Химеролог
Шрифт:
— Своих — может быть. — задумчиво ответил я. — Зато его манеры «общения» с чужими…
— Да не переживай, все будет нормально. — успокоил меня Завхоз.
Меня их слова мало успокаивали. Я вдруг понял, что теперь готов подозревать в игре против меня любого, кто связан с этим человеком, в том числе его красивую сестру и каждого члена нашей команды. А значит мне следовало оставаться настороже и тщательно следить за своим языком и поступками, раз так сложилось, что я еще почти целые сутки от них буду зависеть.
— Сыграешь
— Как-то настроения нет.
— Сыграй! — одновременно взмолилась сладкая парочка магов.
Наверное, мне стоит вести себя с ними как раньше и не распускать вокруг негатив. Истерики с превозмоганиями мне точно ничего хорошего не дадут, а вот нормальные отношения вполне могут пролить свет на некоторые вещи.
— Ладно, уболтали. — я взял гитару в руки и бегло пробежал рукой по струнам, поставив ре-минор на пятом ладу.
Кому как, но я люблю ее настраивать не традиционным способом, а по общему звучанию аккорда где-нибудь в середине грифа — так можно сносно заставить звучать даже самый убитый музыкальный инструмент. Немного подтянул первую и четвертую струну — вроде неплохо, строй держит.
— Заказывайте, господа.
— Что угодно можно? — воодушевилась Снежинка.
— Третью часть лунной сонаты, или Рахманинова точно не смогу. — улыбнулся я. — Русский рок, шансон, попсу — без проблем.
— А что-нибудь из старого зарубежного, Металлику, какую-нибудь? У них такая баллада есть, там еще сначала просто по струнам просто водят, без аккордов. Красивая такая.
Ну кто бы сомневался! Неумирающий «Nothing Else Matters». Я ее в свое время вызубрил до каждой нотки, со всеми флажолетами и прочими примочками. Для разминки кистей очень даже пойдет, да и голосом я ее прекрасно вытаскиваю, без провалов.
Пальцы забегали по струнами, и я запел, сходу подхватив правильные ноты. К моему удивлению, Завхоз легко встроился в песню и у него оказался удивительно приятный хрипловатый баритон, похожий на голос старины Хетфилда. А через пару минут с нами уже горланили все парни: Атилла просто подвывал, не особо зная слова, Теплый мазал мимо нот, но делал это так старательно, что его решили не одергивать.
— Энд ай ноу-у-у… — хором закончили мы, после чего я повторил красивый соляк из середины песни и закончил исполнение.
— А гражданку можешь? — внезапно огорошила меня Афродита. — «По плану».
— Ого, чего ты знаешь! — удивился я. — Конечно могу — там четыре аккорда всего.
— У меня брат ее любит. — засмущалась она. — Сначала мне не нравилось, а потом, вроде как, прониклась.
— Ну тогда держись! — я взял «дворовый» ля-минор и мощно врезал по струнам.
Эту песню мы орали хором на весь лес дважды, и я даже удивился, как гитара выдержала подобное насилие. После мы спели еще несколько популярных песен, навроде «батарейки», и закончили
В итоге, посидели мы очень культурно и почти трезво, а вскоре Завхоз выманил Атиллу на партию в нарды, как мы договаривались. Следом за ними незаметно испарились маги, и мы с Афродитой остались наедине.
— Спать еще не хочешь? — я ненавязчиво кивнул в сторону пустой палатки.
— Нет пока. — хитро улыбнулась девушка. — А вот погулять — погуляла бы перед сном. Ты на большое озеро вроде ходил, там дорога нормальная?
— Нормальная, не промокнем. — я отложил гитару в сторону. — Идем?
— Идем.
Я протянул ей руку и помог подняться, с удовольствием отметив, что она не попыталась выдернуть ладонь обратно, а даже наоборот, взялась за нее покрепче. Мы прихватили с собой из рюкзака фонарик и отправились в ночное путешествие.
Ни волки, ни медведи на нас по дороге не напали, так что спустя десять минут мы прибыли к озеру, на то самое место, где на меня напал гигантский краб. Полукруглых бродячих валунов, естественно, нам не встретилось, но вот большое и сухое бревно нашлось.
— Красиво… — прошептала Афродита, усаживаясь. — И небо такое звездное — в Абакане никогда подобного не увидишь.
— Там городская засветка. — с умным видом ответил я. — Слишком много искусственных огней, и они мешают увидеть девяносто процентов всех звезд.
— Знаю… Мне брат однажды телескоп подарил, когда я школу заканчивала. Но чтобы в него что-то хорошо рассмотреть, надо за город ездить. — она поежилась и придвинулась ко мне.
Намек был мной мгновенно понят, и я приобнял девушку за плечи.
— Романтика. — шепотом произнесла она мне на ухо, обжигая кожу теплым дыханием. — Сто лет так ни с кем не сидела.
Ну-с… Поехали, Владислав.
Я легонько погладил ее по волосам и потянул к себе. Она нисколько не сопротивлялась этому и прикрыла глаза, прекрасно понимая, что дальше произойдет. Наш первый настоящий поцелуй получился слегка суховатым, однако мы быстро исправили эту оплошность, и меньше, чем через минуту ее подвижный и мягкий язычок вступил в активное сражение с моим.
Возбуждение быстро нарастало. Я и припомнить не мог, когда так сильно последний раз заводился от прикосновений чьих-то губ, притом, что девушка передо мной была полностью одета. Руки зашарили по ее телу, чтобы хоть немного исправить эту ситуацию, и в этот момент позади нас раздался незнакомый голос:
— Здорово, молодежь.
Афродита резко вздрогнула и отстранилась от меня. Я повернулся к говорившему и увидел рослого крепкого мужчину, лет тридцати пяти, которого сразу узнал. Один из тех разведчиков, что бегал в Таверну по поручения Харона.