Гулял Великий Рив...
Шрифт:
Кто-то горестно застонал…
5 лет минуло, с прихода Бога.
Китэгра медленно шагал в абсолютной темноте. В семи километрах, от границ корпусов занимаемых живыми. Где-то в четверти пути от края всего комплекса. Он и сейчас, истоптав половину всех помещений, не уставал поражаться размаху стройки развёрнутой здесь когда-то, Империей Человека. Сотни миль коридоров; малых, больших и гигантских помещений; тонны аппаратуры в стенах и полу, до сих пор находящейся в рабочем состоянии. И всё это можно было сказать об одном этаже, а всего их было семь. Но более всего поражали не размеры, рукотворного города, а сроки, в которые его возвели. Информация об этом имелась в архивах. Всего один год. Очень маленький срок для такого сооружения, даже если бы его строила банда Магов, различных Сил, что уж говорить о простых живых. Воистину Империя Человека была могучей нацией! Она охватывала собой не только довольно значительную территорию Земли, но и несколько десятков других планет - колоний. Теперь вот от всего этого остался один город. Могучая Империя осталась только в истории. А история сохранилась, лишь в компьютере. Правда, в очень серьезном компьютере. Ничего подобного его подопечные не смогут повторить ещё с пару
Генетика Империи многого добилась. Каждый новорожденный, проходил жёсткую обработку генов ещё в утробе матери. Матерям об этом благоразумно не сообщалось. Эта страница истории Человека, была скрыта в дни его расцвета и могла всплыть лишь после его падения. Гены, перекраивали, правили. Именно поэтому дети Имперцев, очень редко рождались больными или слабыми. Каждый, уже с рождения был эталоном с точки зрения биологии. Редкие в Империи, страдальцы от ожирения или злоупотребления дурманящими веществами, были плодами собственного разума. Чаще всего повреждённого уже в течение жизни. Рождались дети Империи, с такими дефектами и с дефектами вообще, очень и очень редко. Современные дети Человека, уже полторы тысячи лет рождались без всякого контроля. Остальные расы вообще не применяли, этой отвратительной практики. Отвратительной её понимала история в ячейках памяти машины. Понимание это ускользало от разума Китэгра. Что тут может быть отвратительного? Но он счёл, что раз так выставляла это история, так к этому относились Предки. А значит, так же отнесутся и их потомки. Все. Кроме него, потомка тех же предков, не имеющего ни грана собственной памяти о тех днях. Да и был ли он Потомком? Очень сомнительно. Скорее всего, правильна его первая догадка по этому поводу: он, как раз один из Предков. Ведь Шептавшая в его снах шепчет о шелесте ветра. А когда ветер нежно шелестел на этих землях? До войн. Во время войн, но не после.
Был ещё один момент в тех данных. Кроме генетического отбора. У бойцов, элиты Имперцев, был маленький секрет: имплантаты. Они ускоряли реакцию, рефлексы. Увеличивали силу. Очень немногие, единицы, обходились без вживлённых в тело имплантатов. Он решил, на основе этих немногочисленных примеров, что вечная молодость и упорные тренировки сделают всё, что нужно для достижения цели. Не получалось. Его воины, не были идеалом эволюционных потуг. Скорее они представляли наглядный и подробный учебник по мелким халатностям и грубым ошибкам природы. Только Аллада из эльфов, могла приблизиться к нужному идеалу. Но только приблизиться, не достигнуть его. Никийя, могла. Транар. Ещё несколько из людей и орков. Пара гномов. Но и только. А необходим именно идеал. Как выйти из этого тупика? Доспехи не решат проблему. Будь броня трижды идеальна, сунь туда