Густав
Шрифт:
С нар поднялись пятеро мужчин с усталыми, невыспавшимися лицами, протирая воспаленные от бессонницы покрасневшие глаза.
– Здравствуй, Марцин, здравствуй!
– приветствовали они прибывшего. Что так быстро вернулся?
Тот устало опустился на нары, помолчал с минуту и выдавил из себя:
– Сегодня ночью арестован Густав. Его помощники или покончили с собой, или убиты в их квартире. Точно я не смог установить, потому что дом сгорел...
В землянке установилась тяжелая тишина. Их командир, капитан Антон, соскочил с нар, приблизился к Марцину и произнес:
– Говори по порядку... Всю правду...
Марцин скрутил цигарку, прикурил ее от коптилки, глубоко затянулся и начал свой рассказ.
Густав прибыл в Элк из Гижицко, чтобы наблюдать за разгрузкой эшелонов, которые должны были усилить 4-ю полевую армию генерала Хоссбаха. Пробыл в Элке десять дней. Укрывался у своих друзей на улице Людендорфа и оттуда передавал радиограммы в Центр. Там гестапо, должно быть, и запеленговало его. Сегодня ночью дом был окружен, и разыгралась драма. Завязалась перестрелка, видно, он защищался отчаянно. Успел ли уничтожить телеграммы и радиостанцию, неизвестно. Густава взяли живым, а его помощники погибли. Похоже на то, что его накрыли во время сеанса радиосвязи.
– Ты встречался с Совой?
– спросил капитан.
– Да, Если бы не успел его предупредить, он наверняка оказался бы в их руках. Жандармы и агенты гестапо держат под наблюдением всю улицу и задерживают каждого подозрительного. Рассчитывают на то, что, может, кто-нибудь придет за связь с Густавом.
– Так это Сова рассказал о его аресте?
– Да, он.
– Густава держат в Элке?
– Да, в гестапо. Целыми часами его допрашивают, пытают...
Разведчики, сидевшие на нарах, молча курили, слушая рассказ Марцина. Командир, подперев голову ладонями, склонился над столом, сделанным из жердей, и задумался. Никто не нарушал его тяжелого молчания. Понимали, что он думает о спасении Густава. Но каким образом можно его спасти, как вырвать этого мужественного человека из застенков гестапо? Только какая-то необыкновенно дерзкая операция могла бы принести положительный результат. Они верили в безошибочность решений своего командира, его продуманные, точные действия, которые уже позвонила им провести много удачных диверсионно-разведывательных операций в этом прусском гнезде и выйти из них невредимыми. А сколько их уже было, этих операций?!
В одну вз летних ночей 1944 года десантный самолет доставил пх с полевого подмосковного аэродрома в район Августовских лесов. Польские партизаны из отряда Юлиана Вежбицкого (Романа) приняли их и благополучно довели до Пиской пущп.
Было их семеро: четверо русских, двое поляков из Белостокского воеводства, хорошо знавших Восточную Пруссию н владевших немецким языком, и одни немец из Восточной Пруссии - антифашист, член Коммунистической партии Германии, убежавший из страны после прихода к власти гитлеровцев.
Именно он, Густав, имея соответствующие документы и хорошо зная Пруссию, проникал в полосы предстоящего наступления 2-го и 3-го Белорусских фронтов. Он изучая систему укреплений и обороны Гижицко, Венгожева, Олецко и Элка. Добрался даже до Ольштына, Кенигсберга и Инстербурга. Во всех этих городах создал сеть своих сотрудников-информаторов. Его шифрограммы, которые получала разведка 3-го Белорусского фронта, имели большую ценность. Кроме того, во многих случаях он наводил бомбардировщики на важные объекты врага, и прежде всего на военные эшелоны, пробиравшиеся через забитые составами железнодорожные станции в сторону фронта, где шли тяжелые бои.
Остальные разведчики устроили себе базу в Пиской пуще. Оттуда они ходили в глубокую разведку к полигону Ожиш и в район Больших Мазурских озер. Изучали укрепления и наблюдали за гарнизонами врага. На лесных дорогах устраивали засаду на курьеров, возивших штабные донесения. Многие ценные оперативные документы попали к ним в руки вместе с курьерами.
