Гвалактика белая. И только вера. Книга 12
Шрифт:
– Капитан, - ярясь, дернулся Сумароков, но Тарас перехватил, - эти твари…
– Принято! – оборвала я, продолжая рассматривать новенького. То, что не избавимся – понятно, оставалось только вписать в реальность. Был бы тут Торрек…
Если не брать во внимание, что - домон, экземпляр был хорош, чем-то напомнив мне дядю Дарила, главу службы безопасности Хо’Шор’хош. То же сочетание мощной, кажущейся тяжелой фигуры и легкости движений. И взгляд… глубокий, вбирающий тебя всего, без остатка…
А еще и бывший ашкер ардона, что тоже говорило само за себя.
– За что ж тебя к нам? – добавив в голос язвительности, поинтересовалась я у домона. – Тут нужно серьезно постараться…
– Все, что сделал – мое, - как-то жестко… словно предупреждающе, оборвал он меня и… поклонился, так же низко, как это сделал не так давно Торрек: - аллера Таши.
Если кого здесь и надо было сдерживать, так меня. Шураи и Дарил успели перехватить, больно дернув за плечи, Рэй и Рэя – встать между…
– Кто дал тебе право, мать твою… - понимая, что не вырваться, но продолжая дергаться, закричала я. – Кто дал тебе право?!
Знала бы, что последует, не спрашивала. Сандрес как-то легко, без малейшего напряга, отодвинул самаринян и, опустившись на колено, произнес, глядя мне прямо в глаза:
– Для того чтобы присягнуть, право не требуется, только потребность. А она либо есть, либо…
Ему повезло. Если кто меня и мог остановить, так только Стас, прижавший к себе… не крепко, но так, что стало понятно – не отпустит. Ни сейчас, ни…
С Самри группа «Ворош» вышла полным составом. Потери, конечно, были, но из тех, когда можно вздохнуть с облегчением, сказав, что повезло. В корпусах «Север» и «Миджари» все оказалось значительно серьезнее, но и задачи перед ними стояли другие. Держались они до последнего, собой прикрывая эвакуационные транспорты.
– Тебе стоит что-нибудь сказать, пока они не сдохли от напряжения, - довольно зло съязвил Дарил, блокируя меня справа.
– Заткнись, - пока еще миролюбиво попросила я.
Первое общее построение обновленной группы.Доукомлектация до трех вахт и собственная техническая служба, базировавшаяся на двух кораблях поддержки. Это – из хорошего. Из плохого – шесть Стрэков со своими, уже побывавшими в боях экипажами, и тот самый… наблюдатель с расширенными полномочиями, занимавший сейчас место слева от меня. Из очень плохого – восемь человек, прошедшие проверку ССБ Штаба, завалились уже здесь, у нас. Трое под вопросом, который должен был закрыть ментальный скрининг, а вот по остальным пяти сомнений не было. Четверо – диверсанты, один – сухлеб.
Безжалостная статистика нашей реальности.
– Капитан Дрей прав, - сбив с мысли о сволочизме происходящего с нами, заметил Сандерс.
– Заткнись, - повторила я, выдвигаясь вперед.
За сутки нашего с домоном знакомства произошло многое. Начиная с радушия встречи, продолжая извинениями, которые я процедила сквозь зубы и, заканчивая, требованием согласовывать с ним свои решение, в ответ на которое я отправила его… в Штаб, к Соболеву.
Пока соответствующего приказа не было, я считала себя свободной действовать по своему усмотрению.
– Господа офицеры!
Взгляд, которым я обвела плац, был быстрым, но из тех, когда замечаешь и запонимаешь все. Четкие квадраты, в которые были сведены экипажы, стоявших на шаг впереди капитанов, устремленные на меня глаза, жесткость и непоколебимость в чертах лиц…
– У нашей группы славное прошлое. Путь тысячелетий, история, связавшая две войны, и давшая нам шанс закончить то, что начали предки. – Я не собиралась делать паузу, но горло стянуло спазмом осознания. Слова не были просто словами, они становились жизнью, воплощенные в «Дальнире», «Тсерре», «Эссанди». В тех женщинах, что когда-то так же, как и мы, уходили в бой, считая каждый из них последним… Во мне! – Нас называют отморозками, для которых не существует правил и законов! Нами пугают, предупреждая, что в сравнение выигрывают даже дисциплинарные корпуса! О нас говорят, что мы – отродье вседозволенности, не способное вписаться в рамки воинской службы! И они – правы, - рявкнула я, чувствуя, как на смену легкому оцепенению приходит кураж. – Они – правы, но забывают, что еще мы – неизбежность для каждого, кто посмеет посягнуть на наш мир! Мы – группа «Ворош»! Так было, есть и будет!
Троекратное: «Ура», буквально сбило с ног, размазало, оставив лишь чувство сопричастности. Никаких «я», только – мы…
В груди дернулось… сожалением по тем, кого уже не будет рядом, я прикусила губу, сдерживая не слезы – ярость, от которой весь мир стал алым, безудержным…
Дарил пришел на помощь, перехватив то, что должна была произнести я:
– Господа офицеры! К принесению клятвы группы «Ворош» стоять смирно! Клятву…
У них у каждого было право отказаться.
Не отказался ни один.
Вокруг – отсраненная лаконичность, создаваемая выверенным соотношением двух оттенков серого. И четкие линии курсов, связывавших тактический стол с выведенной на него объемкой сектора, в котором находилась Дебора, и рабочие терминалы, все места за которыми сейчас были заняты капитанами и их первыми помощниками.
– Господа офицеры… - С момента построения прошло уже полчаса, но в крови еще бурлило. И, судя по воодушевлению на лицах, не только у меня, - времени у нас мало, так что возвращаемся в реальность.
– Что по комплектации экипажей?
– вышла я в центр.
С одной стороны тут же пристроился Сандерс, с другой – матессу. Оставалось надеяться, что Торрек в ближайшее время не появится, потому что если это случится…
– Полная, - поднялся Ягомо. – Загрузка топлива – восемьдесят процентов, по вооружению – шестьдесят. Прогноз – четверо стандартных. Медслужба доложилась о готовности.
– Техническое состояние кораблей?
Вся информация была у меня на визоре, но… Нас становилось больше, это заставляло менять правила игры, выстраивать новые схемы, в которых каждый из них должен был не просто встать на свое место – оказаться на нем едва ли не единственно возможным.