Химера плюс
Шрифт:
Неделю он изучал её прошлое и настоящее, не приближаясь и не показывая своего интереса. Где живет, с кем, где учится и как. А затем бескомпромиссное заявление:
– Ангелок, собирай вещи, будешь жить у меня.
Пойманная на улице на остановке после занятий, Лика беспомощно осмотрелась по сторонам, но спасения не было. Автобус ушел только что, пешеходов было мало, а он стоял так, что перекрывал путь к побегу.
– Я не хочу.
– Хочу я и этого достаточно.
Она сопротивлялась. Убегала. Жаловалась.
Вот только кто поверит какой-то неблагополучной пацанке, когда звезда
Пыталась смириться. Терпела. Замазывала синяки и глотала унижение, надеясь, что когда-нибудь он наиграется в Господина и она станет ему неинтересна. Два года. Почти два года. За эти два года она потеряла всякое уважение и веру в себя. Каждый вечер она слышала:
– Ты ничтожество. Дрянь. Шлюха!
Каждый вечер на её запястьях и теле появлялись новые синяки, царапины и укусы.
Каждый раз, когда он задерживался допоздна, она молила бога, чтобы с ним случилось хоть что-то. Несчастный случай, драка, алкоголь, новое увлечение и новая цель… Но ничего не случалось, и он приходил снова и снова. Унижал, бил, насиловал, а затем… затем сам смазывал восстанавливающим кремом все её синяки и, обнимая, шептал, как она ему дорога и что он никому ее не отдаст.
А три года назад она нашла на помойке маленького белоснежного котенка, которого выбросили умирать. Умирать. Она уже давно хотела умереть.
Но наложить на себя руки так и не смогла.
Снежку Влад как ни странно не выбросил, лишь презрительно скривил губы, а через неделю…
– Свали, шалава, ты мне надоела. – Первые мгновения она не поверила своим ушам, но затем вместо тычка и оскорбления в нее полетели какие-то ключи и документы, и прозвучало. – Твоя хата. Свали, чтоб я тебя больше никогда не видел. На сборы час.
Она собралась за двадцать пять минут и уже через час открывала двери однокомнатной хрущевки, которую купил ей ее бывший Хозяин на другом конце города, чтобы избавиться не только от нее, но и от воспоминаний.
Последние три года её никто не трогал… как оказалось, именно благодаря Снежке. Ну почему, она оказалась плюсовой? Почему? Ведь родители обычные люди! Старшая сестра – обычная! Ее муж и дети – обычные!
А она – плюсовая химера. Как такое могло случиться?
Перебирая в уме все моменты свое такой нелепой жизни, Лика верила и не верила Снежке. Это было невероятно. Магия, смена внешности… другой мир. Зачем??? Она ведь маленькая, страшненькая, нервная, трусливая… ничего не умеет – ни драться, ни выживать, ни менять внешность… только убегать и прятаться.
Зачем ОНИ выбрали ее? Только лишь для количества? Какое глупое условие…
И что дальше? Что они ей уготовили? Смерть на первых же этапах?
Нет.
Ради выживания она вспомнит все. Как бегать, как прятаться, как кусаться и куда бить. Она выживет. И больше никогда не будет ничьей вещью!
Перенервничав и накрутив себя, уснула лишь под утро и поэтому, когда открылась дверь и прозвучал громкий приказ, отданный женским голосом, она сначала не поняла, где находится.
– Подъем! Всеобщий сбор через десять минут в общей гостиной!
К тому времени, как девушка проморгалась и смогла внятно мыслить,
– Вставай, лучше не раздражать местных. – Потянувшаяся и зевнувшая Снежка мотнула головой на выход. – Давай, будем тихими и незаметными, но ушастыми и глазастыми мышками. Идем, послушаем вводную.
Идем… найдя ногами тапочки, пожалела, что неизвестный Искатель не потрудился взять её кроссовки, но порадовалась, что в удобных мешковатых штанах, футболке и ветровке. За ночь они смялись, но ей не перед кем красоваться. Если её сразу запишут в аутсайдеры, то не будут специально подставлять. А это ей лишь на руку.
Интересно, а тут чем кормят и в туалет где ходят?
Растормошив короткие каштановые волосы пятерней, из сонного беспорядка превратив их в проснувшийся и осознанный, Лика не торопилась идти, сначала подхватив на руки Снежку, и лишь затем открыв дверь, чтобы увидеть, как из соседних комнат постепенно выходя девушки и идут налево, туда, где судя по всему, находилась общая гостиная. Пристроившись одной из последних, девушка настороженно приглядывалась к остальным претенденткам. Они были разными во всем. Рост, цвет кожи, волос, процент уверенности и даже самоуверенности. Объединяло их лишь одно – у всех были разноцветные глаза. Серые, голубые, зеленые, карие, черные, всех возможных и невозможных оттенков.
А еще у них были питомцы. Змеи, ящерицы, собаки, куницы, хорьки, кошки… несколько неопознанных животных, но все в пределах трех-пяти килограмм. Кто-то ехал на плече у хозяйки, кто-то на руках, кто-то шел рядом… и опять же – у всех без исключения питомцев были разноцветные глаза. Цвет шкурок был различным, но вполне естественным. Белые, пегие, серые… лишь одна вызывающе-рыжая кошка и одна ярко-зеленая ящерица.
Зайдя в гостиную последней, Лика как и предыдущая девушка, пристроилась у стены, попутно отметив, что на четырех диванах расселись первые двенадцать счастливиц. Можно было их потеснить, конечно, но стоило лишь взглянуть на их надменные лица, как все желание тут же пропадало, и стеночка казалась не таким уж и плохим местом.
Сама гостиная не производила особого впечатления. Просто большая комната с несколькими окнами в торце, так что понятно – это последняя комната по коридору. Стены из мягкого серого камня, высокий потолок побелен, на полу тоже неопознанное покрытие, напоминающее паркет, но в каменном исполнении. Ничего лишнего – ни цветов, ни картин, ни даже штор на окнах. Неужели Снежка не приукрасила и это «Спарта»?
Тогда она вновь права – Лике подобное место не понравится. Уже не нравится!
– Итак, слушаем меня. – Сосредоточив внимание на себе, черноволосая дама Бальзаковского возраста и рубенсовских форм, но яркая и уверенная в себе, одетая в серый костюм военного кроя (брюки, куртка, застегнутая на все пуговицы, берцы на высокой шнуровке и берет), громко хлопнула в ладоши и в гостиной тут же стихли немногочисленные шепотки. – Меня зовут Агнерия Ховски. Я ваша мистрис. В мои обязанности входит обеспечение вас одеждой, питанием и проживанием. Также контроль за вашей дисциплиной и прочими моральными составляющими.