Хаос – это нормально

Крич Шарон

Карл Рэй – один из семи детей тёти Радин и дяди Карла Джо. Он мой кузен.

– Что ты имеешь в виду, говоря, что она хочет отправить Карла Рэя сюда?

Похоже, маму это известие не слишком обрадовало.

– Временно, – ответил папа. – Он хочет найти работу, а там у них работы нет. Он поживёт у нас, пока не устроится на работу и не встанет на ноги.

– Она пришлёт его сюда? В этот дом, чтобы жить с нами?

Как я уже сказала, похоже, маму это известие не слишком обрадовало. Затем она сказала:

– Тебе не кажется, Сэм, что это немного странно? Есть много других мест, куда он мог бы

отправиться, разве не так?

Папа пожал плечами. Он вообще предпочитает отмалчиваться.

– А куда мы его поселим? – Мама даже перестала есть.

– Ну, мы могли бы поселить мальчиков вместе…

– Всех троих?

– Ничего страшного. Тогда мы могли бы разместить Карла Рэя в маленькой комнате, где сейчас спит Томми.

– В детской? Сэм, ты это серьёзно?

– Это временно, всего месяц… От силы два. Ну, может быть, лето…

– Лето? Ты это серьёзно?

Папа с интересом изучал фрикадельку.

– И когда она хочет, чтобы Карл Рэй приехал к нам? – не унималась мама.

– В субботу, – ответил папа с набитым ртом.

Мама едва не подавилась.

– В субботу? Какую субботу? Сэм, сегодня четверг! Ты, должно быть, шутишь. Почему она не позвонила?

– У них нет телефона. Ты это знаешь, – ответил он.

– Какой примитив! – вставила словечко Мэгги.

Сама Мэгги не способна просуществовать без телефона и дня, вы уж мне поверьте.

Итак, Карл Рэй приезжает послезавтра. Любопытно. Скажу честно, что я слегка удивлена, главным образом потому, что ветвь семьи Финни из Западной Вирджинии почти никогда не покидает Западную Вирджинию. Единственный известный мне раз, когда дядя Карл Джо отважился отправиться на север, имел место, когда он приехал навестить моего папу и познакомился с тётей Радин, но это было давным-давно.

Мои родители говорят о том времени всякий раз в канун Нового года. Это потому, что тогда у них на Новый год всё пошло кувырком, а дядя Карл Джо и тётя Радин влюбились друг в друга «с первого взгляда». Затем дядя Карл Джо увёз тетю Радин в Западную Вирджинию (если не ошибаюсь, они перед этим поженились), и с тех пор они оттуда даже не высунули носа. Они никогда не навещают нас. У них слишком много детей, чтобы всем поместиться в машину. Но мы у них бывали.

Я с трудом могу вспомнить, как выглядит мой двоюродный брат Карл Рэй, но, по словам Мэгги, он тот из кузенов, у которого светлые волосы и ему семнадцать лет, столько же, сколько и самой Мэгги. А вот это уже интересно.

Пятница, 15 июня

Господи, ну и денёк! Эта суета с Карлом Рэем выходит из-под контроля. Когда я встала сегодня утром, то заметила, что вместо обычных маминых записок с поручениями для каждого из нас была только одна рядом с телефоном, и в ней говорилось:

«Мэгггги или Мэри Луууууу, позвоните мне на работу, когда проснётесь. Люблю вас, ваша маммммочка».

Я сразу же поняла: если она не оставила список дел для каждого из нас, это не значит, что нам нечего делать. Я хорошо знаю маму. Вероятно, это означало, что дел очень много и она не могла их все перечислить. И я оказалась права.

Мне она надиктовала список дел длиной в милю, и всё из-за Карла Рэя. В основном нам предстояло перетащить всё из комнаты Томми в комнату Денниса и Дуга, принести с чердака запасную кровать, поставить её в комнату Томми, вымыть окна и так далее.

Вообще-то сначала даже было весело. Мы любим переставлять вещи. Но, когда мы с Деннисом тащили с чердака кровать, у нас возникла небольшая проблема.

Рама с пружинами на той кровати – старая, тяжёлая, металлическая. Её было жутко тяжело тащить с чердака на первый этаж, поэтому мы решили столкнуть её, как с горки, вниз. Я была наверху, а Деннис внизу, когда рама скользнула вперёд и врезалась в дверь внизу, оставив в ней огромную трещину, а затем упала на Денниса, и одна пружина впилась ему в коленку, и он завопил, и всё вокруг забрызгало кровью.

Это был сущий бедлам. Мэгги орала на Денниса, чтобы тот перестал вопить, и Деннис орал на меня, говоря, что это моя вина, а я орала на Денниса, говоря, что это неправда, и Дуги разревелся, потому что он не выносит вида крови, а Томми заревел, потому что кричали все остальные.

Тогда Мэгги бросилась к миссис Фурц, потому что она единственная из соседей была дома. Не думаю, что она была в восторге от того, что должна помогать нам после того, как Деннис кидался яйцами в её дом, но она выбежала в халате и с бигуди в волосах и велела мне забинтовать Деннису ногу, пока она будет переодеваться, а затем пообещала отвезти его в отделение неотложной медицинской помощи. И я, пытаясь вспомнить уроки оказания первой помощи, перевязала ему ногу наволочкой. Я собралась наложить жгут, но Деннис даже слышать не хотел. Он всё время повторял, что его сейчас вырвет. Ненавижу, когда люди блюют.

Мэгги позвонила маме, и та сказала, что встретит миссис Фурц и Денниса в отделении травматологии. Я тоже хотела поехать, но Мэгги сказала, что мама велела ехать с ними ей, а я должна остаться дома с Томми. Думаю, Мэгги это придумала.

Мэгги и Денниса не было целую вечность. Я испугалась, что Деннис умер или типа того. Такое иногда случается. В прошлом году на уроке литературы мы читали стихотворение Роберта Фроста под названием «Прочь, прочь» о мальчике, которому чуть не отрезало руку циркулярной пилой, и он умер, когда ему пришивали её обратно. Это было жутко печальное стихотворение, потому что в конце, похоже, всем было наплевать, что он умер. Люди просто продолжили заниматься своими делами.

Признаюсь честно, я очень люблю Денниса и буду очень сильно тосковать по нему, если он умрёт, но я подумала, что в таком случае мне достанется его новый велосипед. Но потом я устыдилась таких мыслей и даже сама вытащила с чердака матрас и с помощью Дуги составила кровать. Затем встала на эту кровать, сняла шторы, положила их в корзину для грязного белья и вымыла окна. Когда домой пришли Мэгги и Деннис с мамой, которая взяла на работе выходной, я сделала почти все дела.

Но мама едва ли заметила мою работу, так как была занята, всячески облизывая Денниса. Деннис был жалок. Он даже близко не был мёртв – просто на колене у него красовалась огромная повязка. Весь день он лежал на диване в гостиной и стонал. Он получил мороженое и имбирный лимонад, а мама без конца входила в комнату и щупала ему лоб. (Лоб! Какой лоб? Ведь повреждено было колено!)