Хан Батый и десантники. Книга 3. Становление
Шрифт:
Прибытие «Оки», фактически совпало с прибытием бортников. С первого дня они наблюдали за нами, оставаясь не замеченными, ждали сбора всей своей банды. А сегодня, решили воспользоваться тем, что все мы заняты разгрузочными работами. Количество возможной добычи застлало их глаза и они, практически без подготовки и тщательной разведки напали на лагерь. 300 человек нападали в ладьях и 370 из леса. Они были уверены в победе и поэтому даже оставили галеру с 30 гребцами в укромном месте. Главарь просил отпустить хотя бы их троих, обещая за это большие деньги. За всех остальных он не беспокоился. Подошло время ужина, и как раз вернулась «Ока».
За ней, на прицепе, тянулась, описанная бандитами
– «Ока», выйдя на реку, отключила двигатель и по течению, слегка управляемая вёслами, двинулась к устью. Выплыв за небольшой полуостров, заметили галеру, стоящую на якоре. Нас тоже заметили и на галере поднялась паника. Матросы кинулись выбирать якорь, но у них совершенно не было времени, уж очень близко мы оказались. Они успели поднять якорь, но не успели сделать и нескольких взмахов вёслами, как мы взяли их на абордаж. Часть из них кинулась к нам, размахивая мечами, а часть попрыгала за борт и поплыла к берегу. Мы дали залп по набегающим, убив и ранив большинство из них. Выжившие бросили оружие и сдались. Несколько волонтёров подбежали к борту галеры и открыли огонь по пловцам. До берега никто не добрался. Раненых добили и выкинули за борт, сняв вооружение и обыскав.
В живых осталось 9 бортников. Мы проплыли до устья и, никого не обнаружив, вернулись к галере, зацепили её тросом и прибыли на место.
Поужинав уже почти в 10 вечера, мы вышли на берег, и я велел всех бортников загнать в трюм «Оки», чтобы было проще их охранять. Им передали пару сотен лепёшек, которые мы обнаружили в трюме галеры. Там же обнаружились сотня живых баранов и 40 свиней, а также сотни три куриц и гусей. Мы решили, что они подождут до утра и отправились спать. Я приказал устроить подъём в 6 часов утра.
24 июля. Понедельник. Ровно в 7 утра весь состав собрался на берегу. Из трюма «Оки» выгнали бортников и велели всем усесться на песок. Им выдали по лепёшке, а волонтёрам дали задание закончить выгрузку. Артельщики отправились валить лес. С нами остались 30 волонтёров, да ещё с «Оки» на нас взирали 30 матросов Теплова. Мы начали решать, что делать с пленными? Командиры взводов предлагали всех казнить. Я поразмыслил и предложил следующий расклад:
– Не будем жестоки сверх меры. Эти люди бандиты, но стать ими, их вынудили обстоятельства. Раньше они жили в своих селениях и занимались трудом, добывая пропитание. Но их жизнь поломали монголы, как и нам, между прочим. Я предлагаю отпустить всех раненых, потому что у нас нет времени и средств для их излечения. Пусть они плывут к себе, и мы передаём их судьбу в руки Бога. Кому суждено, тот доберётся до дома живым, а кому не повезёт – значит на то была Божья воля. Мы вернём им три ладьи, дадим пищи на 3 дня и по 2 здоровых человека в каждую ладью, чтобы оказать помощь, если потребуется. А вот здоровых мы оставим себе, потому что нам нужны рабочие руки. Они будут трудиться у нас и если будут стараться, то я даю своё слово, что отпущу их домой через 3 года, а может и раньше. Это следует проделать немедленно.
