Хаос. Как беспорядок меняет нашу жизнь к лучшему
Шрифт:
Более того, как говорит Ино, люди все время реагируют на неожиданные раздражители и ограничения. Мы просто не называем это случайностью. Хороший разговор представляет собой постоянный поток неожиданных ответов. Новые формы сотрудничества подталкивают к свежим идеям и требуют внимания. «Вот почему работа с кем-то незнакомым может быть очень увлекательной», – говорит Ино.
Как вариант, представьте ситуацию с поиском рифмы в стихотворении или песне. «Когда вы начинаете строку: “Ее волосы были прекрасно-рыжими”, ваш мозг немедленно продолжает: “Свежими… неуклюжими… прохожими… ла-ла-ла”. Вы моментально переноситесь в место, где нужно сделать выбор в наборе случайных возможностей, так как между словами “рыжими” и “неуклюжими” нет связи, кроме той, что они звучат похоже. Внезапно вам навстречу летит множество случайных вариантов, и чем скорее вы сделаете выбор, тем, очевидно, быстрее окажетесь там, куда даже не думали двигаться ранее».
И затем Ино говорит то, что заставляет меня иначе взглянуть на карточки «Обходных стратегий» и непригодный для игры рояль.
«На самом деле враг творческого процесса –
Пример подобной концентрации – Кит Джарретт на сцене в Кельне. Это и Эдриан Белью, отчаянно пытающийся выжать что-то пристойное из трека Boys Keep Swinging. И это эффект, который карточки «Обходных стратегий» оказывают на творческий проект. Они вынуждают нас сделать случайный прыжок в незнакомое место, и нам нужно быть внимательными, чтобы определить, где мы находимся и куда двигаться дальше. Как говорит Ино, «волшебство этих карточек в том, что они помещают нас в еще более хаотичную ситуацию».
32
«На самом деле враг…»: Интервью автора с Брайаном Ино, 24 февраля 2015 г.
Такое внезапное обострение нашего внимания применимо не только к новаторским произведениям искусства. Его можно обнаружить на обычном школьном занятии. В недавнем исследовании психологи Коннор Диманд-Яуман, Дэниел Оппенхаймер и Эрикка Вауган объединились с педагогами, предложив им изменить формат используемых учебных материалов. Половина учеников их классов, выбранная в случайном порядке, получили материалы в неизмененном виде. Другим передали те же материалы, переформатированные в один из трех сложночитаемых шрифтов: плотный
33
Ученики, которых обучали: К. Диманд-Юман, Д. Опенхаймер и Э. Воэн. «Удача любит смелых (и выделенных курсивом): влияние отсутствия беглости речи на успеваемость», Cognition 118, № 1 (1 января 2010), DOI: 10.1016/j.cognition.2010.09.012.
У многих из нас нет рядом ученого или Брайана Ино, который бы подтолкнул нас к поиску подобных задач, способных задействовать внимание. Мы не заставляем себя работать со сложными шрифтами, играть на неисправных инструментах или произвольно искать альтернативные маршруты. Тем не менее существует другая стратегия по совершению случайных прыжков, следовать которой вполне реально.
В биографии Брайана Ино, составленной журналистом Дэвидом Шеппардом, отмечено, что его «бешеная мультиэпизодическая жизнь порой насквозь пронизана процессами взаимообогащения» [34] . Случай Эреца Либермана Эйдена кажется очень похожим. Хоть он и не является музыкантом из первых строчек чартов, его биография намекает о широком диапазоне интересов. Он был физиком, инженером, математиком, молекулярным биологом, историком, лингвистом и получил несколько крупных научных наград за свои труды. И все это до того, как ему исполнилось 40 лет [35] .
34
«Бешеная мультиэпизодическая жизнь…»: Дэвид Шеппард. «На каком-то далеком пляже» (Чикаго: Chicago Review Press, 2009), с. 5.
35
Он был физиком: «Президент Обама отметил заслуги выдающихся молодых ученых», White House Press Release, 23 июля 2012 г.,Эйден. «Зум!», Премия молодым ученым GE и Science (Премия The GE & Science Prize for Young Scientists), Science, 2 декабря 2011 г.,выделил 79 премий для поощрения креативных идей в науке», пресс-релиз Национального института здравоохранения, 20 сентября 2011 г., http://www.nih.gov/news/health/sep2011/od-20.htm
Научный писатель Эд Йонг называет метод работы Эйдена «кочующим». Он перемещается в поиске идей, которые разожгут его любопытство, расширят его горизонты и в перспективе принесут плоды. «Я не рассматриваю себя как приверженца определенного навыка или метода, – говорит мне Эйден. – Я постоянно смотрю на самую интересную проблему, над которой я могу работать. И действительно пытаюсь определить, каким ученым нужно стать, чтобы решить ее» [36] .
