же ты!
Ольга(настойчиво). Какие конфеты?
Уго. Шоколадные конфеты с ликером в розовой коробке. В течение шести месяцев мне регулярно приносили передачи от какого-то Дреха. Поскольку у меня нет знакомых с такой фамилией, я понял, что посылки от вас, и обрадовался. Затем передачи прекратились и я сказал себе: они меня забыли. Три месяца тому назад я опять получил посылку от того же отправителя. Прислали шоколадные конфеты и сигареты. Я выкурил сигареты, а мой сокамерник съел конфеты. Бедняге было очень плохо, хуже некуда. Тогда я подумал: они меня не забыли.
Ольга. А потом?
Уго. Это все.
Ольга. У Хёдерера были друзья, которые, вероятно, тебя недолюбливают.
Уго. Они бы не стали ждать два года. Нет, Ольга, я много думал об этой истории и пришел к выводу, что партия вначале решила, будто меня еще можно использовать, а затем переменила мнение.
Ольга(мягче). Сколько ты наболтал, Уго. Ты мелешь без остановки, чтобы чувствовать себя живым.
Уго. Тебя никто не заставлял этого говорить. Я, значит, много болтаю, слишком много знаю и вы никогда мне не доверяли. Других объяснений не требуется. (Пауза.) Знаешь, я на вас не сержусь. Вся эта история нескладно началась.
Ольга. Уго, посмотри на меня. Ты думаешь, что говоришь? (Смотрит на него.) Да, серьезно. (Резко.) Зачем же ты пришел ко мне? Почему? Для чего?
Уго. Потому что ты не сможешь в меня выстрелить. (Смотрит на револьвер в ее руках, улыбается.) По крайней мере, мне так кажется.
Ольга с досадой кидает на стол завернутый в салфетку револьвер.
Вот видишь.
Ольга. Послушай, Уго: я не верю ни одному слову из того, что ты наболтал, и я не получала никаких распоряжений насчет тебя. Но если когда-нибудь получу, то знай, я сделаю то, что мне прикажут. И если кто-нибудь из товарищей по партии спросит меня, я скажу, что ты здесь, даже если потом тебя убьют на моих глазах. У тебя деньги есть?
Уго. Нет.
Ольга. Я дам тебе денег и уходи.
Уго. Куда мне идти? Слоняться по портовым улочкам или по докам? Вода холодная, Ольга. Тут, по крайней мере, светло и тепло. Приятней покончить счеты с жизнью именно здесь.
Ольга. Уго, я сделаю, что прикажет мне партия. Клянусь, я сделаю то, что она прикажет.
Уго. Ты же видишь, я прав.
Ольга. Уходи.
Уго. Нет. (Передразнивает ее.) «Я сделаю то, что прикажет мне партия». Тебе еще предстоят неожиданности. Сколько ни старайся, делаешь все равно не то, что приказывает партия. «Пойдешь к Хёдереру и пустишь ему три пули в живот». Простой приказ, верно? Но ведь не в приказе дело. Начиная с определенного момента, приказ остается в стороне. Приказ был где-то позади, а я шел вперед один и убил я в одиночку и... не знаю даже почему. Мне бы хотелось, чтобы партия тебе приказала выстрелить в меня. Хотелось бы посмотреть. Просто посмотреть.
Ольга. Посмотришь. (Пауза.) Что ты собираешься делать?
Уго. Не знаю. Еще не думал. Когда отворилась дверь тюрьмы, я решил прийти сюда и пришел.
Ольга. А где Жессика?
Уго. У своего отца. В первое время она мне писала. Кажется, она больше не носит мою фамилию.
Ольга. А где мне тебя поселить? Товарищи приходят каждый день, когда им вздумается.
Уго. В твою комнату они тоже заходят?