Хэн Соло в Звездном тупике
Шрифт:
Хэн спустился по рампе, пытаясь выглядеть соответствующе, но нещадно потея под прожекторами. Атуарре и остальные могли без опасения назваться здесь своими настоящими именами, поскольку ни в каких файлах Автаркии о них не упоминалось. Чего нельзя было сказать о Хэне, и поэтому ему пришлось придумать себе новое имя, хотя сейчас он внезапно усомнился, правильно ли поступил. Когда СПуны увидели его бластер, они развернулись в его сторону со всем своим арсеналом, и он понял, что лучше подчеркнуто держать руки подальше от оружия. С непривычки это было кошмарно неудобно.
Атуарре продолжала упоенно щебетать.
– А теперь, надеясь
Хэн поднял обруч, который принес с собой. Вообще-то это было кольцо стабилизатора от старого дефлекторного генератора, но он расплющил его, обмотал изоляцией и снабдил электронным устройством, преобразующим видимый спектр в многоцветные волны. Сейчас Хэн нажал кнопку, и обруч превратился в круг пляшущего огня, разбрасывающего во все стороны искры и вспышки.
– ...Пакка!
– звонко выкрикнула Атуарре.
Ее сын оттолкнулся от рампы, безо всякого вреда для себя пронесся сквозь мерцающее кольцо, выполнил тройной кувырок вперед и, приземлившись прямо перед ошарашенным майором, отвесил ему глубокий поклон. Хэн бросил обруч в люк корабля и отступил в сторону.
– И наконец, - продолжала Атуарре, - позвольте представить вам непревзойденного рассказчика анекдотов, нашего весельчака и острослова, робота по имени Боллукс!
Дроид на негнущихся ногах заклацал вниз по рампе, свесив длинные руки и каким-то образом умудрившись, тем не менее, выглядеть бравым воякой. Хэн немало потрудился над корпусом, заровняв многочисленные выбоины и покрасив его - пять слоев алого, как и было обещано, с яркими, старательно выписанными тонкими серебряными полосками. Теперь это уже не был одряхлевший робот: на одной стороне его груди красовалась эмблема Имперской гильдии развлечений в виде маски и солнечной вспышки - деталь, которая, по замыслу Хэна, должна была усилить эффект правдоподобия.
Майор явно был в замешательстве. Он знал, что вице-президент Хиркен ожидал прибытия какой-то особой труппы артистов, но о том, что они и впрямь вот-вот появятся, ему известно не было. Тем не менее все знали, что вице-президент уделял очень большое внимание досугу. Вряд ли ему понравится, если кто-то осмелится помешать осуществлению его планов. Нет, не понравится, это факт.
Майор, насколько это было в его силах, постарался придать лицу выражение сердечности.
– Я немедленно доложу вице-президенту о вашем прибытии, мадам... м-м-м... Ату-арре?
– Да, великолепно!
– подобрав накидку, она сделала изягцный реверанс и повернулась к Пакке.
– Принеси свои штучки, мой сладкий.
Парнишка взлетел вверх по рампе и спустя мгновенье появился с несколькими обручами, шаром для эквилибристики и целым набором более мелких "штучек", изготовленных из всяких завалящих деталей, которые всегда хранятся про запас на любом корабле.
– Я отведу вас в "Звездный тупик", - объявил майор.
– Боюсь, однако, что вашему Мастеру Стрелку придется отдать оружие моим людям. Надеюсь, вы отнесетесь в этому с пониманием, мадам: такова стандартная процедура.
Атуарре кивнула, а Хэн, хотя все в нем взбунтовалось против этого действия, вручил бластер сержанту прикладом вперед.
– Конечно, конечно. Все должно быть как положено, не правда ли? Теперь, мой дорогой, дорогой генерал, если вы будете так любезны...
Осознав, что Атуарре
Майор послал вперед человека с донесением и под почетным эскортом повел всю компанию по лабиринту трубопроводов. Добираться до башни было довольно далеко. Сопровождаемые удивленными взглядами техников в черных комбинезонах, они миновали несколько узловых пунктов, смонтированных на пересечении трубопроводов. Шаги и скрип сочленений Боллукса эхом отдавались в герметично закрытых переходах. Все вновь прибывшие почувствовали, что тяготение здесь заметно ниже нормального, которое поддерживалось на борту "Тысячелетнего сокола", а в воздухе чувствовался запах, всегда сопровождающий работу гидропонных установок, - в каком-то смысле даже приятная перемена после длительного пребывания на борту корабля.
Наконец они оказались в просторной шлюзовой камере, внешний люк которой открылся по устному приказанию майора. Хэн успел мельком разглядеть то, что, по его мнению, было стеной башни, и пришел к выводу, который несказанно удивил его,
"Звездный тупик", или, по крайней мере, внешняя оболочка башни, представляла собой панцирь, в котором молекулярные связи были изменены, что превращало его в монолит. Это делало башню одним из самых дорогостоящих сооружений - нет, поправил себя Хэн, самым дорогостоящим сооружением, которое ему когда-либо приходилось видеть. Усиление молекулярных связей такого плотного вещества, как металл, требовало исключительно больших затрат, и он никогда не слышал о том, чтобы оно осуществлялось в таких масштабах.
Оказавшись внутри башни и пройдя по длинному широкому коридору до самого ее центра, они обнаружили несколько лифтов. Здесь на них глазели меньше, хотя вокруг сновали и техники, и чиновники, и неизменные СПуны. Сотрудников, впрочем, было не так уж много, что казалось странным, если исходить из предположения, что тут находилась тюрьма.
Вместе с майором и небольшой группкой его людей они вошли в лифт, который быстро заскользил вверх. Выйдя из него, они увидели над головой звезды. Их было так много, что все небо казалось затянутым сверкающим туг маном.
Потом до Хэна дошло, что они стоят на самой верхушке "Звездного тупика", под прозрачным куполом. Позади площадки, где останавливались лифты, тянулась узкая долина. Там протекал миниатюрный ручеек, росли и цвели самые разные растения из множества миров, умело подобранные до последнего бутона и листика. Хэн слышал пение птиц, шуршание мелких животных, жужжание насекомых, запертых под силовым полем, которое служило крышей для этого сада, освещаемого небольшими разноцветными шарами.
Услышав шаги, все разом обернулись. К ним приближался высокий, красивый мужчина внушительного вида, в прекрасно сшитом костюме, изобличающем высокого начальника и состоящем из неизбежного у официальных лиц жилета, рубашки в мелкую складку, тщательно отглаженных брюк и изящного красного галстука. Густые волосы были белы как снег, холеные руки хорошо ухожены, ногти, привыкшие к маникюру, покрыты лаком. На лице играла сердечная, искренняя улыбка. У Хэна мгновенно возникло острое желание проломить этому человеку череп и скинуть его в шахту лифта.