Гусары денег не берут. Неполная дура
Шрифт:
– Сидите, мы с вами еще только начали разговор.
Доктор говорил мягче, но каким-то скрипучим голосом.
– Я задам вам несколько вопросов. Вы любили своего отца?
– Я его почти не знаю.
– Вы должны его полюбить! Он жив?
– Нет.
– Тогда вы должны попытаться мысленно поговорить с ним. Он ведь вас бросил? Все равно, ушел ли он в другую семью или в другой мир. Это стало для вас психологической травмой. Вы восприняли его исчезновение из вашей жизни как предательство. И теперь, стараясь изжить эту боль, неосознанно
– Чего?
– Подсознательно выбираете в партнеры тех мужчин, которые позволят вам еще раз пережить эту боль. В надежде, что на этот раз все будет иначе. А не будет!
– Другими словами, я сама виновата в своих проблемах?
– Вот именно! Вы сами стремитесь к тому, чтобы быть обманутой и брошенной!
– И виноват в этом мой отец?
– Да! И он в том числе. Скажите, он ведь вас насиловал?
– Что?
Леся чуть со своего стула не свалилась.
– Тогда кто? – допытывался доктор. – Кто из ваших родственников проявлял к вам сексуальное насилие? Дядя? Отчим? Дедушка?
Леся не верила своим ушам. О чем вообще толкует этот человек? Он что, сам больной?
– Не насиловал меня никакой дедушка! – наконец выдавила она из себя. – С чего вы взяли?
– Не насиловал, говорите?
Доктор задумчиво почесал подбородок. Выглядел он изрядно изумленным. И кажется, не вполне поверил Лесе. И точно. Уже следующая его фраза подтвердила Лесины опасения.
– Леся, – взяв ее за руку, проникновенно произнес врач. – Я должен сразу же вас предупредить. У нас не получится продуктивного общения без взаимного доверия. Все, что вы мне расскажете, останется в стенах этого кабинета. Врачебная этика!
– Послушайте, я пойду!
Леся попыталась вырвать руку из лапок доктора. Они были мягкие, теплые и противно пухлые.
– Сидите. Куда вы пойдете? Кто вас ждет дома?
– Никто, – невольно вырвалось у Леси, – но…
– В том-то и дело, – перебил ее доктор. – Представьте, вот вы уходите сейчас. Придете домой, там пусто, никого нет и не предвидится. И что дальше? Выпьете с горя? Позвоните подругам? Так ведь им не до вас. У всех мужья, дети, заботы.
– А я…
– А у вас, милая моя, никого нет. И никому вы не интересны.
Лесе стало совсем скверно на душе. А ведь он прав! В самом деле никто ее не ждет. И никому она не нужна. От этих мыслей Леся даже всплакнула.
– Вы должны остаться и довериться мне, – журчал голос доктора.
Он стал вкрадчивым и убаюкивающим. И Леся, поддаваясь ему, кивнула, словно загипнотизированная.
– Отныне – я ваш единственный друг и наставник. Вы должны рассказывать мне все-все! И я всегда с удовольствием и радостью вас выслушаю.
Леся хотела ему сказать, что все-все она ему рассказать при всем своем желании не сможет. Денег не хватит, чтобы она могла ему заплатить за его внимание к ее скромной персоне. А доктор Пешков уже снова изменил тактику.
– Вы сами виноваты в том, что одиноки! И до тех пор, пока вы хотите быть одинокой и несчастной, вы ею и будете.
– Но я…
И в этот момент в кармане доктора завибрировала сотовая трубка. Доктор изменился в лице и полез в нагрудный карман.
– Да! – отрывисто бросил он в трубку. – Я же просил тебя не звонить мне по этому телефону! Из-за твоей глупости я буду вынужден принять крайние меры!
В трубке что-то говорили. И Лесе показалось, что голос был женский.
– Я тебе сказал, мы все обсудим поздней. Нет, на это я не пойду! А теперь мне нужно работать. До связи!
Но не успел доктор убрать телефонную трубку, как она зазвонила снова. На этот раз звучал бесспорно мужской голос. И разговор был еще менее приятным, чем предыдущий. Из красного и рассерженного он стал бледным и жалким. Впрочем, и разговор был одним сплошным монологом. Доктор лишь время от времени издавал отрывочные бессвязные восклицания:
– Нет! Вы этого не сделаете! Вы не посмеете сюда заявиться! Да кто вы такой, чтобы мне угрожать? И, черт подери, у меня найдется на вас управа! Я вам уже все сказал! Да, нужно сделать именно так! И никак иначе.
Пока он разговаривал, Леся прикидывала про себя, сколько денег украли у нее звонившие доктору типы или один тип. Но все равно выходило, что приличную сумму. Можно было бы в кафе вместе с Кирой поужинать. Глядишь, и время бы с пользой провели. Во всяком случае, приятней, чем сейчас. Леся уже начала сползать со стула, чтобы потихоньку слинять и попытаться вытребовать у секретарши хотя бы пятьдесят процентов оплаты, но доктор уже закончил разговор и вцепился в Лесю:
– Вы должны мне помочь!
– Я?!
– Сейчас я не могу уйти из офиса, а мне необходимо встретиться с одним человеком!
– Он придет сюда?
– Нет, сюда придет другой, верней… неважно. Но я должен передать тому, первому человеку, который сюда не придет, кое-какие бумаги. А вы возьмете у него для меня одну вещь!
– Какую еще вещь?
– Неважно! – огрызнулся доктор. – Вас это не касается. Достаточно того, что тот человек сам знает, что он должен вам отдать! Не бойтесь, она не тяжелая. Не надорветесь!
– И что? При чем тут я? Пошлите свою секретаршу.
– Не могу, – замотал головой доктор. – Ее этот человек знает. И не захочет с ней разговаривать. Долго объяснять, но это так, поверьте мне.
– И что вы хотите от меня? Чтобы я передала эти бумаги и взяла какую-то вещь для вас?
– Да! Сделайте это для меня! И я проведу с вами курс психотерапии совершенно бесплатно!
Целый курс! Это же какие деньжищи! И Леся задумалась. Да, этот докторишка ей совершенно не понравился. Но это ведь только ее первый визит. А у него, судя по его тону и телефонным разговорам, какие-то проблемы. Как знать, вдруг завтра он будет настроен куда дружелюбней? И в любом случае, где это слыхано, чтобы в нашей стране человек добровольно отказался от предложенной ему халявы?