Я подошёл к сидевшим бортникам и объявил своё решение. Большинство приняли мои слова с восторгом, кроме здоровых. Я прошёлся между бортниками и выбрал 6 человек, наиболее пожилых и тщедушных. Им я велел столкнуть 3 ладьи в воду и подготовиться к отплытию. А всех здоровых поднял и велел продолжить копать ров для погребения. Через
Я, также, велел трём главарям передать через уплывающих, чтобы их родственники привезли выкуп за каждого из них – по 5 кг золота или равноценное количество серебра. Таким образом мы оказались собственниками 51 раба. Затем, с командирами взводов, мы занялись осмотром добычи. В трюме галеры нашлись почти 100 баранов, 40 свиней, птица около 300 штук. Всех животных и птицу, по сходням выгнали из галеры на берег, где те начали пастись под присмотром нескольких волонтёров.
Также выявили – 10 столитровых бочек вина, 40 мешков зерна, в основном рожь и ячмень. 200 копчёных окороков, столько же кругов колбасы, 30 мешков муки, горшки со сливочным маслом, кувшины с оливковым маслом, походную кузницу, к которой прилагались несколько сотен цепей с оковами, предназначенными для захваченных рабов. Нашлась и казна отряда. В сундуке, обитом железом, лежало 700 золотых динаров и 1030 золотых византийских солидов, 4200 серебряных французских ливров, 12 тысяч дирхемов и опять же, до сотни золотых цепей, 54 перстня с камнями, золотые кресты с камнями, кинжалы, оправленные золотом, шлёмы, серьги, браслеты. Всё это я, устав пересчитывать, сложил обратно и отнёс на «Оку», велев спрятать в каюте капитана. Разгрузка «Оки» закончилась и началась разгрузка галеры.
К обеду управились со всеми делами, в том числе и выкапыванием рва. После обеда я нашёл кузнеца в толпе бортников и велел ему заняться заковыванием своих собратьев в оковы. Всем им надлежало сковать ноги, с тем, что они теперь не смогут носить штаны, а только халаты. Нам ко всему достались более 600 комплектов вооружения, в том числе и очень дорогих- византийских, французских и монгольских. Около сотни бандитов утонули в доспехах, и я не стал заморачиваться их доставанием, предоставив эту добычу рыбакам. Кстати, на телах убитых нашли и сложили в общую кучу до трёх тысяч дирхемов и 420 золотых солидов, а также перстни, кольца, цепочки и т.п. Я даже не стал на это глядеть, а велел командирам взводов сосчитать эту добычу и поровну поделить между всеми волонтёрами, оставив себе четверть от всех золотых монет, один перстень и толстую золотую цепь. Так что всеобщее ликование царило в лагере до отбоя. Пока кузнец заковывал бортников, мы предали земле своих убитых.
Для них отвели место перед лесом, вырубив здесь мелкие деревья. На пяти могилах поставили кресты, хотя двое убитых волонтёров являлись язычниками. Раненые находились на излечении в палатке, рядом со складом. К 17 часам оковали всех бортников, в том числе и самого кузнеца. Заставили их уложить убитых в четыре выкопанных рва рядами и засыпать землёй. Тем временем артельщики прорубили просеку шириной в 4 метра и длиной в 50 и приступили к вырубке собственно участка для лагеря. На этот раз, я приказал выставить несколько сторожевых постов в лесу, впереди нас, на визуальном расстоянии друг от друга. Постоянно в дежурстве находились 5 десятков волонтёров, а остальные работали.
Сваленное дерево распиливали на 9-ти метровые брёвна, которые тут же начинали освобождать от сучьев и коры. САУ выкорчёвывал пень и волок в кучу, куда сваливались сучья и мелочь. После расчистки большого участка, всё это будет предано огню. Артельщики, попеременно работая бензопилой, валили по дереву каждые 4-5 минут и тут же переходили к следующему. Пленные бортники двуручными пилами распиливали поваленное дерево на 9-ти метровые отрезки, а Суздальцы топорами и ножовками отпиливали сучья и снимали кору. Работали весь световой день с перерывом на обед. За день свалили 220 больших и до 50 маленьких деревьев, освободив чуть менее гектара. Все пни выкорчевали, а участок выровняли прихваченным бульдозерным отвалом, навесив его на САУ.