несовершенного бойца, и он легко загубит как броню, так и себя самого. Как? Сколько он не думал на эту тему, возвращался всегда к двум возможностям: имплантаты и вмешательство в устройство организма с помощью Силы. Первое опасно и не даст действительно нужного предела. Могли ли демоны влиять на встроенные в организм не живые материи? Он этого не знал. Мог ли он? Если у них будет броня со всем тем, что он потребовал у учёных? Смог бы. Не сразу, но смог бы. Смогут и демоны, некоторые экземпляры этого бандитствующего конгломерата ещё и посильнее его будут. Значит второе. Но с их согласия этого не сделать. Как быть? Ну, иного выбора нет: просто действовать придётся очень осторожно и незаметно…
Голоса двух живых, чуть впереди. Китэгра остановился и потянулся к ним Силой. Руак и Манир. Что они здесь забыли? Китэгра пошёл им на встречу. Вообще, они редко покидали Последний Город. А что бы так далеко забирались, и не помнил. Может его ищут? Он ведь уже с пару недель не появляется у них. Предупредил, что будет бродить по комплексу, дал задания воинам и ушёл. Задания дал по инерции. Ребята интуитивно чувствовали, что достигли максимума и без присмотра норовили побездельничать. Впрочем, лоботрясничали они и с присмотром. Лень – самое неистребимое и присущее всем живым качество. И пороком его не назовёшь. Не будь лени, не было бы прогресса науки. Так бы и бродили по лесам, питаясь охотой. Развлекаясь отрубанием друг другу пустых головёнок. Лишь, когда живым надоело бегать за не желающей помирать им в угоду добычей, они зашевелили извилинами. Появился у них скот, орудия и заработала Мысль, аки реактор. В угоду лени безграничной. До того Мысль изредка просыпалась, сонно хлопала глазами и зевнув, вновь засыпала. Н-да, границ в живом нет, только этому замечательному качеству: лень. Вот и сейчас, его ребятки наверняка упражняются в том, кто громче храпит или быстрее ест. Он посмотрел. Странно, они и правда занимались, точно исполняя его волю. А всего год назад, едва отвернешься, как норовят побездельничать. Привыкли, может? Может и привыкли. Но всё же придётся вмешаться в устройство их тел: воинам это необходимо.
Яркие лучи фонарей заметались по коридору, в паре сотен шагов впереди. Голоса стали громче. Чего вы тут забыли? Он посмотрел и осуждающе покачал головой. Нет, ну это уже стало входить у них в привычку! Почему его не позвали: он же говорил им, как это сделать. Он мог почувствовать их зов. И пришёл бы. И опять бы нашёл нужное. Сами пошли искать. А, вот оно что: им уже стыдно просить у него найти одно и тоже второй
– Мудрый! – Воскликнул Манир. Он едва не начал кланяться. Уважение учёных плавно переходило в обожание. Ещё не много и песни ему петь начнут. Жертвы приносить. Льстило самолюбию, но не очень. Слишком медленно они продвигались к цели. – Это ты!
– Что ты! – Воскликнул Мудрый, уверенно махая головой. – Это не я. Я от удушья скончался на днях, а это мой Дух. Злой.
Парни юмора не оценили. Юмор в исполнении Китэгра отличался некоторой жутковатостью. И не скажешь, что это интересное качество он позаимствовал у местного населения. Просто Бог правил Смертью, шутки были соответствующие статусу. Хорошо ещё, что редкие. А то, довёл бы кого-нибудь до инфаркта.
– А-а-а… - Хорошо, что не му-у-у. Оба на всякий случай хохотнули. Китэгра они называли Мудрым именно за его неподдающийся осознанию разум, но вот весёлым его назвать они не могли. Шутки Бога, порой приводили в мелкую дрожь. И он это прекрасно понимал. Впрочем, никогда не расстраивался. Юмор Тьмы, только таким и может быть.
