Хетты. Разрушители Вавилона
Шрифт:
Но самым важным из документов, относящихся к данной проблеме, является так называемое «Письмо Тавагалавы» — послание к царю Аххиявы от хеттского царя, имя которого не сохранилось и о котором известно лишь то, что в момент написания этого текста он был уже в преклонном возрасте. Письмо занимает по меньшей мере три таблички, из которых мы располагаем только третьей и, быть может, фрагментом первой или второй. Текст сильно пострадал, к тому же изобилует трудными для понимания аллюзиями, но тем не менее представляет для нас огромный интерес. Из него явствует, что некто Пияма-раду, в прошлом высокопоставленный подданный хеттского царя, подался в разбойники и принялся грабить и разорять «земли Лукки» (предположительно Ликии), часть которых входила в состав Хеттской империи. Набеги он совершал из соседнего города Миллаванды (в других текстах — Милавата), хеттам не принадлежавшего, но находившегося под косвенным контролем царя Аххиявы. В «Письме Тавагалавы»
Тавагалава, обосновавшийся в пределах Лукки, направил хеттскому царю послание с просьбой признать его данником. Хеттский царь, по-видимому, не имел ничего против и послал своего сына, высокопоставленного военачальника, принять присягу у Тавагалавы. Но Тавагалава отказался встретиться с посланником, сочтя оскорбительным то, что царь хеттов не направил к нему самого главнокомандующего. Вероятно, в «Письме Тавагалавы» хеттский царь счел нужным упомянуть этот эпизод для того, чтобы Тавагалава и его союзники не истолковали его намерения превратно и чтобы подчеркнуть, что сам он в данном случае действует совершенно корректно. После того как мятеж в «землях Лукки» был подавлен, царь Аххиявы отправил хеттскому царю письмо, в котором сообщал, что послал в Миллаванду своего представителя, уполномоченного передать Пияма-раду в руки хеттов. Получив это письмо, хеттский царь лично направился в Миллаванду, но его ждало разочарование: посланец Аххиявы позволил Пияма-раду сесть на корабль и скрыться, что и стало основанием для претензий в адрес аххиявского царя.
Здесь нам следует обратить внимание на то, что Миллаванда в данном тексте фигурирует как приморский город. Остаток письма посвящен разнообразным аргументам и предложениям, призванным убедить царя Аххиявы выдать Пияма-раду. Среди прочих гарантий безопасности Пияма-раду хеттский царь предлагает царю Аххиявы оставить у себя в заложниках гонца, привезшего это послание, добавляя, что «этот гонец — человек важный: он возничий мой, возивший меня на колеснице с самой юности, и не только меня, но также и брата твоего, и Тавагалаву». Эти слова свидетельствуют о том, что некогда Хатти и Аххиява — или по меньшей мере царские дома двух этих государств — поддерживали между собой чрезвычайно тесные отношения. Да и все письмо выдержано в весьма дружелюбном и почтительном тоне. Подразумевается, что царь Аххиявы не вполне осведомлен о происходящем и с удовольствием исполнит просьбу хеттского царя, как только суть дела будет изложена ему во всех подробностях. Но в то же время из текста явствует, что представители Аххиявы в Миллаванде располагали значительной свободой действий, и создается впечатление, что полностью контролировать события в Миллаванде царь Аххиявы не мог.
Называя Тавагалаву «эолийским царем», Форрер исходит из ошибочной интерпретации текста. Для отождествления Тавагалавы с Этеоклом, сыном Андрея, царя Орхомена, нет никаких иных причин, кроме весьма отдаленного сходства имен. Столь же слабо обосновано и заявление Форрера о том, что в вышеописанном гадательном тексте якобы упоминается сам Андрей.
Проблема авторства «Письма Тавагалавы» связана с другим документом, в котором упоминаются имена Пияма-раду и Атпы и который, следовательно, можно датировать приблизительно тем же периодом. Это письмо некоему хеттскому царю от Манапа-Датты, который правил «землей реки Сеха» от 4-го года царствования Мурсили II и еще какое-то время после воцарения Муватали. Таким образом, автором «Письма Тавагалавы», очевидно, был либо Мурсили, либо Муватали. Известно, что имя Пияма-раду встречается также во фрагменте, относящемся ко времени правления Хаттусили. Но фрагмент этот слишком краток, и остается неясным, говорится ли здесь о Пияма-раду как о современнике или же история с ним упоминается как некий прецедент.
Несколько позднее (когда именно, неизвестно) правитель Миллаванды стал данником хеттского царя. Различные аспекты взаимоотношений между империей и этим зависимым городом рассматриваются в так называемом «Милаватском письме», текст которого сильно пострадал. Здесь автор ссылается на эпизод с Пияма-раду именно как на прецедент и далее, по-видимому,
Кроме того, мы располагаем письмом, написанным, вероятно, во времена Хаттусили и содержащим просьбу принять участие в доставке неких даров от царя Аххиявы к царю Хатти. В другом фрагменте, где речь идет о событиях, относящихся к перевороту Хаттусили, топоним Аххиява связывается с именем Урхи-Тешуба, но контекст этого упоминания невосстановим.
