Х 2
Шрифт:
У ног химеры валялось два тела, перекрученных образом, несовместимым с жизнью. Мы замерли друг напротив друга. Мгновение смотрел в налитые яростью глаза этого монстра. Рывок и я метаю трубу, словно копье.
Металл пролетает в паре ладоней над плечом Элиота и прошивает насквозь солдата, спустившегося с лестницы. Он безвольно повисает, нанизанный, словно бабочка.
— Где мелкая? — ору я. Просто не знаю, как меня слышно из-под маски.
Но змей кивает и бросается обратно в лабораторию. Я же вытаскиваю эфирный меч и двигаюсь в сторону лестницы. Элиоту потребовалось меньше минуты, чтобы вернуться с маленькой химерой в одной руке и двумя армейскими мешками в другой.
За это время спуск с лестницы пополнился четырьмя половинками солдат. Остальные быстро сообразили, что они больше не подмога, а мясо. Вниз полетели новые гранаты со слезоточивым газом, а я услышал знакомый скрежет металла.
— Там еще два таких, — прорычал я, разворачиваясь. — Не прорвемся.
Мы бросились в сторону общей спальни, перепрыгивая через груду металла с пробитым шлемом. Оттуда в дыру. По пути случайно наступил на пошевелившегося солдата, до того огретого ящиком. Лучше бы он не дергался, отделался бы контузией. А вот с раздавленной головой жить будет труднее.
В руках меч и пистолет. Я чувствовал, как покалывает руки от вытекающей крови. Но я без понятия как заряжать это все из резервуара, а время как-то не особо подходящее, чтобы разбираться. Потому что в туннеле тоже было жарко.
Я стрелял, а когда заряды заканчивались, рвался вперед под градом пуль. И тогда начинал рубить. Эфирный меч прошивал слабые купола солдат, не замечая преграды. Хотя после каждого такого удара покалывание в руке становилось сильнее.
— Элиот, — развернулся я, переводя дух. — Они не отстают.
— Сам вижу.
— Ты знаешь эти туннели вдоль и поперек. Нам надо попасть в товарные ряды.
— Шутишь? Отличное время, чтобы прибарахлиться.
— Ты знаешь дорогу или нет?
— Знаю.
Огрызнулся и побежал вперед. Я за ним, а мне в спину летели все новые и новые пули, откалывая кусочки брони. Цифры перед глазами полыхали красным, сообщая о критической потере генома Иных.
Но на место отлетевших наростов перемещались новые. Пластины плыли по моему телу, латая дыры. Но их же тоже не бесконечное количество. Сколько еще я смогу выдержать попаданий?
За нами неслось несколько солдат. Мы петляли на поворотах, но иногда приходилось бежать по длинным коридорам и тогда в спину раздавались новые выстрелы. А еще я слышал топот солдат над головой.
Эти белые ублюдки координировали свои действия и готовы были встретить нас наверху. Хорошо, что не было тяжелых шагов. Экзы куда медлительнее простой пехоты.
Вся эта гонка длилась минут десять, но я почувствовал, как начинаю с силой втягивать ртом воздух. Слишком долго я нахожусь в этой ипостаси, каждый шаг давался тяжелее предыдущего. Сил оставалось все меньше.
Мы вывалились в знакомые переулки. Где-то здесь не так давно Элис убила свою первую восьмерку. Казалось, это было пару лет назад. Топот ног заставил меня сбросить оцепенение и рвануть вперед. На ходу убрал оружие и принял человеческий облик.
— Ты что творишь? — прорычал Элиот за спиной.
— Снимай, — рявкнул я, оглядываясь.
Он все еще покрыт чешуей. Вот почему у него в образе химеры есть рот, а у меня нет? Что за несправедливость? Но старик все же послушался и принялся втягивать чешую под кожу.
К воротам мы неслись безоружными и, казалось, что голыми. Охранник лениво поднялся со своего стула и перегородил нам дорогу.
— Плата за вход две…
Он не договорил. Я с разбега впечатал кулак ему в харю так, что восьмерка отлетела на пару метров. Дернув створку, затолкал Элиота с мелкой внутрь и сам рванул следом.
Вокруг начался переполох, хлопали окна соседних домов, но никто не стал по нам стрелять. Мы ломились сквозь товарные ряды, мимо ангаров с запрещенными товарами. А за нами по пятам неслись солдаты инквизиции.
За спиной раздались первые выкрики, полные паники. Ну да, белые шинели редко появляются в этом месте. И никогда без предупреждения. Примерно восемь из десяти торговцев пристрелят прямо здесь, когда увидят, что они продают.
Но сегодня белым нужны были не они. Мы расталкивали ополоумевших восьмерок, те носились в панике. Кто-то захлопывал свои ангары с товаром, самые умные просто бросались наутек. Но отсюда есть только два выхода.
И первый сейчас перекрыт солдатами инквизиции, а другой стерегут личные псы Пятого. Или тигры, смотря кто-там сегодня дежурит.
Мы влетели в тупик, заканчивающийся широкой железной стойкой с напитками. Местный открытый бар. Перемахнув через настил, я упал прямо на пол, пригибая голову. За спиной уже слышался топот ног и голоса.
Местные тыкали пальцами в нашу сторону и орали. Замаливали свои грехи и надеялись, что если сдадут беглецов, то это им как-то зачтется. Ну да, типичные восьмерки.
— Департамент Инквизиции! — раздался механический голос у нас над головой. Он доносился из динамиков дрона, зависшего в воздухе. — Отдайте нам девчонку и никто не пострадает.
— Ага, как же, — оскалился я.
— И что дальше? — спросил Элиот, бережно прижимая к себе девчонку.
— Начинаем представление, — ответил я.
Через стойку перелетел резервуар с эфиром. Я слышал звук, катящегося по металлу цилиндра. Тишина. Я бросил следующий. И затем еще один. И наконец услышал то, что хотел.
— Эфир. Это чистый эфир.
— Где?
— Да ладно.
— Так много?
— Собственность департамента! — рявкнул динамик дрона.
— Подольем масла в огонь, — улыбнулся я, бросая через стойку четвертый резервуар.