Густав был "глаза" и "уши" разведки в прусских городах, пробираясь туда, куда для остальных доступ был закрыт. Марцин, который хорошо знал Восточную Пруссию, ибо бывал здесь до войны в качестве сезонного рабочего, поддерживал постоянный контакт с Густавом. Разведчики взаимно дополняли друг друга. Уже несколько месяцев продолжалась их деятельность на грани жизни и смерти здесь, в прусском логове, где враг чувствовал себя еще сильным. Линия фронта проходила недалеко, в районе Сувалок. Каждый новый день можно было ждать известия о решающем ударе Советской Армии, и их разведгруппа, как и другие, действующие в Восточной Пруссия, помогала определить направление этого удара.
И вот в декабрьский день 1944 года Марцин принес трагическую, потрясшую всех весть: Густав арестован! Важнейшее звено в их цепи порвано. Неужели же оставят они друга в руках гестапо, где его ждет неминуемая смерть?..
Все напряженно ждали, что скажет командир, но он долго молчал. Наконец потер лоб ладонью, словно пробуждаясь от кошмарного сна, взглянул на лица разведчиков и произнес:
– Нет, товарищи, Густав не должен погибнуть. По крайней мере, таким образом. Мне кажется, что есть шансы на его спасение. Минимальные, может быть, но есть, и мы должны воспользоваться ими.
Лица у всех посветлели. С любопытством и напряжением смотрели разведчики на своего командира.
– Если с ним быстро не расправятся или не увезут его из Элка, думаю, что мы спасем его...Только вот какое дело...
– заколебался он.
– Я не имею права приказать вам принимать участие в этой операции...
– Не говори так, Антон!
– прервали его.
– Ладно. Понимаю. Но нужно иметь в виду, что мы нарушаем приказ Центра. Здесь мы выполняем ответственное задание. Следовательно, не имеем права впутываться в истории, из которых редко выходят живыми. Однако я рассчитываю на счастье, которое до сих пор нам сопутствовало. Впрочем, - махнул он рукой, - когда речь идет о спасении товарища по оружию, замечательного человека, любая возможность должна быть использована. А теперь слушайте и помогите мне разработать каждый пункт плана, который я назвал "Густав".
Капитан Антон разложил на столе карту окрестностей Элка и план города. Разведчики склонились над столом,
– Ты, Анатоль, подготовишь пять мундиров эсэсовцев, которых мы недавно отправили в лучший мир. Эх, как бы сейчас нам пригодился автомобиль, который мы сожгли! Ну ничего, обойдемся как-нибудь без него. Все должны подготовить оружие, разумеется только немецкое, а также побольше веревок и три-четыре кляпа. Очень хорошо, что приближаются праздники. Немцы любят праздновать. Здесь они не привыкли к таким операциям, которые проводят подпольщики в Польше или Белоруссии. Тем лучше для нас. Ты, Марцин, хотя и чертовски устал, поспи немного и возвращайся сегодня ночью в Элк. Там свяжешься с Совой. Может, он уже будет знать что-либо о результатах следствия по делу Густава. Он должен дать тебе также адреса квартир нескольких гестаповцев. Ты осмотришь места, где они проживают, и выберешь дом, который подойдет для осуществления нашей операции. Когда все это сделаешь, установи, в какое время живущий там гестаповец возвращается с работы. Это самое важное. Как только все выполнишь, тотчас же приходи на базу. Первая часть нашего плана будет реализована. Разумеется, самая легкая. Потом приступим к выполнению второй части.
Открылись тяжелые, массивные двери, и узника ввели в кабинет гауптштурмфюрера СС Гертица. Там уже находились его заместитель оберштурмфюрер СС Грубер и оберштурмфюрер СС Бинц.
– Снимите наручники!
– коротко бросил Геритц.
Охранники выполнили приказание и поспешно покинули помещение. Узник стоял у стены ж потирал суставы рук, онемевших от наручников, а гестаповцы внимательно разглядывали его. Это был мужчина лет тридцати, среднего роста, с короткими темно-русыми волосами и продолговатым, осунувшимся теперь лицом, заросшим густой щетиной. Это и был разведчик Густав.