Смысл кочующего метода – не только в подпитке природного любопытства Эйдена. Усилия окупаются, даже если он заходит в тупик. К примеру, в свои двадцать с небольшим Эйден пробовал упорядочить иммунную систему человека. Антитела построены из разных генов, словно из кубиков «лего», быстро объединяющихся, чтобы справиться с постоянными вторжениями вирусов, бактерий и прочих гадостей. Эйден хотел систематизировать разные гены, которые можно использовать в борьбе с микробами, подобно набору кубиков «лего».
36
«Я не рассматриваю себя…»: Эд Йонг. «Человек Возрождения: как становиться ученым снова и снова», блог Not Exactly Rocket Science, 8 июня 2011 г., http://blogs.discovermagazine.com/notrocketscience/2011/06/08/the-renaissance-man-how-to-become-a-scientist-over-and-over-again/
Спустя месяцы упорной работы проект провалился. Техники структурирования просто не были пригодны, чтобы установить тончайшие различия между бесчисленным множеством генов. Тогда Эйден отправился на конференцию по иммунологии, встрял в случайный разговор и в итоге решил эту невероятно сложную проблему (создал объемную модель генома человека) благодаря объединению всего того, что он извлек из неудачи с упорядочением антител, и туманной идеи, на которую исследователь наткнулся в области математической физики.
Это не было случайностью. Это была стратегия. Эйден искал самые сложные, самые интересные проблемы, какие только можно найти, и перемещался между ними. Неудача в одной области дает свежие идеи и новые инструменты, которые могут работать в другой. Например, Эйден помог Google запустить N-граммы – графики, показывающие популярность слов в истории благодаря количественному анализу пяти миллионов оцифрованных книг. Теперь он переходит к схожему анализу музыки. Это вызывает серьезные технические проблемы, но, к счастью, Эйден уже решил ключевую, когда провалил проект по упорядочению иммунной системы человека [37] .
37
Это вызывает серьезные технические проблемы: там же; также Эми Барт. «5 вопросов человеку, который добавил 3-е измерение в ДНК», Discover, март 2010, http://discovermagazine.com/2010/mar/05-questions-he-put-three-d-in-dna-explains-how-it-works
Эрец Эйден – однозначно необычный человек. Но насколько необычный?
В 1958 году молодой психолог Бернис Эйдюсон начала масштабное исследование рабочих методов 40 ученых, находящихся в середине своего карьерного пути. В течение 20 лет профессор Эйдюсон периодически беседовала с исследователями и просила их пройти различные психологические тесты, а также собирала данные о публикациях. Некоторые из ученых добились огромного успеха: в группе было четыре нобелевских лауреата, двое других, по мнению большинства коллег, могли получить Нобелевскую премию в будущем. Еще несколько ученых стали членами Национальной академии наук. У остальных же карьера не сложилась.
В 1993 году, спустя несколько лет после смерти Бернис Эйдюсон, ее коллеги опубликовали анализ этого исследования, пытаясь выявить закономерности. Особый интерес вызывал вопрос: чем определяется, опубликует ли ученый успешные статьи в течение карьеры? Некоторые высокопродуктивные ученые создавали революционные статьи одна за другой [38] . Как?
Удивительная закономерность была обнаружена. Лучшие ученые часто меняли темы. На протяжении работы над первой сотней публикаций успешные исследователи меняли темы в среднем 43 раза. Прыжки были не такими драматичными, как у Эреца Эйдена, но закономерность оставалась прежней: ученые меняют объект исследований, если хотят оставаться продуктивными. Эрец Эйден, таким образом, не так уж и исключителен, как может показаться на первый взгляд. Как считает Брайан Ино, творческой работе способствует внимательность, а ничто не концентрирует внимание сильнее, чем прогулка по незнакомой местности.
38
Некоторые высокопродуктивные ученые: Роберт Рут-Бернштейн, Маурин Бернштейн и Хелен Гамье. «Идентификация ученых, которые вносят долгосрочный влиятельный вклад, с разъяснением их методов работы», Creativity Research Journal 6, № 4 (1993), с. 329–43, DOI: 10.1080/10400419309534491.
Исследовательский проект Эйдюсон – не единственный, который привел к подобному заключению. Ее коллеги рассмотрели исторические примеры успешных ученых с длительными проектами вроде Александра Флеминга и Луи Пастера и сравнили их с учеными, имеющими разовый успех, вроде Джеймса Ватсона, соавтора открытия ДНК, и Джонаса Салка, который разработал вакцину от полиомиелита. Они обнаружили ту же закономерность: Флеминг и Пастер часто меняли темы исследований, Ватсон и Салк – нет.
Похоже, этот метод работает как в искусстве, так и в науке. Сам Дэвид Боуи – отличный тому пример. За несколько лет до переезда в Берлин Боуи сотрудничал с Джоном Ленноном, жил в Женеве, Лос-Анджелесе и Филадельфии и снялся в художественном фильме «Человек, который упал на Землю», а также неудачно работал над саундтреком к нему. Он составлял автобиографию. В Берлине он продюсировал альбомы Игги Попа, а также выступил их соавтором, параллельно работая над собственной пластинкой.