Хейанкё
Шрифт:
Три сотни ходячих трупов бакэнэко вернёт в исходное состояние секунд за пять, и до меня они добежать не успеют. Нет, конечно, можно было попросить кошку уничтожить тварей в момент призыва, но проблема в том, что в таком случае обезьяна сохранит большую часть Силы, а Нэко не получит плюсиков к карме. За прошедшие два месяца я подробно расспросил свою маленькую спутницу – и примерно представлял, как вернуть ее в нормальное состояние.
Поднятые трупы – самая легкая цель для таких, как она. С онрё придётся возиться с каждым в отдельности, а крупная тварь – вроде той, что напротив, – девочке не
– Как только Нэко уничтожит восставших, я постараюсь замедлить эту, как ты говоришь, обезьяну, – подтверждая мои мысли, включилась в происходящее кицунэ.
– Да, – телепатически произнёс я и, видя, что все мертвые уже поднялись, приказал: – Нэко, всех, кого он призвал, – в расход, дальше по ситуации.
– Хо-ро-шо, – согласно кивнула девочка и серым росчерком метнулась мне за спину.
– Начали! – сам себе мысленно проорал я и рванул к обезьяне, забирая правее так, чтобы по возможности атаковать наиболее повреждённую лапу.
Одновременно с этим позади загрохотало железо, мертвые самураи в видимом секторе неуверенно качнулись вперёд, за спиной истошно заорали солдаты Хояси.
Тридцать метров для теперешнего меня – это чуть больше секунды. Монстр слишком увлёкся призывом, и первую атаку, конечно же, прозевал.
Без труда уйдя от взмаха левой передней лапы, я подбежал к ноге и, морщась от несусветной вони, нанёс косой рубящий чуть повыше голеностопа.
Лезвие клинка с глухим звуком врубилось в потрескавшуюся кость, зайдя примерно до половины. Чудовище возмущённо взревело и попыталось достать меня на обратном замахе, но что-то подобное я и предполагал. Собственно, других вариантов и не было. Рванув на себя меч, я отпрыгнул назад вправо и, продолжая оставаться за спиной у гиганта, быстро оценил обстановку.
Все пока шло так, как и планировалось. Нэко, обернувшись широкой полосой серого тумана, летела по периметру площадки на высоте полуметра и, цепляя ожившие трупы, возвращала их в исходное состояние. Тела самураев и асигару валились на землю, гремя доспехами и источая чёрную дымку. На ногах в этот миг оставалось не больше трёх-четырёх десятков. Одна секунда, и…
– Это Мунайто! – пронзительно закричала за моей спиной очнувшаяся княжна. – Он пришел, чтобы убить вашего господина!
«Вот же сука!» – мысленно хмыкнул я и, прыгнув вперёд, атаковал правую ногу гиганта. Любовь делает некоторых женщин тупыми. Даже таких умных, как сестра моего кровного брата.
Атака смазалась. Бодмонта, ревя, как стадо раненых носорогов, попытался снова меня достать и сменил опорную лапу, поэтому в кость попасть я не смог. Клинок разрубил серую бугристую шкуру и пласт гнилого твёрдого мяса, а в следующий миг мне пришлось уходить прыжком от размашистой атаки чудовища.
Не, на пальцах и в планах оно получается просто. Кривые задние лапы гориллы размером больше меня и промахнуться мимо них не получится. Казалось бы, подойди и ударь, используя преимущество в скорости, да только ни хрена оно так не работает. Здесь не компьютерная игра, и у меня в руках меч, а не станковый пулемёт. К тому же кости этого урода оказались намного прочнее, чем у гашадокуро. Не знаю почему, но думать об этом буду потом.
Самое поганое
Словно услышав эти мысли, бодмонта раскинул лапы и начал падать назад, пытаясь придавить меня своей тушей, и я, отскочив вправо, развернулся и оглядел пригорок, на котором находились асуры.
Вовремя! Уроды уже успели прийти в себя. Пущенный одним из них оранжевый диск промахнулся мимо меня и угодил в землю между лап падающего чудовища. Второй асур только-только поднялся и, выхватив из-за пояса короткий прямой клинок, смотрел на меня своими оранжевыми глазами.
В этот момент бодмонта наконец завалился, едва не зацепив меня своей пятерней, земля под ногами дрогнула, и я, подскочив к правой лапе, с силой опустил на неё меч. Не хватило совсем немного. Клинок прошёл глубже середины кости, тварь дернулась, и мне лишь чудом удалось отскочить вместе с оружием. Одновременно с этим в грудь поднимающейся обезьяны от Эйки прилетела полупрозрачная зелёная лента, движения чудовища заметно замедлились, и я, прыгнув вперёд, снова атаковал правую ногу.
Лезвие клинка наискось вошло в проклятую кость, брызнули наружу осколки. В этот момент бодмонта, не прекращая реветь, развёл в стороны лапы, и площадка взорвалась чернотой.
Понимая, что Тьмой меня не достать, хитрая тварь атаковала опосредованно, направив заклинание на землю. Серьезного урона не нанести, но такой задачи и не было…
Сильнейший толчок подбросил меня в воздух вместе с тоннами земли метра на два. В лицо сыпануло песком, лодыжку прострелило болью. Слабо понимая, что происходит, и ни хрена не видя вокруг, я попытался сгруппироваться, но без толку. В следующий миг вылетевшее из темноты щупальце, в которое превратилась лапа чудовища, вмазало мне по рёбрам, как сорвавшееся с креплений бревно.
Жуткая конечность мгновенно обвилась вокруг талии, но сразу задушить меня тварь не могла. Слишком толстое щупальце. Взревев с досады, бодмонта рванул меня к себе, одновременно занося для удара свою правую лапу, и в этот момент ему в морду серым росчерком влетела бакэнэко.
Чудовищный удар с громким треском снес обезьяне нижнюю челюсть, череп мотнуло в сторону, мелькнули в облаке пыли багровые глаза, и пятиметровый гигант, взмахнув лапами, грузно опустился на задницу.
– Это тебе за Сору, ублюдок, – зло прошипела Нэко и серым вихрем закрутилась вокруг морды чудовища.
Удивляться не было времени. Отлетев метров на пять в сторону и удачно приземлившись на три конечности, я сплюнул набившуюся в рот землю и метнулся к подверженному гиганту.
В этот момент небо над лесом впереди озарила алая вспышка, в голове послышался рёв приближающегося пожара, из-за спины донеслись испуганные возгласы выживших.
Не обращая внимания на посторонние звуки, я подбежал к измочаленной лапе, широко размахнулся и нанёс рубящий удар, целя в уже оставленную зарубку. Получилось! Кость обиженно хрустнула, ступня отделилась от тела, повиснув на остатках гнилой плоти, и в этот миг по мозгам ударил истошный крик выбежавшей на площадку лисицы: