Хагалаз. Безликая королева
Шрифт:
Девушка поклонилась, приветствуя существ, бесстрастно уставившихся на неё. Та, за кем она следовала, подозвала её ближе, и Хаара подошла, с опаской переводя взгляд с одного лица на другое.
— Отложи оружие... оно тебе пока не понадобится.
Нехотя Хаара была вынуждена отстегнуть пояс, мечи, вытащить из-за пазухи ножи и сложить их в небольшую кучку. «Надеюсь, я об этом не пожалею», — мелькнула мысль в её голове. Существо начало расстёгивать её рубашку, от чего девушка впала в замешательство.
— Что вы делаете?
— Будет мешать. — Так же бесстрастно отозвалась Шархадарт, не прерывая работы, и вскоре грязный верх одежды оказался у неё в руках. Она помогла Хааре стянуть плащ и кольчугу. Девушка залилась краской, прикрыв
В комнатке было достаточно душно для того, чтобы тело Хаары быстро обсохло. Женщина пригласила её залезть на стол, но Хаара замешкалась, с недоверием взглянув на ремни и железо.
— Что вы будете со мной делать? — дрогнувшим голосом спросила она, а услышав в ответ тишину, добавила: — Мне нужно знать.
— То, чего ты желала, — отозвалось существо.
— Мне будет больно?
— Да.
— Насколько? — Хаара сглотнула, чувствуя, как её вновь накрывает волна страха. Шархадарт молчали. Решив не испытывать их терпение, девушка робко взобралась на стол. Ей тут же помогли устроиться, всевозможно связав и разведя её руки по сторонам, будто желая распять. Хаару прошиб ледяной пот. Пульс участился.
— Открой рот, — велело существо и тут же сунуло в него кожаный ремень. Хаара сообразила, что это в целях предосторожности, и заранее оценила своё положение. Видимо, боль предвидится адская. Девушка пыталась угадать, какая операция её ждёт, но лишь плутала в теориях. Ей было страшно оставаться в сознании. Попытавшись двинуться, Хаара потерпела неудачу. Она наблюдала за тем, как один из мужчин снял со стены два топора, протянул инструмент товарищу и второй оставил себе. Это привело её в панику. Хаара хотела закричать, но из-за ремня выдала только неясное мыканье. Её глаза бегали из стороны в сторону, с мольбой глядя на лица, а зафиксированная голова не могла повернуться или приподняться. «Я сама залезла на эшафот, — в ужасе подумала девушка, — сейчас меня разделают как свинью. Святой Геул, только не это... только не такая отвратительная смерть».
Силуэты Шархадарт стали расплывчаты из-за выступивших на глаза слёз. Мужчины встали по обе стороны от неё, и прежде, чем Хаара успела окончательно принять неминуемое, лезвие взметнулось, опустилось, что-то хрустнуло. Несколько мгновений Хаара не чувствовала ничего, а затем вдруг поток нестерпимой боли захлестнул её с головой. Агония прилила к искривившемуся в муке лицу. Сдерживающие ремни не позволили ей выгнуться или взметнуться. Правая рука... Хаара отчётливо понимала, что это больше не часть её тела. Она была уверена, что уже истекает кровью. Уставившись в мрачное небытие потолка, она издала чудовищный звук, похожий то ли на крик, то ли на плач. В этот момент Хаара понадеялась, что ей сразу отрубят голову и избавят от страданий, однако в следующее мгновение раздался такой же звук. Хрустнула кость, и вторая рука отделилась от тела девушки.
В глазах Хаары потемнело. Она задохнулась в бессилии и боли. Окружающий мир поплыл в бушующем океане крови и слёз. Линии и силуэты стали расплывчаты, а вскоре и вовсе исчезли. Девушка лишилась чувств, потянувшись душой в лоно вечного мрака и холода.