Важную информацию о том, какое положение занимала Аххиява среди ближневосточных держав той эпохи, дает следующий отрывок из договора между Тудхалией IV и царем Амурру: «…цари, равные мне в достоинстве: царь Египта, царь Вавилона, царь Ассирии и царь Аххиявы»; правда, слова «и царь Аххиявы» были стерты, но прочесть их все же удалось. Едва ли писцу пришло бы в голову вставить в этот перечень царя Аххиявы, если бы в то время эта страна действительно не входила в число великих держав, а то, что слова эти впоследствии были вымараны, свидетельствует лишь о том, что канцелярия Хеттской империи не желала признавать этот факт официально. Далее в договоре перечисляются нормы, которые Амурру предписано соблюдать при ведении дел с этими государствами. К сожалению, фрагмент, в котором говорится об Аххияве, сильно испорчен, как и многие другие подобные тексты, но из него, по крайней мере, можно сделать вывод, что дипломатические отношения между Амурру и Аххиявой поддерживались при посредстве аххиявского корабля, стоявшего на рейде у побережья Сирии.
В другом фрагментарном тексте, относящемся, вероятно, ко времени Тудхалии IV, сообщается о царе Аххиявы в связи с «землей реки Сеха» и утверждается, что царь этот «удалился». Очевидно, что для того, чтобы «удалиться», царь Аххиявы должен был лично присутствовать в Малой Азии. «Земля реки Сеха» зависела от Хеттской империи, но находилась за ее пределами; по-видимому, в данном тексте описывается ситуация, напоминающая ту, о которой идет речь в «Письме Тавагалавы». В том случае аххиявские подданные, обосновавшиеся близ границ Хеттской империи (на «землях Лукки»), также «удалились» по требованию хеттского царя. Впрочем, от таблички периода Тудхалии сохранился такой маленький фрагмент, что не исключены и другие интерпретации.
В правление того же Тудхалии IV действовал Аттариссия (в некоторых текстах — Аттарсия). Его описывают как «человека из Аххии», и Форрер предположил, что его можно отождествить с Атреем; однако нигде не сказано, что он был «царем» Аххии, да и фонетическое сходство между двумя этими именами не настолько тесное. Аттариссия упоминается в одном из самых поздних по времени написания хеттских документов — в обвинительном письме царя Арнуванды III, адресованном мятежному даннику Маддуватте. Сначала Аттариссия изгнал Маддуватту из его страны (местоположение которой неизвестно), и тот предстал перед хеттским царем как беженец. Тудхалия IV милостиво выделил ему в управление территорию в «горной земле Циппаслы», «поблизости от земли Хатти». Предполагать, что это маленькое царство находилось на побережье, у нас нет оснований. Здесь Аттариссия напал на Маддуватту снова. Хеттский царь направил на помощь даннику отряд во главе с одним из своих военачальников. Разыгралась битва, на которую Аттариссия вывел 100 колесниц и неизвестное количество пеших воинов. Проиграв сражение, он отступил, а Маддуватта продолжал править своим уделом. Но спустя какое-то время Маддуватта, очевидно, переметнулся на сторону Аттариссии, и сообща они атаковали Аласию, которую царь Арнуванда причислял к зависимым от Хеттской империи государствам. Аласию обычно отождествляли с Кипром, но трудно представить себе, каким образом отрезанные от моря хетты могли притязать на господство над этим островом. Гораздо более убедительной представляется версия, помещающая Аласию на побережье Северной Сирии, хотя данных в поддержку этой гипотезы у нас недостаточно. Но в любом случае создается впечатление, что набег на Аласию был совершен с моря.
Такова, в общих чертах, история отношений между Хатти и Аххиявой. Поначалу эти страны поддерживали между собой столь тесную дружбу, что родственники царя Аххиявы приезжали в Хатти обучаться колесничной езде, а хеттские жрецы взывали к богам Аххиявы о помощи в исцелении своего царя. Но затем представители Аххиявы стали творить все более дерзкие бесчинства на границах Хатти, и в конце концов, уже в правление Тудхалии IV и Арнуванды III, «человек из Аххии» по имени Аттариссия совершил ряд нападений на земли, подвластные Хеттской империи.
Но, несмотря на то что первые осложнения такого рода возникли еще при царе Мурсили, официальные отношения с царем Аххиявы оставались дружественными (по крайней мере, формально) вплоть до конца правления Хаттусили. После этого царь Аххиявы упоминается лишь в одном документе, из которого следует, что он появился собственной персоной и, не исключено, с враждебными намерениями на территории одного из подчиненных хеттам государств. Никаких указаний на дружбу между Аххиявой и Хатти в этом тексте мы не находим.