Химия смерти
Шрифт:
В его голосе читалось некоторое осуждение. Заслышав такие нотки, Бреннер, кажется, даже устыдился своего внешнего вида.
– Да я только что встал, – сообщил он, хотя это и слепому было видно. Голос хриплый, как у едва проснувшегося человека. – Вернулся поздно.
Выражением лица Скарсдейл дал понять, что прощает Карла. В первый и последний раз.
– Доктор Хантер хотел бы вас кое о чем спросить.
Бреннер и не пытался скрыть свою ненависть ко мне.
– Да мне наср... – тут он спохватился, – наплевать, чего он
Пастор, наш терпеливый миротворец, воздел руки к небу.
– Я понимаю, это выглядит как вторжение, однако доктор Хантер полагает, что дело может оказаться важным. Мне бы хотелось, чтобы вы его выслушали.
Тут он обернулся ко мне и всем своим видом показал, что считает свою миссию выполненной. Я вступил в разговор, хотя мне здорово мешало присутствие Скотта с матерью.
– Вы знаете, что Бен Андерс арестован? – спросил я.
Бреннер не торопился с ответом. Он оперся задом о стол и сложил руки на груди.
– Ну и?..
– Вам что-нибудь об этом известно?
– Да я тут при чем?
– В полицию поступил анонимный звонок. От вас?
Как жар от раскаленной печи, от Карла исходили волны враждебности.
– А вам-то что за дело?
– Потому что если это так, я хотел бы знать, действительно ли вы его видели.
Его глаза превратились в щелки.
– Вы меня обвиняете?
– Послушайте, я просто не хочу, чтобы полиция зря теряла время.
– С чего вы взяли, что она теряет время? Уже давно пора присмотреться к этому ублюдку Андерсу.
Скотт обеспокоенно заерзал на стуле.
– Карл, я не знаю... Может, это не он...
Карл резко обернулся.
– А ты чего лезешь? Заткнулся, быстро!
Скотт вздрогнул и втянул голову в плечи.
– Дело не только в Бене Андерсе! – возмутился я. – Господи Боже, да неужели вы не понимаете?!
Бреннер оторвался от стола и сжал кулаки.
– А ты кто такой? Мы тебя вечером остановили, так ты даже разговаривать не стал, а теперь заявился и давай мне указывать, что и как делать?
– Я просто хочу, чтобы вы сказали правду.
– Так я, по-твоему, вру?
– Вы играете с человеческой жизнью!
Он зло ощерился.
– Чудненько. Да пусть его хоть повесят, мне до лампочки!
– Да я не о нем! – закричал я. – А девушка?! С ней-то что будет?
Тут он перестал ухмыляться. Такое впечатление, что эта мысль никогда не приходила ему в голову. Он пожал плечами, как бы пытаясь оправдаться.
– Да она, наверное, и так уже... того... померла.
Скарсдейл успел придержать мою руку, когда я двинулся на Бреннера. Страшным усилием воли я заставил себя попробовать еще раз.
– Он держит их живыми трое суток, потом убивает, – сказал я, стараясь говорить ровно. – Держит живыми, чтобы проделать с ними бог знает что. Пошел второй день, и полиция еще не добилась от Бена Андерса признания. А все оттого, что кто-то заявил, будто видел его возле ее дома. – Здесь мне пришлось
Все смотрели на меня, ошеломленные до потери дара речи. Никому, кроме следователей, не было известно, что жертв убивали не сразу. Маккензи придет в ярость, когда узнает, что я все выболтал. Ну и ладно. Теперь моим вниманием полностью завладел Бреннер.
– Понятия не имею, о чем вы тут говорите, – пробормотал он, хотя в лице его читалось сомнение. Он отказывался смотреть нам в глаза.
– Карл? – нерешительно обратилась к нему мать.
– Сказал «не знаю», значит – не знаю! – выпалил он, разозлившись опять, и повернулся ко мне всем корпусом. – Что, задал свой вопрос? А теперь пошел вон отсюда, кусок дерьма!
Не знаю, чем бы все обернулось, если бы не Скарсдейл. Он мгновенно встрял между нами:
– Хватит! – Затем, глядя на Бреннера, он продолжил: – Карл, я понимаю, вы расстроены, но вам никак не следует прибегать к подобным выражениям в моем присутствии. Или на глазах у вашей матушки.
Бреннер отнюдь не стал приветливее, получив выговор, однако убежденность Скарсдейла в собственном авторитете носила абсолютный характер. Пастор обратился ко мне:
– Доктор Хантер, вы получили ответ. Не думаю, что вам следует здесь задерживаться.
Я не двинулся с места и просто смотрел на Бреннера. Никогда еще не была так сильна моя уверенность, что он оболгал Бена, чтобы отомстить ему. Как же мне хотелось выбить наконец правду из этой наглой рожи!
– Если с ней что-то случится... – сказал я, не узнавая собственного голоса. – Если она умрет из-за твоего вранья, даю клятву, что прикончу тебя вот этими руками.
Эта угроза словно высосала воздух из комнаты. Будто во сне, я почувствовал, как Скарсдейл взял меня под руку и повел к двери.
– Ну же, доктор Хантер...
Проходя мимо Скотта Бреннера, я остановился. Побелев как полотно, он широко раскрытыми глазами смотрел мне в лицо. Потом Скарсдейл вытолкал меня в коридор.
До «лендровера» мы дошли в полном молчании. Дар речи вернулся ко мне лишь после выезда на поселковую дорогу.
– Он врет.
– Если бы я знал, что вы потеряете самоконтроль, я никогда не согласился бы прийти, – горячо ответил Скарсдейл. – Что за постыдное поведение!
Я изумленно взглянул на пастора.
– Постыдное?! Он подставил невинного человека и даже не задумался, к чему это может привести!
– У вас нет никаких доказательств.
– А-а, бросьте! Вы сами стояли рядом и все слышали!
– Я слышал, как двое мужчин оскорбляли друг друга, не более того.
– Да вы шутите? Вы хотите сказать, что не верите в звонок Бреннера?
– Это не мне решать.
– А я и не прошу вас ничего решать. Просто поедемте вместе в полицию, и там вы скажете, что с Карлом следует потолковать.