Хиромант. Том 2
Шрифт:
– Да!
– Хочешь тост от меня?
– Мы для этого здесь и собрались!
Виктор поднял бутылку и обвел ей по кругу под возгласы пьяных гостей.
– Хорошо, я скажу!
Тяжело встав с дивана, Лена молча прошла вдоль стола и налила себе полбокала мартини.
Внезапно глядящий на Лену Сергей осознал, что она сейчас явно «на взводе» – выражение взгляда напрягшейся девушки говорило об этом, – но уже не успел помешать ей.
– Ты, Виктор, своих проституток меняешь почти каждый месяц и Рябинина к этому тянешь?! – громко бросила Лена, не обращая внимания на то, как испуганно замерли гости. – Думаешь, мне не известно, что каждую среду
Протянув руку к Лене, Сергей попытался одернуть ее:
– Прекрати! В день рождения Виктора…!
– Да плевала я на его день рождения! – Вырвав локоть из пальцев Сергея, Лена выпила залпом мартини и бросилась к выходу под леденеющим взглядом хозяина дома…
«Рассказчик взглянул на свои суховатые руки.
– …Второй половиной ответа на тот же вопрос: «Почему я не рвал отношения с Леной?» было то обстоятельство, что линии на моей руке говорили о том, что всего через несколько лет я женюсь – по любви…
По лицу человека мелькнуло сомнение:
– Однако за всю свою жизнь я любил только двух женщин: Катю и Лену. Но с одной из них я не мог уже быть, потому что она умерла; получается, оставалась лишь Лена… Естественно, я не мог исключать, что какое-то время спустя я влюблюсь в третий раз. Впрочем, зная себя, я всерьез сомневался, что смогу это сделать…»
Глава 31
Оркестр на эстраде шикарного ресторана играл что-то томное. Негромкая музыка обволакивала солидные пары; официантки безмолвно сновали вдоль столиков, разнося экзотичные блюда и вина. Расположившись недалеко от оркестра, Сергей разговаривал с Виктором. Последний сейчас машинально помахивал вилкой:
– …Но еще одна вещь. Вот допустим, ты определил будущее человека и «забыл» про него, а он дальше живет с твоим предсказанием. Так?
Сергей машинально кивнул.
– Но ведь ты, Сереж, знаешь и собственное будущее! – вилка ярко блеснула. – Всё целиком! Все болезни и измененья в судьбе, даже время, когда ты умрешь! Как ты с этим живешь, а, Серёнь? Неужели не страшно знать дату собственной смерти?
– Дату собственной смерти? – Сергей прожевал кусок мяса. – Абсолютно не страшно!
Он ясно увидел, как Виктор напрягся, и принялся объяснять:
– Ну, вот посмотри, какая здесь ситуация. Любой человек, достигнув сознательного возраста, понимает, что до ста двадцати лет он не доживет почти гарантированно. С этим ты спорить не будешь?
– Естественно, нет.
– Да и до ста доживают лишь единицы, – продолжил Сергей, – а остальные живут до семидесяти, восьмидесяти, максимум – девяноста. При этом многие люди умирают еще молодыми, но никто ведь не паникует от этого – люди просто живут, полагаясь на волю судьбы… на везение. А у меня перед ними есть преимущество – мне точно известно, что ближайшие десятилетия мне ничего не грозит, поэтому я могу жить спокойно и строить планы на будущее, не опасаясь, что завтра внезапно погибну!
– Хм, интересная логика, – задумчиво выдохнул Виктор и протянул руку к рюмке, стоящей на столике…
«Сидящий на валуне поднял голову к небу:
– …Наконец, заключительной, но, не исключено, основной составляющей моей жизни в тот год были мои отношения с Виктором. А отношения эти были весьма непростыми… То, что Виктор – человек необычный, я понял уже в ту минуту, когда в первый раз осмотрел его руки. Такого характера, какой был написан на ладонях у Виктора, я раньше не «видел» ни у одного человека. С одной стороны, от природы он был наделен очень тонким умом, одновременно с этим имел и хорошее образование. Однако, общаясь практически все свое время с представителями бизнеса, он не мог раскрыть этот ум в полной мере – его деловые партнеры его бы «не поняли». В то же время, после того как я начал работать у Виктора, мы не могли с ним не сталкиваться – по делам, да и просто так: в доме, на улице… – и, конечно же, мы с ним общались. Вначале единственной темой для наших бесед была исключительно хиромантия. Виктор проявлял к ней живой интерес, я же охотно ему отвечал…»
– …А хиромантия вообще очень логична, – Сергей поднял рюмку, – потому что наука!
Увидев, как Виктор склонился к тарелке, добавил:
– Ты знаешь, вот будь моя воля, я бы вообще в каждой школе учредил должность штатного хиронома!
– Чего? – поперхнувшийся Виктор отпрял за столом, чуть не сбросив тарелку.
– А что, пусть по форме руки определяли бы у учеников их наклонности…
Виктор весело фыркнул:
– Серёнь, ты своими фантазиями…!
– …А то сколько людей ошибаются, выбирая профессию, и всё потому, что не могут определиться. – Сергей не заметил насмешливого удивления Виктора. – Человеку, например, предначертано что-то изобретать, а он идет в адвокаты. Или кому-то предназначено быть офицером, а он себя пробует в бизнесе. В результате, естественно, ничего не выходит, человек разоряется, крах надежд, всё такое… А ведь по форме руки все наклонности человека легко определить еще в юности! И причем, без ошибок!
Сергей щелкнул пальцами и внезапно кивнул на проход, по которому шла молодая официантка:
– Например, эта девушка… У нее «артистическая» рука. Ей бы лучше в театре играть или, может, стихи там писать, а она здесь подносы разносит. Почему так, не знаешь?
– В театре? – плотоядно оскалился Виктор, взглянув вдоль прохода. – Официантка!
Он поманил обернувшуюся девушку:
– Подойдите, пожалуйста!
На лице у Сергея отразилось непонимание. Между тем, развернувшись за столиком, Виктор молча дождался, когда она подойдет к ним, и вкрадчиво бросил:
– Простите, красавица, вы не пишите музыку или стихи? Может, что-то рисуете?
– Песни, – удивленно ответила девушка. Через миг напряглась: – А откуда вы знаете?
– Да не важно, красавица! – ухмылка висела на «рыхлом» лице полупьяного Виктора. – Скажите, а сколько вам нужно, чтоб их записать?
– Очень много, – девушка явно смутилась. – Я столько не зарабатываю!
– Ну, а как вас зовут? – Виктор сунул руку в карман.
Официантка нахмурилась, тем не менее, всё же ответила:
– Валя!
Достав из кармана сто долларов, Виктор вытащил ручку и начал писать на ней номер.
– Позвоните мне, Валя! Придумаем что-нибудь… Может, песню запишем… – Он толкнул к ней купюру. – Или даже альбом!
Чуть помедлив, как будто еще колебалась, официантка поправила волосы, тем не менее, деньги взяла:
– Хорошо, я подумаю… Извините, мне нужно идти!
– Не задерживаем!
Проследив, как она повернулась и торопливо отправилась к кухне, Сергей сдвинул брови: