Хаос: Летопись возрождения

Izzi Genius

— Посмотрим, во что выльется моя благодарность — и летела прочь. А мы вшестером, включая Эрзаца, остались приходить в себя.

— Она перехватила управление «Картахеной»! — воскликнула Скарлетт — Я попытаюсь бороться, но…

— Не стоит — я положил руку на плечо девушке — Всё равно мы здесь — в её полной власти. Пусть делает, что хочет.

— Странное смирение — нахмурился Хагрид — Что-то на тебя совсем не похоже.

— Я верю в справедливость. И в разум. Почти уверен, что Мирия на нас не сердиться.

В конце концов я оказался

прав. Четыре дня потребовалось хейдсам и их богине, чтобы отдать нам нашу награду. Всё это время мы провели в одной из башен возле космопорта — питаясь странного вида сублимированной пищей, которую доставлял нам один из оживленных роботов. За это время планета преображалась прямо на глазах — та её часть, где обитала Мирия. Времени она зря не теряла. Эрзац, став помощником богини, принялся возрождать фабрики одну за другой. Первым делом он решил проблему недостатка рабочих рук, организовав производство корпусов на одной из таких фабрик.

— Мы переместим в них сознание жителей и, таким образом, получим хейдсов, способных функционировать в настоящем! — поделился с нами информацией Морской Странник, когда мы впервые увидели его приготовления. Он вообще охотно отвечал на все наши вопросы.

— А разве это возможно — переместить ваше сознание в новые корпуса? — спустя время осторожно спросила Сай-Вин. Ей, как киборгу, тема была интересна.

— Да — кивнул Эрзац — Эта процедура у нас освоена.

Я вспомнил маленького робота, который готовился к принятию новой формы. Сейчас он лежал где-то в ряду тел, приготовленных к оживлению и перемещению в новый корпус. Узнав о целях Эрзаца, я лично доставил два маленьких корпуса к подготовленной площадке, и положил их в очередь на восстановление. Эрзац не протестовал, очевидно, получив необходимые разъяснения от Мирии. Сам он отбирал лишь взрослых хейдсов.

Первая процедура состоялась спустя сутки после восстановления Мирии. Живые, разумные роботы подлетали к внутренней стороне временного купола, в то время как механизмы, управляемые Эрзацем, выстраивались вдоль наружной стороны. Они застывали друг напротив друга, а затем прикладывали манипуляторы к куполу. Те, что снаружи, делали это одинаково, в едином порыве, те, кто внутри — каждый по-своему. Их конечности соприкасались — и мгновенно те, кто оставался наружи, распрямлялись, оборачивались вокруг себя, подлетали друг к другу и делились впечатлениями. А те, кто был внутри, опадали на поверхность покинутыми корпусами.

И вот эти-то оживляемые роботы, способные существовать в настоящем времени, и принялись за возрождение планеты. После того, как их сознание перемещалось в новые корпуса, хейдсы тут же принимались за работу. Надо полагать, Мирия по недоступному нам каналу объясняла роботам, что произошла и говорила, что нужно делать. После первой процедуры я едва успел поймать своего парня, буквально на пороге фабрики, где он собирался смешаться с толпой своих сородичей. Его малое тело — и его подруги — сильно выделялись на общем

фоне. Они были единственными детьми, пробужденными в настоящем, и наверняка терялись в догадках.

— Привет — я перегородил дорогу Гетту, и он замер, подняв на меня свой экран. Его подруга, с которой они летели бок о бок, замерла рядом.

— Держи — я протянул ему значок, который мне удалось-таки найти на месте того, последнего боя. Маленький робот не выказал никаких эмоций на экране, но по тому, как долго он смотрел на значок, прежде чем взять его, я понял, какую бурю поднял в его душе. Кирия, словно бы не веря себе, протянула манипулятор и потрогала значок.

— Тот самый — произнесла она.

Было странно смотреть на них со стороны. Ни эмоций, ни мимики, минимум слов и движений — я бы ни в жизнь не поверил, что они способны испытывать эмоции, если бы не та запись в «терро-визоре».

— Ты знаешь, кто я? — снова обратился я к Гетту, и он кивнул.

— Могу ли я дать ему имя? — обратился я к боге, с любопытством следившей за нашим общением. Хоть её истинный облик и вернулся к жизни, но она предпочитала образ феи. Дракон же либо восседал на вершинах окружающих нас холмов-построек, либо пропадал где-то в недрах заброшенных строений.

Мирия с любопытством посмотрела на меня.

— Необычная просьба — наконец сказала она — Конечно, я могу присвоить ему новое имя, придуманное тобою, но лишь если мальчик сам этого захочет.

— Хорошо. Парень, ты же знаешь, что я спас Мирию и всю вашу цивилизацию?

— Нуууу — протянула богиня — Слишком громкое заявление!

— Знаю — кивнул робот.

— А знаешь, когда я решил это сделать? После того, как посмотрел твою запись в «терро-визоре». Про твой последний день.

Роботы — Гетт и Кирия — продолжали молча смотреть на меня, и это здорово сбивало настрой.

— Так вот, я хотел бы, чтобы ты помнил об этом. Чтобы все об этом помнили. Чтобы все знали, кто послужил каплей, перевесившей чашу весов. Чтобы твои эмоции, и мысли, и поступки служили примером. Я хочу, чтобы отныне ты стал первым из рода Проводников Хаоса — я наклонился к малышу поближе — Это имя громко звучит и тяжело носится. Подумай, готов ли ты взять его?

— Да — без раздумий ответил маленький робот.

— Молодец — я оценил решительность Гетта — Из тебя выйдет отличный покоритель космоса. Правда, я об этом вряд ли узнаю…

— Мы ещё встретимся — уверенно произнес робот.

— Знаешь, парень, это вряд ли — улыбнулся я в ответ — Мы сюда прибыли из другого конца Вселенной, и …

— Мы ещё встретимся — повторил Гетт, и, увлекая за собой подругу, облетел меня и полетел вглубь фабрики.

Несколько секунд я с изумлением смотрел ему вслед, а затем переглянулся с парящей рядом Мирией, и мы оба расхохотались.

— Каков малец, а?

— Клянусь, я пригляжу за ним — произнесла, отсмеявшись, богиня — И постараюсь устроить так, чтобы он оправдал своё новое имя.