Хэлвуд
Шрифт:
Память восстановилась в мгновение ока. Роб Матти пошевелил пальцами рук и ног, убедившись, что тело вновь ему подчиняется. Он первым делом принялся ощупывать шею в поисках раны.
– Как же все это странно…, – пробормотал он себе под нос.
Матти сел, спустив ноги с модуля погружения и осмотрелся. Пустая, холодная тишина игровой комнаты, погруженной в полумрак, в миг пробудила в нем тревожные нотки, звонкое эхо которых всплывало откуда-то из глубин души.
– Свет на максимум! – скомандовал Роб, тут же прищурившись от обильного, объемного освещения комнаты.
Все стояло на своих местах. На столешнице манил свежестью все тот же граненный стакан с энергетическим, фруктовым напитком.
Матти сосредоточенно
Проект: Земной мир.
Год смерти: 2764 лет до н. э. Сеанс окончен насильственной смертью. Внутри игровое время: 21 год, 3 месяца, 12 дней, 1 час, 39 минут, 47 секунд.
– Запросить подробный отчет.
– Связаться с техподдержкой.
– Подать заявку на новый сеанс.
Внимание Роба сконцентрировалось на тексте “2764 лет до н. э.”. Он пытался понять, что это означает, но так и не смог подобрать подходящих вариантов из головы.
– Эйла, привет! Как понимать “2764 лет до н. э.”?
– Приветствую тебя, Роб, – откликнулся искин. – Это внутри игровое летоисчисление, которым пользуются персонажи планеты Земля.
– Я не помню, чтобы, находясь в игре, слышал подобные цифры. Моя, казавшаяся такой долгой жизнь там, пролетела за двадцать один год, а с предыдущей сессии прошло почти шесть тысяч лет игрового времени…
– Этой системой счисления будут пользоваться в будущем.
– В будущем… Я думал в игре все события случайны, – озадаченно сказал Матти, – И почему время идет в обратную сторону?
– Подробной информации по этой теме в моих архивах нету. – Эйла выждала время, чтобы понять, желает ли Роб продолжить беседу, и убедившись по его молчанию, что вопрос закрыт, сообщила:
– Ларом Уитс просил передать, что будет ждать тебя в игровом клубе “Войд”. Сказал, что у него важный разговор к тебе, и чтобы ты ни в коем случае не подавал заявку на новый сеанс, пока не поговоришь с ним.
– Интересно… Понял тебя. Спасибо. – Роб почему-то встревожился от необычной просьбы друга. Тут же всплыли в голове последние события, предшествовавшие смерти Одишо, пугавшие его своим аномальным содержанием. Непонятный диалог с рыжеволосой девушкой. Она знала, что он в игре? Ее загадочные предостережения… “Вспомни кто ты, когда очнешься”.
Может это часть игры? Или это такая проверка? Разработчики игры специально прописали подобное в сюжете… Но зачем им меня проверять? Чтобы понять насколько я перед ними честен? Довольно странное поведение для создателей игры, пусть даже такого, невиданного масштаба… Снежным комом разрастались догадки в голове Матти.
– К тебе посетитель. – прервала Эйла мозговой штурм Роба. – Слим Барден.
– Скажи, что я пока что не готов к встрече. Мне нужно окунуться в бассейн. Я сам к нему наведаюсь позже.
– Уже сказала. Но, он утверждает, что сам куда-то торопится и не займет много времени.
Матти потер ладошкой лоб. Недовольно прокряхтел.
– Ладно… Пусть подождет в гостиной. Я оденусь.
“Как же я сейчас не хочу с тобой разговаривать” – думал Роб Матти, взирая на белозубую улыбку Слима, как обычно, беспардонно, без предупреждений, заявившегося в гости. Они разместились в мягких кожаных креслах, формы яйца, левитирующих над глянцевой бежевой поверхностью пола в зале. По периметру круглых стен, за протянувшимися белыми арочными колоннами, шагом в полтора метра очертившими внутреннее пространство помещения, во всю их высоту транслировалась невероятно реалистичная видео картинка нежно-бирюзового неба, отражавшегося
Барден угостил Роба сигарой и на какое-то время они сосредоточили внимание на густом облаке дыма, медленно таявшем в потолке.
– Вижу второе “погружение” вы пережили гораздо легче, – рассматривая гладкую кожу лица Матти, проанализировал Слим Барден. – Я тороплюсь на собрание. У меня всего пара вопросов и я удалюсь. Как в общем? Что-то изменилось в вашем мнении о проекте?
Роб, надев беззаботную маску, пристально изучал гостя, – интонация голоса, прищур глаз, уголки губ, его хитрый, лисий блеск в глазах… Во всем он пытался уловить ответ для себя, – знает ли он о произошедшем? Но не нашел ничего в его виде, что отличалось бы от привычного. В слова рыжеволосой девушки о том, что его могут убить в случае разглашения их встречи, верилось с трудом, даже если это событие все же не являлось проверкой от создателей игры. Быть может это всего лишь шутка, “пасхалка” от веселого программиста… Но все же внутренний голос Матти советовал ему пока что молчать и наблюдать.
– Второй выход из сеанса действительно протекает менее болезненно, – заговорил Роб спокойно. – Я уже почти пришел в норму, – продолжил он лгать, в надежде быстрее избавиться от собеседника. Внезапно, по необъяснимой на данный момент причине, сердце его разогналось внутри, следом атаковали суматошные, беспокойные мысли, замешанные с какими-то невразумительными треволнениями. Они метались сейчас в голове, словно молекулы в болоне сжатого газа, звонко ударяясь о внутренние стенки сосуда. Роб с тревогой опасался, как бы этот звон не достиг ушей визитера. Быть может его снимут с проекта, скажут, что не годен, а ведь докопаться до истины, когда тайна так ощутимо коснулась разума, всегда желается особенно сильно. Чтобы сбросить дурное помрачнение и выглядеть естественнее, Роб покрепче затянулся сигарой, так, чтобы раскашляться. После, подавляя приступы, он встал и отошел ближе к панорамному окну, вдыхая живительный свежий воздух.
Слим не проронил ни слова, он пристально и неподвижно, будто крокодил из-под толщи воды, наблюдал за Робом движением черных зениц.
Матти, избавившись от перхоты, решил озвучить ту часть размышлений, что была вне загадочного инцидента с Иреной.
– Люди в игре по-прежнему крайне жестоки… Как я выяснил, внутри игрового времени пролетела целая уйма с моего последнего сеанса. Наблюдается значительный прорыв в устройстве социума, в технологиях… При том, войну и убийства возвели в культ, и кровожадность многих персонажей приобрела до жути изощренные формы. И сам я был одним из них… Я убивал людей без капли сожаления, свято веруя в праведность своих деяний. За какие-то куски земли и жалкие домишки во мне, порой, просыпалось абсолютное зло… Вот! От воспоминаний пошли мурашки. – Роб вытянул руку, демонстрируя “гусиную кожу”. – Там называли таких как я, – воин. Убить врага в бою, – почетно и достойно уважения… Особо жутко становится от осознания того факта, сколь легко обмануть разум. Ведь там был никто иной как я, только в другом окружении… Как сильно характер, мораль, наш ум в целом строится на полученной информации. Можно поверить во что угодно и выбрать любую правду. Я и до этого проекта бывало задумывался на подобные темы…