Глава 68 Арест
16 годами ранее…
Через пару недель двоице удалось договориться с капитаном одного торгового судна. Они подзаработали денег, которые тут же пустили в расход для того, чтобы их взяли на борт. Договаривалась, разумеется, Сандра, которая уже научилась пользоваться всеми приёмами обольщения и без труда завлекала мужчин своими кроваво приобретенными прелестями. К её молчаливому спутнику в маске с настороженностью относились и капитан, и матросы судна. Анвиль старался не контактировать ни с кем из них. Он купил себе недорогой наряд на замену старому износившемуся, и ещё один нож, который спрятал в голенище длинного сапога. Несколько часов он простоял на корме, вглядываясь в бесконечный горизонт, и только потом спустился в каюту, которую Сандре удалось выторговать у капитана лично для себя. Разумеется, она пустила к себе Анвиля, но предупредила, что никто не должен об их уловке знать.
— Этот человек бессовестно думает, что может рассчитывать на меня... Какая мерзость.
— Это потому, что ты позволила ему такими думами терзаться, — неодобрительно заметил Анвиль. Сандра пристально посмотрела на него, усевшись в гамак.
— Скажи спасибо, что позволила, иначе мы ночевали бы вместе с матросами.
— Да... — нехотя согласился Анвиль, и окинул взглядом каюту. Она была крошечной и почти пустой. Всего один гамак, один комод и больше ничего. Сандра уже развалилась в висячей кровати, и небрежно свесила наполовину оголившуюся ножку с изящными крохотными пальчиками. Анвиль задержал на ней взгляд, не постеснявшись полюбоваться прекрасным элементом, но Сандра не заметила этого. Она уставилась в поток и слегка раскачалась.
— Анвиль... у тебя когда-нибудь была любимая? Ты о себе ни разу не рассказывал...
Юноша об этом никогда не думал, и вопрос Сандры вогнал его в лёгкий ступор. Любимая? Ему нравились многие девушки в деревне. Все они были милы на лицо и фигурку. С любой из них он был не прочь убежать к прекрасной жизни, но так, чтобы впасть хоть из-за одной в беспамятство...
— Нет, — с толикой скорби отозвался он, — не было. Наверное, поэтому я так легко оторвался от отчего дома.
— И у тебя никогда не было желания... ну... кого-нибудь любить? — Сандра повернула к нему голову, и Анвиль обнаружил на себе любопытный взгляд.
— Легко любить любого, когда тебя ничего не обременяет.
— Любого? Ну нет... — девушка покривилось. — Любого — это не по-настоящему.
— А как по-настоящему?
— Как? — Сандра на мгновение задумалась. — Ну... когда человек занимает все твои мысли. И ты готов ради него на самые жуткие вещи...
— Значит, твой возлюбленный был не таким уж и любимым? Ты ведь обрекла его на мучения и оставила.
— Как будто бы вновь упрекаешь. Я даже не знаю. Тогда мне казалось, что я его люблю, а потом... потом начались жуткие события, которые всё разрушили. И дело не в том, что пираты изуродовали его. Меня ненавидела его семья, и он сам. Думаешь, остался бы он с девушкой, из-за которой столького лишился? Будь я хоть десять раз прекрасна. Да и я уже давно не терзаюсь думами о нём. Не знаю, в какой момент я поняла, что достойного в Гериусе куда меньше, чем я видела из своего мрачного угла. То чувство, что преследовало меня, исчезло. Наверное, ты прав... Это было не по-настоящему. — Сандра выдержала паузу. — Сними свою маску. Со мной ты можешь не прятаться.
— Зачем? — удивился юноша.
— Меня это больше не пугает. А тебе так легче дышится.
Анвиль неуверенно развязал маску. Сандра уставилась на испещрённое шрамами лицо, часть которого разъедала какая-то болезнь. Она смотрела на него с сочувствием, и этот взгляд казался юноше невыносимой пыткой.
Через трое суток они вышли в следующем порту. Кое-кто из матросов довёз их до берега на шлюпке, и Сандра блаженно потянулась, вновь почувствовав под ногами твёрдую почву.
— Я стала замечать, что на кораблях укачивает. Надеюсь, это не морская болезнь.