Хилер - добродей
Шрифт:
Она вышла замуж, ещё учась в государственном медицинском институте Новосибирска. Её избранником был тоже студент, но будущий юрист. Первые пять лет они жили довольно складно, учёба не оставляла обоим времени для бытовых конфликтов.
После окончания обучения, их отношения начали портиться. Люда делала успешную карьеру врача, мотаясь по России. Возможно, именно поэтому детей они не завели. Учёба, потом командировки, а затем уже любовь ушла, девушка не решилась залететь от мутного мужа.
Тот, пока жена вкалывала, оставался в Новосибирске,
За пять лет после учёбы донат окончательно превратил её мужа в паразита. Когда Люда это поняла, то подала на развод и полгода назад стала разведёнкой. Бывший же, судя по тому, что о нём слышала потом хилерша, скатился в пьяную яму.
Попросив Кузьму воспроизвести мне тот телефонный разговор, я прослушал его гундосые угрозы. Он ссылался на то, что жена должна выплачивать алименты бывшему мужу в течение года после развода, если тот признан недееспособным. Недееспособность же он обещал организовать, якобы у него были знакомые врачи, а какое-то заболевание у него было ещё со времени учёбы.
Суженый - простуженный. Нагадали, ёлки-иголки, на свою голову!
– Ты тут побудь, никуда не уходи. Я у юристов проконсультируюсь. С тобой останется Лика.
Люда прекратила валяться, села и прижала ноги к своей груди, обняв их руками. Пересев к ней на кровать, я положил свою руку ей на плечи, и поцеловал девушку в макушку. Уже успокоившаяся было хилерша уткнулась мне в грудь и опять залилась слезами. Поглаживая её по спине, одетой в медицинский халат, я давал по Смайлофону указания Лике, всё это время молча сидевшей рядом с нами:
– Побудешь с ней до завтра. Одну её не оставляй, ей сейчас одиночество противопоказано. Нужно, чтобы она хорошо выспалась. Ты из Китая чая разного навезла, выбери поядрёней, чтобы Люду вырубило напрочь. Китайцы своими травками чудеса творят.
– --
Оставив девушек, я с Катей переместился в офис Гисеона. В своём кабинете меня уже ждали её подчинённые, возглавляемые Эдуардом. Был среди них и Захар, бывший юрист ликвидированного ЧОПа. Ему-то я и адресовал свои вопросы, зная о его юридической подкованности в ушлых вопросах. Захар, выслушав мой пересказ претензий бывшего мужа Люды, подумал-подумал и выдал:
– Иван Петрович, действительно, такие нормы есть. Если его признают недееспособным, то в течение года после развода он может претендовать на алименты от жены.
– А есть какие-то ограничения?
– Есть, я всего не помню, надо освежить память. Навскидку, могу сказать, что скажем, если нетрудоспособным супруг стал при совершении умышленного правонарушения, то алименты ему не полагаются.
Сказав ему детальнее разобраться в вопросе, мы вернулись домой.
– ------------------
Четверг
Захар не смог найти юридических лазеек, чтобы решить проблему в рамках закона, поэтому я отправился с Людой в Новосибирск. Квартира, в которой жил гундосый, располагалась в довольно грязном районе сибирского мегаполиса, на четвёртом этаже обычной пятиэтажной хрущевки. Пройдя через зассаный подъезд, мы поднялись наверх, любуясь намалёванными лозунгами на обшарпанных стенах лестницы.
Позвонив в дверной звонок, Люда в нетерпении переступала с ноги на ногу, пока дверь не открыл её бывший суженый. Сильно лысеющий, худой и с жёлтым лицом мужик явно переживал не самый лучший период в своей жизни.
Одет он был в треники, обвисшие на коленях и в грязную майку, показывающую всем, что этот кадр любит кетчуп и машинное масло. Когда до его мутного сознания дошло, что Люда пришла не одна, в его глазах мелькнул испуг и с возгласом "Одна приходи", он начал закрывать перед нашими носами свою старенькую дверь.
Вдохнув от этого кадра перегарные пары, порядком освежившие запах мочи, царивший на лестничной клетке, я рванулся к двери и ухватился за ручку. Перетягивание наружной двери закончилось тем, что ручка оторвалась. Любитель кетчупа рухнул на спину, так и не выпустив оторванный девайс из своих "могучих" рук. На грохот из комнаты в глубине его квартиры, в коридор вышла какая-то мамзель в потрёпанном халатике, "осветив" темноту коридора своим фонарём под глазом.
– Доцент, ты чего валяешься?
– спросила она у начавшего подниматься хозяина квартиры.
– Иди в комнату, тут ко мне пришли.
Сожительница недовольно скривившись, ушла откуда выползла.
– А ты чего это такой некрасивый?
– спросил я и вошёл внутрь квартиры.
– Бабу свою разукрасил, а сам побрезговал, не порядок.
Доцент уже поднялся с пола, и я с замаха зарядил кулаком в его глаз. Тот никак не успел среагировать, поэтому повторно полетел на пол.
– Ваня стой, не бей его, - остановила меня Люда, ухватившись за мою руку.
– Да я и не собирался. Так просто, думал освещения тут добавить, темновато что-то в этом коридоре. Теперь сама разбирайся. Я тут просто постою, присмотрю.
Хилерша подошла и склонилась над опустившимся ниже плинтуса бывшим. Тот прикрывал руками голову, всё ещё держа оторванную ручку входной двери.
– Вставай давай, поговорим, - Люда слегка пнула его ногой.
– Людочка, да как же так? Это кто с тобой?
– Не важно. Ты мне лучше объясни, кто это тут с тобой живёт?
– Это тоже неважно, мы с ней вместе работаем.
– А какого тогда ты мне звонил, если работаешь? Вот пусть она теперь тебя и спонсирует.
– Люда, у нас доходы не стабильные, сейчас мы на мели. Ты деньги принесла?