Гувернантка
Шрифт:
Странное дело. Сейчас мой организм, включая все его функции, работал против меня. Нет бы, заснул хоть на несколько часов, чтоб утихомирить боль… Так он словно специально втыкает отравленные иголки воспоминаний в и без того истекающую кровью душу.
Я помню чуть ли не каждую минуту на моем пути к Руслану…
Бабушка умерла, и мы с мамой, лишившись диктатора, совершенно растерялись. Теперь нужно было самим принимать решения, что-то делать...
Это случилось так внезапно, что я даже не могла поверить. Бабушка казалась нам неким биороботом, зацикленным на работе.
Справившись с шоком, мы поняли, что нужно дальше как-то устраивать свою жизнь – ведь направляющей руки не было. И тут случилось совершенно неожиданное. Мама вышла замуж и уехала к морю. Она всегда хотела жить на побережье, но боялась даже заикнуться об этом. Бабушка всегда твердила: «Где родился, там и пригодился». Если говорить о работе учителя, то да. Они везде нужны и везде важны. Но хотелось и мир посмотреть.
И сейчас, я в шоке до сих пор, если честно, моя далеко не юная мамочка исполнила свою мечту и вдобавок обрела личное счастье. Может, конечно, и не счастье, но я хочу думать, что так. Ее угораздило влиться в большую семью, и мне там места не было. Да меня и саму не привлекал «цыганский табор».
Оставшись одна, я не могла понять, что мне делать со своей свободой.
Неужели я могу делать все, что захочу?! Похоже на то!.
И я тоже полетела за своей мечтой, только не к теплому Черному, как мама, а Балтийскому морю. Мне хотелось прикоснуться к солнечному чуду – янтарю. Посмотреть, где его находят. Да и сам Калининград, овеянный легендами, меня завораживал. Меня туда словно Судьба вела.
Там я встретила любовь всей моей жизни – Руслана. До него у меня в голове был какой-то нереально выхолощенный образ принца, которому в реальности не было места. Наверно, потому, что строгое бабушкино око мне не позволило бы встречаться ни с кем. Ведь ее фейс - и интеллект – контроль пройти кому-либо было нереально. Слишком ушаст, слишком головаст, слишком мордаст, пенопласт и дальше в рифму…
К тому же она постоянно повторяла, что я уродилась в папочку, так что достойный мужчина на меня не глянет. Для него я тоже буду слишком… тощенькая, рыженькая, конопатенькая… В общем, забудь внученька про женихов. С твоей внешностью только посевы от ворон охранять в поле.
Выражалась она, конечно, другими словами, но общий смысл сводился к этому.
И я выросла в полной уверенности, что умру старой девой. Подруга даже смеялась надо мной – ведь и хобби у меня было соответствующим – я любила вязать. Самое подходящее увлечение для Синего чулка. Я обожала свои спицы, потому что с их помощью могла создавать красоту, меня завораживали узоры, рождавшиеся на глазах. И даже наша Василиса Егоровна меня не дергала с бесконечным «Яна, ты сделала?», «Яна, ты проверила?», «Яна, ты узнала?», когда я забивалась в кресло и творила очередной шедевр. Может, бабушке и нравилось то, что я делаю. Но комплимент из ее уст всегда получался со знаком минус.
– Ну вот не выйдет из тебя учитель, будешь носки на рынке продавать.
Я не обижалась. Бабушка выросла без тепла и ласки. Она детдомовская. Ее не научили любви, поэтому ее нужно было принимать такой, какая есть. И она свято верила, что желает нам добра, вколачивая в наши головы свои убеждения.
Наверно так в церковно –приходских школах заставляли зубрить грамоту – изо дня в день одно и то же. Но к счастью, как я обнаружила, мой мозг имел еще достаточно места для собственных мыслей и желаний. Только тщательно спрятанных.
И вот настало и их время. Экскурсионное бюро находилось рядом с домом. И ближайший вылет был в Калининград. С замирающим сердцем я купила тур со всеми экскурсиями.
Глава 3
Я влюбилась в этот город с первого взгляда, и даже не думала, что меня может что-то отвлечь. Но у Судьбы было другое мнение.
После завтрака мы отправлялись на Куршскую косу. Уже накануне, начитавшись об этом чуде природы, я сгорала от нетерпения увидеть все собственными глазами.
Автобус подали вовремя, но я, дочитывая рекламный проспект, задержалась.
А вдруг все места займут? Испугалась, потому что это была моя первая экскурсия. Наверно, народ немало позабавила моя растерянная мордаха.
– Девушка, идите сюда! – пришел на помощь какой-то парень. Он встал, освобождая мне место у окна. Но поскольку представителей мужского пола я стеснялась, то не стала его разглядывать.
Пробормотав «Спасибо», я уселась, успокаивая бьющееся сердце. Мне было неловко.
Я стащила шапку, выпустив на свободу свои огненные кудряшки. Полезла в телефон, чтоб начать фотографировать, завозилась, как квочка, и уронила шапку.
И тут произошло то, что называется коротким замыканием.
Даже не рассчитывая, что мне кто-то надумает помогать, я наклонилась за своей вещичкой. Мой сосед оказался джентльменом и решил помочь. В итоге мы стукнулись лбами. Искры, слава Богу, не полетели, но наши руки соприкоснулись, и мы, немного отстранившись, изумленно уставились друг на друга.
Ситуация и комическая – в тесном пространстве между креслами одному проблематично наклониться, а тут вдвоем, и практически интимная. Его рука оказалась первой на шапке, а моя шлепнулась сверху.
Ощутив тепло чужой руки, попав в стальной капкан взгляда незнакомца, я забыла, как дышать, забыла о своей стеснительности, о том, что на меня никто не позарится, и не могла оторвать глаз от него. В груди стало так тепло, будто внутри зажглись сотни щекочущих и согревающих огоньков. Я машинально облизала губы. Поняла, что нужно что-то сделать, но не могла пошевелиться.
– Руслан, - громким шепотом представился парень.
– А почему шепотом? – так же, таясь, по- партизански, спросила я.
– Потому что я еще никогда не знакомился с девушками под сиденьем автобуса, - в его внимательных серых глазах мелькнули озорные смешинки.
– А мы знакомимся? – все еще не веря, что это происходит со мной, я не могла сообразить, как себя вести. Хорошо еще, что не ляпнула: «А я вообще еще ни с кем не знакомилась!» Скорей всего, ступор уберег меня от глупости.