– Что, опять щуп сожгли? – Оба утвердительно кивнули. Вообще-то это сложнейшее материальное выражение учёного гения, называлось иначе, но для удобства обозвали просто: щуп. Для работ внутри атомных структур. Малейшая неосторожность и щуп обугливался прямо в руках. – Вы не могли бы воздержаться от своих исследований, в этом направлении, пока не научись сами их производить? – Они тут же заверили его, что уже забыли о всяких там исследованиях. Разумы обоих, на бессознательном уровне, говорили об ином. Едва он исчезнет из поля зрения, они вернутся к мысли о щупе и после кратких дум пойдут искать новый. Таковы уж живые. Их сознание, большое многоэтажное здание. Все этажи работают самостоятельно. Верхний этаж бьёт баклуши. Потом туда приходят обработанные отшлифованные результаты обработки поступивших и имеющихся данных, и рабочая группа верхнего этажа принимает решение. Не всегда верное, не всегда разумное, так как верхний этаж обычно дрыхнет. Решение выполняется, этаж курит в окно, ожидая новых данных. Верхний этаж – осмысленное сознание. И так почти со всеми живыми. По крайней мере, с родственными Человеку их представителями. И эти двое пойдут искать щуп, несмотря на то, что сейчас, решили возвращаться в город. Вернутся к поискам, не пройдя и с километр. А кто их знает, куда они забредут? Могут ведь и в беду попасть, загнутся ещё. Были тут и такие корпуса, где живой помрёт спустя минуту. Не всё оборудование могло работать вечно, но и храниться в нерабочем состоянии, вечно также могло не всё. Что-то портилось, порой поражая смертельным, для живой плоти излучением или химическим ядом. Кстати, о химиках: уже полгода кричат о скором Великом открытии. Задумка и правда очень неплохая: смогут? Пока самым внушительным открытием химиков, было создание спиртного из непригодных для этого материалов. Сделал сей полезный шаг в науке человек, с очень странным, для человека последних трёх тысячелетий, именем: Виктор Серов. Таких имён Человек не знал уже давно. Наверное, и таких людей тоже. Серов изобретение храбро испытал на себе. Три недели испытывал. Когда внешне стал походить на зомби, пришлось вмешаться Китэгра. И вовремя. Парень едва не умер. Хотя кто знает, как было бы лучше? Гадёныш, продолжил “лабораторные испытания”, уже в компании остальных “титанов” химии.
– Берите. – Китэгра указал на материализовавшийся у их ног ящик, весьма внушительных размеров. – На полгода вам должно хватить. Если сжигать будете по одному в месяц.
Поблагодарив, оба поспешили в обратный путь. Китэгра ещё несколько минут чувствовал стыд двух создателей роботов. Они стыдились того, что посмели нечаянно нарушить уединение Мудрого. Так скоро ещё, и правда, жертвы приносить начнут. Они, эти роботостроители, подошли близко к нужному результату, но всё же не так близко как хотелось бы. А ведь ещё будет нужно наладить конвейерную сборку, когда они всё же создадут хотя бы нечто приблизительно похожее на необходимый результат. Будем надеяться, успеют до того, как искажение Пространства свернёт в бублик всю эту галактику.
Китэгра продолжил прогулку, вновь оставшись во тьме. В абсолютной тьме. Здесь было хорошо. Чем-то привлекала его абсолютная тьма, неосвещаемых коридоров комплекса. А что у нас здесь с потоками? Как странно: Страдание. Сильное, но не очень. Маг, пускай и сильный, этого изменения не увидел бы. Но Боги на то они и Боги. Где-то страдал живой. Что-то терзало его душу, некое сильное переживание. И что это может быть? Он проследил нить составляющей, до самого источника, наполнявшего его. Вполне ожидаемо: один из его воинов. Мучается некой тяжкой думой. Какой он смог догадаться. Это с ними стало случаться регулярно. То с одним, то с другим. Придётся говорить с живым, развеивая его тяжёлые думы. Это уже стало приедаться. Ладно, если б только его воины, так и учёные, порой срывались. А иногда и их помощники. А ведь со всеми приходилось говорить: страдание живых, неизменно и всегда отрицательно, сказывалось на них. И как следствие, на всём, что они делали. Упавшие духом, стопорили свою работу и дурно влияли на других. С каждым сюсюкаться приходилось. Как же надоело! Ну, кто на этот раз? Никийя?! Вот не ожидал. Он думал, что если эта кошка и сорвётся, то одной из последних. Ошибся немного, за то с первым срывом, случилось как по написанному. Первой сорвалась, как он и предсказывал себе самому Аллада, слишком часто вспоминавшая своего покойного, больного на всю голову Правителя, со смешным именем Кий. Впрочем, у людей Империи все имена были смешными. У тулов странные. У орков грубые. У гномов слишком длинные. И вообще…
– О чём грустишь Никийя? – Спросил он, возникнув в её просторной комнате. Не все воины занимались сейчас. Вот она: кошка, чуть не плачет.
– Что ты учитель, я не грущу. – Девушка подняла печальные глаза на устраивавшегося в мягком кресле Бога, для неё бывшего просто учителем. И просто Надеждой, начавшей таять. – Всё в порядке. – Его появлению она не удивилась, за пять лет к этому привыкли даже их редкие дети. Кстати, среди них попадались интересные экземпляры, на предмет стать воинами. Но они пока не достаточно выросли и к тому же, ещё пять лет возни с самого начала, было просто выше его терпения.